мальчишек, превратив их в зареванных осведомителей, и извлекли из них
кое-какие сведения, не имеющие, впрочем, отношения к главному. Палачи так
ничего и не узнали о таинственном Кинце во Дерривале и его сообщнице.
вечером, сидя у дядюшки.
него сделали, мог хотя бы спасибо сказать.
сообщений, так это дело сложное и опасное. Будем считать, что с ним все в
порядке, раз нет других известий.
Уиссом Валёром? Кто теперь? Сестра?
отца и сестру стерегут с удвоенной бдительностью. Мастерицу Флозину
содержат в "Гробнице", а в эту твердыню я неспособен проникнуть. Пока я
бессилен, и тем не менее положение отнюдь не безнадежно. Я, кажется,
придумал способ, как ее оттуда извлечь, но для этого нужна помощь, и тут,
моя дорогая, я рассчитываю на тебя.
мое, я все объясню. Но сперва посмотрим, насколько ты преуспела в
искусстве. Ты выполняла упражнения, как я просил?
потемнело и комнату заполнил густой непроницаемый туман, поглотивший
стены, потолок, обстановку и даже самого Кинца.
привлекательны, даже обольстительны, им было трудно противиться. На сей
раз, однако, обошлось без соблазна. Ее удивление возросло, когда в каждом
углу комнаты материализовалось по высокой фигуре - их ослепительная
белизна просвечивала сквозь клубы тумана. Поначалу Элистэ приняла их за
статуи, мраморные изваяния в древнем духе, богоподобные фигуры немыслимого
совершенства. Но она ошиблась. Фигуры действительно напоминали
классические статуи - ниспадающие одежды, правильные черты лица, мертвый
взгляд пустых глаз, - тем не менее они были живые. Это стало ясно, когда
ближайшая фигура медленно воздела вытянутую правую руку. В кулаке у нее
появился слепящий зигзаг молнии. Белая фигура на миг застыла - совершенный
образ карающего божества - и метнула огненную стрелу.
креслом. Молния, с шипением вспоров воздух, пролетела мимо и ударила в пол
в том месте, где она только что стояла. Коврик и половицы вокруг
обуглились. Поразительно. Творения Кинца впервые выказали столь
смертоносную ярость. Элистэ, впрочем, было не до размышлений, ибо уже
вторая фигура подняла руку, нацелив магическую стрелу. И вновь метнулась
жгучая молния, поразив кресло, за которым укрывалась Элистэ. В воздухе
запахло паленым, кресло вспыхнуло. Девушка отшатнулась, но искры, летящие
во все стороны, попали ей на юбку, и ткань загорелась. Она принялась
лихорадочно сбивать пламя, катаясь по полу. Ей почти удалось затушить
огонь, но тут тлеющая оборка подола вспыхнула и пламя язычками поползло
вверх по юбке, обдавая жаром ноги. Огонь жег ее, сжигал заживо...
Дядюшка!
дыма. Потерял сознание, не способен помочь ни ей, ни себе, повержен своим
же собственным наваждением...
ней. Ведь все происходящее нереально. А она-то, дурочка, попалась на этот
обман.
мыслями, напрягла волю, вспомнила приемы, которые отрабатывала последнее
время, и разом убрала огонь с юбки. Встала, огляделась и сама подивилась,
каким образом, пусть на минуту, этот кукольный театр смог ввести ее в
заблуждение. Туман по-прежнему висел в воздухе, но стал для нее
прозрачным. У камина сидел и внимательно наблюдал за ней дядюшка Кинц.
Кресло, коврик и половицы не претерпели ни малейшего ущерба. Живые белые
статуи продолжали стоять по углам, но теперь она видела их призрачную
нематериальность и не спеша рассматривала их, восхищаясь дядюшкиным
мастерством. Две фигуры воздели руки и одновременно метнули в нее
ослепительные стрелы. Развеять наваждение было проще простого, но из
чистого любопытства Элистэ решила не делать этого. Молнии ударили в цель;
она была готова, но все равно ощутила слабую тень удара - настолько
могущественным было наваждение. Самообладания она не потеряла, но что-то
почувствовала и невольно зажмурилась, когда жгучий блеск ударивших молний
взорвался призрачным сиянием. Наваждение совершенно безвредное, и тем не
менее неприятно. Элистэ сосредоточилась, распознала сквозь туман подлинную
реальность и тем самым развеяла чары. Дым, статуи и призрачные следы
разрушения исчезли. Комната обрела прежний вид.
развеяла довольно сложное наваждение. Поздравляю! - Кинц улыбнулся,
подошел к ней и поцеловал в щеку. Не успел он, однако, коснуться ее
губами, как из угла послышалось возбужденное гудение и пощелкивание. Дядя
и племянница удивленно обернулись и увидели, что Чувствительница Глориэль
загорелась пульсирующими огнями, а ее полированный металлический купол
дрожит мелкой дрожью.
Чувствительницы поднялось до пронзительного механического визга.
присутствии.
Ей требуется любовь, понимание и, в первую очередь, заверения.
ей не хватает самоуверенности.
объяснять.
принялся оглаживать ее стеклянные рожки и бормотать какие-то нежности.
Глориэль перестала раздраженно мигать и засияла ровным мягким светом.
Пронзительный механический визг перешел в тихое мурлыканье и пощелкивание
Кинц посмотрел на Элистэ:
сюда, моя дорогая, и положи на нее ладони.
ты не сумеешь помочь нам нынче ночью.
предполагает участие Глориэли. Глориэль великодушно согласилась помочь, но
нам предстоит решить одну проблему. Дитя мое, просто приложи к ней ладони.
Она не будет против. Обе ладони - вот так. Умница.
прижала ладони к серебристым бокам Глориэли, ожидая то ли отталкивания
мертвой материи, то ли удара. Но она почувствовала под руками всего лишь
тепло и идущую откуда-то изнутри дрожь. Мурлыканье Глориэли перешло в
другую тональность, а огни из золотых превратились в густо-оранжевые.
пришлась ей по душе.
она меня перетерпит. Не понимаю, откуда пришло ко мне это знание, но
пришло".
под силу ее поднять. У юного Дрефа свои дела, а это задание я мог бы
доверить только ему и тебе.
Правда, вы расскажете мне, когда мы будем в Садах? А сейчас, раз нам нужно
идти, вы, конечно, придадите нам иной облик, верно?
какие у нас возможности! Кем ты хочешь стать? Брюнеткой? Выше ростом? Или,
Контровский Владимир
Флинт Эрик
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Свержин Владимир
Андреев Николай