несколько дней назад они встретили одетых в форму парашютистов с Гаем во
главе. Стараясь преодолеть шум все той же джазовой музыки, Гай крикнул
одному из них:
письменно".
выходили, на их место приходили другие.
прибыла группа парашютистов, на этот раз во главе с капитаном Фримантлом.
в связи с исчезновением Гая. Безоговорочно он теперь не соглашался ни с
одной гипотезой де Саузы, однако атмосфера таинственности вокруг их
событий и явлений сохранилась, и он был совершенно не подготовлен к тому,
чтобы увидеть Гая во фланелевой пижаме, с половой щеткой в руке. Фримантл
медленно, явно опасаясь чего-то, подошел к Гаю.
теплотой.
связанные с Гаем события были истолкованы в столь мрачном свете, его
решение было быстрым и точным.
службы.
какой-то санитар.
медицинской службы.
подъем и веселье уступили место страху. На этот последний прыжок они шли
явно поневоле. Де Сауза, увидев Гая, приблизился к нему.
выдумки, помогавшие коротать время. Теперь всему этому наступил конец. Де
Сауза сейчас стремился как можно скорее закончить курс обучения и
вернуться в Лондон, к ожидающей его подружке.
произойдет.
он совершенно бессилен.
рад, что вы живы и здоровы, "дядюшка". Кажется, нас уже приглашают в
самолет.
городке?
как только вернешься в школу. Просто расскажи ему, что со мной произошло и
где я нахожусь. Я могу дать тебе номер его телефона.
беспокоит меня больше всего. Мы подвергаем свою жизнь страшной опасности
всякий раз, когда поднимаемся на этом проклятом самолете, или, вернее,
всякий раз, когда спрыгиваем с него. Не исключено, что я окажусь на койке
рядом с вашей, да еще без сознания. А возможно, и вовсе подохну. Младший
инструктор знаете как сказал нам: "Если парашют не раскроется, вы при
падении сами же выдавите себе могилу глубиной пять футов, и останется
только взять лопаты да засыпать ее выдавленной землей". Я нет-нет да и
напоминаю об этой возможности Джилпину.
молодой парень.
больше, чем когда бы то ни было после ушиба. Через некоторое время молодой
парень принес ему чай.
он, подавая Гаю два до неузнаваемости потрепанных иллюстрированных
журнала, которые, видимо, в соответствии с их весьма давним первоначальным
предназначением все еще назывались "комиксы", но которые, судя по цене,
было бы вернее назвать теперь "грошовые ужасы", ибо все иллюстрации были
одинаково ужасающими.
травмы.
знают. Летчики просто сбрасывают парашютистов и возвращаются на аэродром.
А тела уже подбирают наземные команды.
беспокойство и волнение.
такой силой, с какой оно было вызвано сообщением о том, что алебардист
попал в руки военно-воздушных сил. Никто из знавших Джамбо недостаточно не
подозревал в нем человека быстрых действий. В случае с делом Гая он
моментально переменил обычный для себя спокойный аллюр и перешел с рыси на
карьер. На машине из Лондона в Эссекс на максимальной скорости мчался не
только сам Джамбо, но и ею шофер и денщик. Во второй машине, не отставая
от первой, мчались начальник медицинской службы транзитного лагеря со
своим денщиком, а позади них - еще одна машина - "скорая помощь" со всем
своим экипажем. Были составлены и подписаны предоставляющие
соответствующие права документы и соответствующий отпускной билет; в
госпитале быстро собрали одежду Гая, а в учебном центре - его остальное
имущество. Затем все в том же темпе из аэродромного пункта неотложной
медицинской помощи забрали самого Гая и доставили его в Лондон. Он
оказался в своей тихой комнате еще до того, как де Саузу, Джилпина и еще
девять "клиентов" посадили в автобус и повезли в распределительный центр.
намерением доложить ему о текущих секретных документах. Майор сидел за
своим дубовым письменным столом, на отполированной поверхности которого,
там, где обычно лежала раскрытая тетрадь, на страницы которой он записывал
осенявшие его мысли, сейчас не было ничего, кроме китайского мопса.
Людович тщетно пытался привлечь внимание песика, подталкивая к его
мордочке или шарик для пинг-понга, или клубок ниток, или канцелярскую
резинку.
подобострастным тоном, который обычно вызывал у Людовича пренебрежение. На
этот раз начальник встретил Фримантла более приветливо.
собаку Фридой. Но это имя исключается, потому что у него была сука, а у
меня - кобель. Я знал одного пса, которого звали Трупер, но это был
огромный пес, совсем не похожий на моего мопса. - Людович с неприязнью
взглянул на принесенные Фримантлом документы. - Работа, - сказал он. -
Опять эта рутина. Ну хорошо, положите их вот сюда. - Он нежно, как
младенца, перенес щенка со стола в корзину. - Лежи здесь, - сказал он. -
Твоему папочке надо зарабатывать тебе на обед.
бланки и начал писать заключения о подготовке "клиентов".
"клиентов" и сразу же написал свое краткое заключение: "Вышеупомянутый
офицер удовлетворительно закончил курс и рекомендуется к использованию в
боевых операциях".
парашютом в ходе дальнейшей подготовки преодолены, но с очевидным усилием.
Твердость характера этого офицера рекомендуется подвергать проверке и в
дальнейшем".
инструктор написал о нем: "Н.К.Ч.Н.Г. Слишком стар. Желание велико, но
физически слаб". Людович задумался, подыскивая в уме слова, которыми можно
было бы выразить решение, созревшее у него заранее. Наконец он написал:
"Небольшой несчастный случай, отнюдь не являющийся результатом слабого
физического развития или невнимательности этого офицера, не позволил ему
закончить полный курс обучения. Однако он проявил столь выдающиеся
способности, что рекомендуется для немедленного использования в операциях
без дальнейшей подготовки".