комментаторов и не толпа, по которой скользила камера. Нет, он смотрел
на лицо, изображенное на сотнях плакатов, паривших над толпой. Они
походили на обломки кораблекрушения, происшедшего в политическом море.
На всех плакатах было написано одно и то же: "ВСЮ ДОРОГУ С ДЖЕКОМ" или
"КЕННЕДИ - В 60 ГОДУ". А над этими словами было изображено лицо
молодого красивого человека с очень белозубой улыбкой и целой шапкой
каштановых волос.
увидел что-то недостойное даже его презрения. Дворецкий подошел и
встал рядом с хозяином, который как раз вспомнил о своем посетителе.
открыл дверь и, пятясь задом, вышел на широкое крыльцо. Футах в
тридцати отсюда стояла их машина, из окна которой высовывалось лицо
Харлена. Он что-то кричал.
солнце он продолжал вести беседу для того, чтобы не поворачиваться
спиной к хозяину особняка. - А какой фильм будут показывать в субботу
на Бесплатном Сеансе?
повернул голову в сторону дворецкого.
Художественный фильм "_Падение дома Эшеров._"
черным шевроле. - Еще раз спасибо! - повторил он, когда Харлен открыл
позади него дверцу. - Давай, поехали, - бросил он Конгдену, едва
усевшись.
подстриженную траву сигарету и вдавил акселератор. Машина подпрыгнула
и подмчалась по полукруглой подъездной аллее. К кованым железным
воротам они подъехали на скорости не меньше пятидесяти миль.
царивший под эстрадой, запах сырой земли и тяжелый дух, идущий от
самого Минка, все это вызывало в мальчике ужасное чувство
клаустрофобии и тошноты, как будто они вдвоем со старым пьянчужкой
лежали в просторном гробу, ожидая прихода людей с лопатами. Но Минк
еще не закончил ни следующей бутылки, которую он разыскал среди газет,
ни своего рассказа.
и закончится. Но оказалось, что ничего-то и не закончилось. - Он
сделал глубокий глоток, закашлялся, вытер ладонью мокрый подбородок и
уставился на мальчика. Его глаза были ужасно красными. - На следующее
лето пропало еще несколько детей...
грузовика, голоса малышей, игравших в парке, болтовня нескольких
фермеров, собравшихся на тракторной стоянке, но все его внимание было
поглощено рассказом Минка Харпера.
Майка. Улыбка была быстрой и едва заметной, у Минка во рту имелось
всего три зуба и ни один из них не стоил того, чтобы его
демонстрировать.
тысяча девятьсот..., э, вобщем когда пропало еще несколько детей.
Одним из них был мой дружок, Мерит Уиттакер. Взрослые говорили, что
никого так и не нашли, но через пару лет я как-то проходил Цыганской
Тропой... Да точно, через пару лет, потому что я уже был с
подружкой... Собирался залезть ей в трусы, если ты понимаешь, о чем я.
Тогда девушки не носили трусов, у них под юбками были просто панталоны
и все, так что я выражаюсь, так сказать..., приблизительно. - Минк
сделал еще один глоток, вытер грязной ладонью грязный лоб и
нахмурился. - О чем это я?
мысль, _как странно, что уже тогда дети ходили гулять на Цыганскую
Тропу._
закочевряжилась... Не знаю, что она себе думала, чего я ее сюда
привел, гладиолусы нюхать, что ли... И она смылась к своей подружке.
Мы пришли вчетвером, навроде как на пикник... А я от злости стал рвать
пучки травы и бросать их в дерево... ну знаешь, как это бывает, когда
ты уже наготове, а ничего не вышло... Ну я и вытянул пук травы, смотрю
а под нею кости. Настоящие _белые кости_. Целая куча костей.
_Человеческих_, это точно... и маленький череп, размером примерно с
голову Меррита. Вся эта проклятая штука была навроде как выдолблена,
ну совсем пустая... будто кто-то вычерпал из нее мозги, как бы на
десерт... Вот.
потер щеки, словно стараясь восстановить нить рассказа. Когда он
заговорил, голос его звучал очень тихо, почти конфиденциально.
я не могу отличить коровьи кости от человеческих... и стал болтать,
что я черепа вобще не видал... А я видал. И я знаю, что та сторона
Цыганской Тропы проходила позади участка старого Левиса. И что кому-то
было совсем нетрудно выманить туда Мерита, сделать с ним то, что они
сделали и потом зарыть его кости.
выпивал с Билли Филипсом. Как раз перед тем, как он ушел на войну...
по-твоему был Билли Филипс? Брат той самой маленькой Филипс, которую
нашли. Билли всегда был гаденышем... вечно шмыгал сопливым носом да
отлынивал от работы, или бегал к своей мамочке жаловаться, что его
обижают... Я тебе говорю, я чуть не обоссался от радости, когда он
ушел на войну... О чем это я, парень?
забрили. Обычно Билли не пил с такими простыми рабочими парнями, как
я... он же был _учителем_... Просто учил этих маленьких сопляков в
школе, а послушать его, так он вообще профессор из Гарварда... Вобщем
мы с ним сидели "Под Черным Деревом", он уже был в мундире и все
такое... Билли, когда чуточку набирался, становился почти человеком...
Ну он и начал жаловаться на свою мамочку, какая она у него сука, не
разрешает ему развлекаться... и послала в колледж специально только
для того, чтобы не разрешить жениться на ком он хотел...
одной из тех училок, с кем он работал. Одна баба среди десятка других,
так мы о нем тогда думали... О чем я?
уехать во Францию. Туда, где его и убили... то есть он умер от
пневмонии или еще чего-то... Ну, и когда он налимонился, он мне и
говорит: "Минк, а ты помнишь ту маленькую девочку, одежду которой
нашли у негра, а? И ему инкриминировали преступление." Этот Билли
обожал такие слова, "инкриминировали". Наверное, думал, что их больше
никто не знает...
его не видел. Этот судья Эшли дал мне серебряный доллар за то, чтобы я
Посняков Андрей
Максимов Альберт
Махров Алексей
Володихин Дмитрий
Соломатина Татьяна
Афанасьев Роман