Чтение 142–й страницы книги ~Виконт де Бражелон или десять лет спустя~

- Это длинная история.

- Что же, вы предпочитаете хныкать? Но это будет еще дольше. Держу
пари, что вы получаете тысяч пятьдесят ливров с ваших бастильских пти-
чек.

- Вашими бы устами да мед пить, дорогой д'Артаньян.

- Удивляете вы меня, Безмо! Вы прикидываетесь бог знает каким сиро-
той, а дайте-ка я подведу вас к зеркалу! Посмотрите, какой вы цветущий,
упитанный да круглый, точно сыр голландский. Ведь вам уже годочков
шестьдесят, а не дашь и пятидесяти.

- Все это так...

- Черт побери! Я-то знаю, что это так же верно, как и ваши пятьдесят
тысяч ливров дохода, - добавил даАртаньян.

Низенький Безмо топнул ногой.

- Постойте, - вскричал даАртаньян, - я вам сейчас докажу: в Бастилии,
я полагаю, вы сыты, помещение казенное; вы получаете шесть тысяч ливров
жалованья.

- Допустим.

- Да заключенных ежегодно человек пятьдесят, из которых каждый прино-
сит вам по тысяче ливров.

- И с этим я не спорю.

- Вот вам пятьдесят тысяч в год. Вы уже три года в должности, следо-
вательно, у вас теперь полтораста тысяч ливров.

- Вы упускаете из виду одну мелочь, дорогой д'Артаньян.

- Какую же?

- А ту, что вы получили свою должность, так сказать, из собственных
рук короля.

- Ну да!

- А я получил свое место коменданта через господ Трамбле и Лувьера.

- Это верно. Трамбле не такой человек, чтобы предоставить вам место
даром.

- Да и Лувьер тоже. В результате мне пришлось выдать семьдесят пять
тысяч ливров Трамбле да столько же Лувьеру.

- Ах, черт побери, значит, сто пятьдесят тысяч ливров попали в их ру-
ки?

- Именно!

- А еще что.

- Пятнадцать тысяч экю, или пятьдесят тысяч пистолей, как вам будет
угодно, платеж в три срока, - доходы за три года, как бы в доказа-
тельство моей признательности.

- Да это чудовищно!

- Еще не все.

- Что вы?

- Если я не выполню хоть одного из этих условий, эти господа тотчас
же снова занимают должность. Сделка подписана королем.

- Невероятно!

- Представьте себе.

- Мне жаль вас, бедняга Безмо. Но в таком случае, друг мой, зачем
господин Мазарини оказал вам такую разорительную милость? Было бы проще
отказать.

- Да, конечно, но его упросил мой покровитель.

- Ваш покровитель? Кто же это такой?

- Как кто? Ваш приятель, господин даЭрбле.

- Господин даЭрбле? Арамис?

- Он самый - Арамис. Он был очень любезен со мной.

- Любезен! Заставив вас принять такие условия?

- Видите ли, я хотел бросить службу у кардинала. Господин даЭрбле за-
молвил за меня словечко Лувьеру и Трамбле; они стали упираться, мне же
очень улыбалось это место, так как я знаю, что оно может дать. И вот я
чистосердечно поведал свое горе господину даЭрбле; тот предложил пору-
читься за меня во всех этих платежах.

- Как, Арамис? Вы меня огорошили! Арамис поручился за вас?

- Да, он был чрезвычайно предупредителен. Он добился подписи; Трамбле
и Лувьер ушли в отставку, - я обязался платить ежегодно по двадцати пяти
тысяч ливров в пользу каждого из этих господ, и ежегодно в мае месяце
господин даЭрбле лично являлся в Бастилию и привозил мне по две тысячи
пятьсот пистолей для вручения моим крокодилам.

- Следовательно, вы должны Арамису полтораста тысяч ливров?

- В том-то и горе, что должен только сто тысяч.

- Я что-то не совсем понимаю вас.

- Ну, как же! Он приезжал только два года - Но сегодня у нас тридцать
первое мая, а его все нет; между тем завтра в двенадцать часов наступает
последний срок платежа. Следовательно, если я завтра не уплачу этим гос-
подам, согласно условию, они могут потребовать обратно должность. Я буду
разорен, и выйдет, что я проработал три года да еще дал им двести
пятьдесят тысяч ливров даром, решительно ни за что, дорогой д'Артаньян.

- Любопытная штука, - пробормотал даАртаньян.

- Теперь вы понимаете, почему я не весел?

- И очень даже.

- Вот я и явился к вам, господин даАртаньян, потому что вы один може-
те вывести меня из затруднительного положения.

- Каким образом?

- Вы знакомы с аббатом даЭрбле?

- Еще бы!

- И вы можете сообщить мне адрес его прихода, потому что я искал его
в Нуази-ле-Сек, но его там нет.

- Разумеется! Он сейчас епископ ваннский.

- Ванн - это в Бретани?

- Да.

Коротышка Безмо стал рвать на себе волосы.

- Ну, тогда я погиб. Ванн! Ванн! - кричал Безмо.

- Ваше отчаяние удручает меня! Но послушайте, епископ не живет безвы-
ездно в своей епархии; монсеньер даЭрбле, может быть, и не так далеко
отсюда, как вам кажется.

- Прошу вас, скажите мне его адрес.

- Я не знаю его, друг мой.

- Все кончено, я погиб! Пойду брошусь в ноги королю.

- Однако, Безмо, вы удивляете меня. Бастилия дает пятьдесят тысяч до-
хода; почему же вы не выжали из нее все, чтобы она давала сто тысяч?

- Я честный человек, дорогой господин даАртаньян, и содержу своих
заключенных, как царей.

- Ей-богу, мне вас жаль... Послушайте, Безмо, можно положиться на ва-
ше слово?

- Что за вопрос, капитан?

- Так обещайте; что вы никому не заикнетесь о том, что я скажу вам
сейчас.

- Никому, ни одной душе!

- Вы хотите во что бы то ни стало найти Арамиса?

- Во что бы то ни стало!

- Ну так ступайте к господину Фуке.

- Да, но при чем здесь господин Фуке?..

- Экий простофиля! Где находится Ванн?

- Черт возьми!..

- Ванн находится в бель-ильской епархии или же Бель-Иль в ваннской
епархии. Бель-Иль принадлежит господину Фуке; он и устроил господина да-
Эрбле в эту епархию.

- Вы открываете мне глаза, возвращаете меня к жизни.

- Тем лучше. Ступайте же прямо к господину Фуке и скажите, что вам
нужно поговорить с господином даЭрбле.

- Какая блестящая идея! - с восхищением воскликнул Безмо.

- Но помните, - сказал даАртаньян, строго взглянув на него, - помни-
те, что вы дали честное слово!

- Да, священное, - отвечал кругленький человек, собираясь бежать.

- Куда вы?

- К господину Фуке.

- Господин Фуке сейчас у короля. Вам придется отложить свое посещение
до завтрашнего утра.

- Пойду; спасибо!

- Желаю вам удачи!

- Спасибо!

- Вот потешная история, - прошептал даАртаньян, медленно поднимаясь
по лестнице - Какая выгода Арамису делать такие одолжения Безмо? Гм!..
Рано или поздно мы это узнаем.

III

ИГРА У КОРОЛЯ

ДаАртаньян был прав. Фуке играл в карты у короля.

Казалось, что отъезд Бекингэма пролил бальзам на все сердца.

Сияющий принц рассыпался в любезностях перед матерью.

Граф де Гиш ни на минуту не отпускал от себя Бекингэма, расспрашивая
его о предстоящем путешествии. Бекингэм был задумчив и приветлив, как
человек, сделавший решительный шаг; слушая графа, он время от времени
бросал на принцессу грустные и нежные взгляды.

Опьяненная успехом, принцесса делила свое внимание между королем, иг-
равшим с нею, принцем, посмеивавшимся над ее крупными выигрышами, и де
Гишем, не скрывавшим ребяческой радости.

Что касается Бекингэма, то он занимал ее очень мало; этот беглец,
этот изгнанник уже превращался для нее в бледное воспоминание. Принцессе
нравились улыбки, ухаживания, вздохи Бекингэма, пока он был здесь; но