сразу же возродил в подъезде дома ј 64 по Гороховой улице службу охраны и
наблюдения. Гришка вернулся на свою квартиру... Первым делом он учинил
выговор филерам:
не болтать, а беречь меня аки зеницу ока...
загулял, пел на улице песни и плясал перед прохожими, чуя победу. Филерские
списки показывают, что Симанович с Гейне таскались на Гороховую до пяти раз
в день. Таскались сами и таскали к Распутину каких-то молоденьких евреек...
квартиру в эти дни ящиками и корзинами. В один из дней, когда филеры мерзли
в подворотне, сверху их окликнул зычный голос Распутина: "Эй, ребята! Валяй
ко мне чай пить". Филеры не отказались. На столе пофыркивал громадный
самовар. Уселись, дуя на замерзшие пальцы. Озирались косо.
Ефимыч, хоть к полуночи домой прибредал... Жди тебя! У нас ведь тоже семьи,
детишки от рук отбились, отцов не видят.
на Гороховой... Чего сахар-то не кладете?
сахарок по карточкам... Оно всем кусается!
сроду не видывал и, даст бог, так и околею, не повидав, каки оне таки, эти
самые карточки...
вежливо спросили:
быть с этой занюханной Думой. Клопы там... Пахнет! А буджет без Думы не
зафунансишь. Ты о Думе что кумекаешь?
накладут, так что без пенсии останусь.
вытер мокрые усы.
пусть сам с нею разбирается.
сделаю: папка, скажу, валяй в Думу...
моментально явился в Думу, сообщив Родзянке: "Государь прямо из Ставки едет
сюда.." Хвостов, знавший о разговоре филеров с Распутиным, немало хохотал,
когда прослышал, что кадетские лидеры приезд царя в Думу приписывали своему
влиянию. Николай II, прихватив из Ставки брата Михаила, на автомобиле -
прямо с вокзала! - прибыл в Таврический дворец "под несмолкаемые крики "ура"
и приложился к кресту. Государь был очень бледен, и от волнения у него
тряслись руки...". Политически появление в Думе царя не имело никакого
значения, ибо забастовки, потрясавшие страну, уже определяли будущее страны.
словами, сел в автомобиль и поехал к жене. Зато Мишка остался на заседании,
когда Штюрмер зачитал пустопорожнюю декларацию правительства, представ перед
обществом как политическое ничтожество. В ответ выступил язвительный
Пуришкевич, сравнивший Штюрмера с гоголевским Чичиковым, который всех в
губернии уже объехал, не знал, куда бы еще нагрянуть, и решил - черт с ним,
заодно уж заверну и в Думу...
председатель Думы поговорили с моим братцем.
хаос, нас ждут небывалые потрясения, надо спасать монархию, но... увы!
никаких не имею. Как будто ее не существует.
неслышно кружился снег. Зазвонил телефон - Родзянко выслушал, и было видно,
как он внутренне помертвел.
Распутина... Убил какой-то граф... на "Вилле Родэ"!
Родзянко, не скрывая чувств, даже прослезился на радостях, оба повернулись к
иконе - благодарили всевышнего.
драка, посуды и стекол набили кучу, сейчас здесь сидит полиция, пишет
протоколы. Распутина в основном бил граф ОрловДенисов, но драка носила
локальный характер - из-за какой-то пошлой хористки.
столице слишком накалена, надо дать ей чуточку остыть. 27 февраля Николай II
(выдержав истерику жены и рыдания Вырубовой) распорядился выслать Распутина
на его родину. Газеты при этом обязались хранить вежливое молчание - никаких
комментариев... Они и молчали! Только никому не известный журнал "Божия
Коровка" проявил гражданскую смелость. Он опубликовал странный рисунок,
изображавший ощипанную птицу с длинным носом, в зад которой воткнуто пышное
павлинье перо. Лишь очень опытный глаз мог в этой "птице" угадать Распутина,
и рисунок без помех прошел цензуру. Одновременно с рисунком "Божия Коровка"
поместила сообщение: "По дошедшим до редакции слухам, недавно из Петрограда
в Сибирь экстренно выслан вагон с битой птицей". А через несколько дней
царица велела срочно вернуть Распутина, и старательная "Божия Коровка", тихо
ползая меж цензурных рогаток, дала такое объявление: "Редакции журнала стало
известно, что на днях из Сибири в Петроград возвращен вагон с битой
птицей..." Распутин в богатейшей шубе, купленной на деньги Рубинштейна,
снова появился на улицах столицы, с высоким цилиндром на голове, похожий на
купцастарообрядца, гневливо стучал всюду палкой. "А ваш Хвостов убивец, -
твердил он филерам на лестнице, - зато Степа - парень хошь куды!" Он велел
дворнику соорудить лавку для сидения филеров - пожалел, что они сутками
маются на ногах. Сидя на этой лавке, сунув носы в воротники пальто, филеры
горько оплакивали свою незавидную судьбу:
героя, который бы пришлепнул его раз и навсегда? Так и сдохнем мы возле этой
двадцатой квартиры...
****
9. ТОРТ ОТ "КВИСИСАНЫ"
симановичи, гейне, рубинштейны, манасевичи (и Белецкий!) стали для Царского
Села дороже любого министра. Февраль 1916 года целиком посвящен небывалому
движению автомобилей, сновавших от Гороховой до Александрии: то Симанович
визитировал Штюрмера, то Гейне навещал Вырубову...
чтобы сразу и навсегда отделаться от Хвостова. Материалы о заговоре против
Распутина он подкинул в "Биржевые Ведомости", а когда газета их
опубликовала, он, дабы замести свои следы, дурно пахнущие, напечатал в
"Новом Времени" письменный протест против публикации, делая вид, будто эти
материалы у него выкрали... Он умел "шить дела", но на этот раз сшил белыми
нитками! Справедлива народная поговорка - на каждого мудреца бывает довольно
простоты. В "желтом доме" на Фонтанке раздался страшный хруст - это сломали
шею Белецкому. Увлекшись добиванием соперника, он не рассчитал одного -
публикация обнажила перед обществом всю гниль и разврат в верхах, и
распутинская мафия разом набросилась на него же - на Белецкого. Его ободрали
как липку: лишили прав товарища министра внутренних дел, велели ехать в
Иркутск и там потихоньку губернаторствовать... Хвостов не удержался -
поздравил его по телефону:
сам... со женою и со чадами! Езжай, соколик. Сибирские волки давно
подвывают, желая обглодать твои бренные кости.
тебя, супостата, в могилу - поглубже моей!
объявил прессконференцию для журналистов.
допустить прессу в потаенное средоточение всей государственной скверны.
падения. Да! Я вынужден признать, что этот толстомясый аферист не боялся
доводить воду до крайних градусов кипения, чтобы с кастрюль срывало крышки.
Контровский Владимир
Василенко Иван
Андреев Николай
Прозоров Александр
Пехов Алексей
Афанасьев Роман