языке. Наверно, это очень важно для военных стратегов и политиков. Одно нам
ясно, что это тонкая работа японского военного агента в Индии.
все-таки камень за пазухой японцы берегут для англичан.
и, направляясь к двери, наказал:
дипломаты и главный штаб нам скажут спасибо за этот удачный улов.
направился в Россию. Заходил только в Джибути, чтобы пополнить запасы угля.
В половине июля он прибыл в Кронштадт.
залив и ловить военную контрабанду. Меняя постоянно курс, он должен был
держаться от берега в расстоянии не менее ста миль. Прибыв в назначенный
район, командир крейсера вместе со штурманом стал рассматривать карты путей
коммерческих судов. После долгих размышлений он выбрал самое бойкое место в
Тихом океане, где сходятся пути от Ванкувера, Сан-Франциско, Сандвичевых
островов, Сиднея. Все соображения говорили за то, что предстоит потопить
много призовых судов. Но надежды не оправдались: за десять дней крейсер
почему-то не встретил ни одного парохода. Засвежела погода, крупнели волны.
23 мая крейсер повернул в Камранг, чтобы подгрузиться углем. На этом пути
ему встретились три иностранных судна.
шлюпки спустить.
контрабанды на пароходах не оказалось. Но экипаж крейсера пришел в сильное
волнение, узнав от встречных моряков о гибели 2-й эскадры. Теперь все думали
только о том, чтобы скорее отойти подальше от Японии.
крейсер провел в плавании. За это время он покрыл расстояние в 37 500 миль.
Экипаж его состоял почти из пятисот человек. Сколько было положено ими
труда, сколько было у них переживаний, чтобы все это с военной точки зрения
кончилось впустую, словно крейсер совершил рейс только для длительной
прогулки.
милях к юго-востоку от острова Сикок. Через этот район пролегают пути
пароходов, идущих из Южно-Китайского моря на Кобе или Иокогаму. Спустя
несколько, суток крейсер одиноко бродил в тихоокеанских водах, выполняя те
же задания, какие были возложены и на его собратьев.
120-миллиметровых орудия системы Канэ и двенадцать американских 76- и
57-миллиметровых скорострелок. Снабжены они были не оптическими, а простыми,
устаревшими и отчасти даже поломанными прицелами. Не внушали доверия и
доморощенные
артиллеристом что называется на глазок, без проверки на практике. Подача
патронов, оборудованная либавским портом, была ручная, самая примитивная.
комендорами, призванными из запаса флота. Раньше им не приходилось даже
видеть пушки Канэ, а теперь они не успели пройти курса учебных стрельб.
понимал все эти неустройства в корабельной артиллерии
неоднократно докладывал о них своему командиру. На что тот только и говорил:
наше положение. Не возвращаться же нам назад в Либаву для ремонта и
дооборудования!
и вообще масса такого материала, что может дать пищу огню при недостатке
противопожарных средств, еще больше снижали боеспособность "Терека". Все это
не могло способствовать подъему духа личного состава, раздираемого, кроме
всего, классовой рознью. Правда, люди не трусили, но душевное достояние их
было таково, что лучше не встречаться с противником.
на мостике, зорко следили за горизонтом. У заряженных пушек день и ночь
дежурили комендоры и офицеры. Сам командир, вахтенные начальники, штурманы
более или менее добросовестно несли свои обязанности.
коммерческие суда. В зависимости оттого, какой национальности они были и
куда держали курс, одни из них осматривались, другие нет. Так проходил день
за днем, и в продолжение недели осмотрели около двух десятков пароходов. Из
них ни одного не оказалось с контрабандой.
"Тереке" засвистали дудки, закричали вахтенные унтер-офицеры. Корабль ожил,
и начался новый день. Через полчаса после побудки команды на горизонте
справа обозначился двухмачтовый пароход. Он шел встречным курсом. Командир
"Терека" приказал изменить курс на норд-вест и увеличить ход, чтобы
приблизиться к пароходу. Через час тот поднял английский кормовой флаг.
Раздался холостой выстрел с "Терека", поднявшего сигнал "стоп". Оба судна
застопорили машины. Через пятнадцать минут на спущенном с "Терека" вельботе
мичман Андреев и прапорщик Габасов отправились осматривать пароход. В восемь
часов утра вельбот вернулся вместе с капитаном английского
"Айкона". Сейчас же "Терек" лег на курс зюйд-ост 45°, имея впереди "Айкону",
чтобы отойти в более безопасное место для осмотра. Через два часа хода
корабли остановились. Мичман Андреев и прапорщик Габасов с английским
капитаном на вельботе пошли осматривать груз "Айконы". Большую часть груза в
пять тысяч тонн составляли рис и пшеница, причем капитан парохода Стон
заявил, что ему не известно, кому именно адресован этот груз, идущий в
японские порты Кобе и Иокогаму.
контрабандой.
невозможно, поэтому было решено затопить пароход. Командир Панферов утвердил
решение комиссии, и в два часа дня началась перевозка экипажа и вещей с
парохода. Его команда почти целиком состояла из чернокожих людей.
Эти рабы двадцатого века имели жалкий вид. Очевидно, им плохо жилось под
английским флагом. На палубу
изможденные, кое-как прикрытые цветными лохмотьями. Каждый из них нес узелок
со скарбом и сушеную рыбу. По их лицам, выражавшим крайнее смущение, было
видно, что они ждут для себя самого худшего на борту военного корабля.
Беспокойно они оглядывали вооруженных русских матросов и офицеров, как будто
старались угадать, как эти люди начнут сейчас их умерщвлять: застрелят или
просто зарежут, как скотину. Но вот повели их на бак и поместили под тентом.
Черные поняли, что белые в невиданной форме не бьют и не кричат на них, а
ласково улыбаются и некоторых даже похлопывают по худым голым плечам.
Туземцы не знали, о чем говорят эти новые люди, но видели, как те громко
смеялись, зажимая в кулак носы и указывая пальцем на рыбу. Протухшая, она
распространяла по кораблю отвратительный запах. Скоро черных пленников
совсем оставили в покое.
поверхности моря "Айкона". Непостоянный взгляд его бегающих черных глаз
беспрерывно переводился то на упрямый пароход, как будто не желавший уходить
на дно, то на стоящих на мостике офицеров. Видимо, он начинал волноваться.
Вдруг он сорвался с места и с порывистыми жестами, размахивая руками,
обратился к артиллерийскому офицеру, лейтенанту Случевскому:
пока заявятся сюда японцы и утопят нас вперед этого англичанина? Разрядите
по нему орудия. Все-таки практика будет для комендоров.
сделано двадцать два выстрела из 57-, 76- и 120-миллиметровых пушек.
немного, но продолжал держаться на воде. Крейсер, не отходя, ждал его конца.
плавали. Убедившись в том, что русские моряки не собираются их убивать и не
причиняют им никакого вреда, они окончательно успокоились. Одни из них
рылись в своих узелках, другие с жадностью разрывали зубами сухую рыбу,
точно перед этим не ели целую неделю. Лишь некоторые из чернокожих, да и то
с каким-то равнодушием, посматривали в ту сторону, где покачивался на волнах
безжизненный пароход.
увидели на пароходе яркие взблески огня. Вслед за этим послышался треск
разрушаемых палуб. На эти звуки вышел из своей каюты командир Панферов и
шутя заметил лейтенанту Случевскому:
ваши снаряды до цели. Они у вас, знать, с заводным механизмом, как адские
бомбы: только через час взрываются после попадания. Горе-артиллерия.
Случевский.
ней остались только вахтенные и еще, кроме них, одиноко стоял английский
капитан. Этот скромный старик, морской труженик, вся жизнь которого,
вероятно, была связана с водными просторами, уныло смотрел в темноту, где
только что утонул его пароход. Капитан был так удручен и опечален, точно
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Елманов Валерий
Прозоров Александр
Белогорский Евгений
Соломатина Татьяна