read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



специально на то уполномоченного члена Верховного суда. Итак, было дано
указание о созыве чрезвычайной сессии Верховного суда, председателем
которой был назначен некий Фредерик Оберуолцер, судья одиннадцатого
округа. Мейсон явился к нему, прося назначить день для созыва
чрезвычайного заседания совета присяжных, согласно решению которого Клайд
мог быть предан суду, и это заседание было назначено на пятое августа.
А затем, когда совет присяжных собрался, со стороны Мейсона не
потребовалось уже никаких усилий для того, чтобы было вынесено решение
предать Клайда суду.
После этого Белнеп и Джефсон могли лишь явиться к Оберуолцеру,
демократу, который был обязан своим назначением предыдущему губернатору, и
добиваться от него перенесения судебного разбирательства в другой округ.
Они доказывали, что, даже обладая самым смелым воображением, нельзя себе
представить, чтобы в округе Катараки можно было найти двенадцать человек,
которые, вследствие публичных и частных высказываний Мейсона, не
относились бы к Клайду крайне враждебно и не были бы заранее убеждены в
его виновности, а значит, он, в сущности, будет осужден любым составом
присяжных еще прежде, чем защита сможет сказать свое слово.
- Но куда же вы думаете перенести разбирательство? - спросил судья
Оберуолцер, который был достаточно беспристрастен. - Одни и те же
материалы были опубликованы повсюду.
- Но, ваша честь, это преступление, которое окружной прокурор так
усердно преувеличивает... (Мейсон долго и с жаром протестует.)
- И все же мы утверждаем, - продолжал Белнеп, - что публику понапрасну
волновали и вводили в заблуждение. Вы не найдете теперь и двенадцати
человек, способных отнестись к обвиняемому беспристрастно.
- Какая чепуха! - с досадой воскликнул Мейсон. - Пустая болтовня! Да
ведь газеты сами собрали и опубликовали больше материалов, чем я. Если тут
и возникло какое-то предвзятое отношение, то оно вызвано именно
опубликованием фактических данных по этому делу. И я утверждаю, что здесь
это предубеждение не сильнее, чем в любом другом месте. К тому же, если
суд будет перенесен в отдаленный округ, тогда как большинство свидетелей
находится здесь, наш округ будет обременен непомерными издержками, которых
он не может себе позволить и которые не оправдываются обстоятельствами.
Судья Оберуолцер, человек с трезвым умом и прочными нравственными
устоями, медлительный и осторожный, предпочитал всегда и во всем соблюдать
установленный порядок и склонен был согласиться с Мейсоном. И через пять
дней - все это время он не спеша обдумывал создавшееся положение - он
отклонил ходатайство защиты. Если он не прав, зашита может подать
апелляцию в высшие инстанции. А пока, назначив слушание дела на
пятнадцатое октября (до тех пор, рассудил он, у защиты будет вполне
достаточно времени, чтобы подготовиться), он отправился на остаток лета на
свою дачу у озера Синих гор; представители обвинения и защиты всегда
смогут найти его там, если возникнут какие-нибудь особо запутанные и
сложные вопросы, которые нельзя будет разрешить без его личного участия.
Когда в дело Клайда вмешались господа Белнеп и Джефсон, Мейсон счел
нужным удвоить усилия, чтобы по возможности наверняка обеспечить вынесение
обвинительного приговора Клайду. Он опасался молодого Джефсона не меньше,
чем Белнепа, поэтому, взяв с собою Бэртона Бэрлея и Эрла Ньюкома, он еще
раз побывал в Ликурге и там, помимо всего прочего, сумел выяснить: 1) где
именно Клайд купил фотографический аппарат; 2) что за три дня до отъезда
на озеро Большой Выпи он сказал миссис Пейтон о своем намерении взять с
собой аппарат и купить для этого пленки; 3) что в Ликурге имеется торговец
галантереей по имени Орин Шорт, который хорошо знает Клайда и к которому
всего лишь четыре месяца назад Клайд обращался за советом в связи с
беременностью жены одного рабочего, а также (это Шорт доверил как
величайшую тайну откопавшему его Бэртону Бэрлею), что он, Шорт,
рекомендовал Клайду некоего доктора Глена, живущего неподалеку от
Гловерсвила; 4) когда разыскали самого доктора Глена и предъявили ему
фотографии Клайда и Роберты, он смог опознать Роберту, но не Клайда и
припомнил, в каком настроении она к нему пришла и что именно рассказывала;
этот рассказ ни в коей мере не бросал тени ни на Клайда, ни на нее, и
потому Мейсон решил пока что им не заниматься. И, наконец, 5) благодаря
тем же героическим усилиям на сцене появился тот самый торговец в Утике, у
которого Клайд купил шляпу: он случайно наткнулся в газете на интервью,
данное Бэрлеем во время пребывания в Утике, и, узнав Клайда, портрет
которого помещен был тут же вместе с портретом Барлея, поспешил разыскать
Мейсона, который в результате увез с собою его показания, отпечатанные на
машинке и надлежащим образом заверенные.
Вдобавок девушка, ехавшая на пароходе "Лебедь" и обратившая внимание на
Клайда, припомнила и написала Мейсону, что Клайд был в соломенной шляпе и
сошел на берег в Шейроне. Этими сведениями целиком подтверждались
показания капитана "Лебедя", и Мейсон почувствовал, что провидение или
судьба с ним заодно. И последним, но самым важным для Мейсона оказалось
сообщение, полученное от одной жительницы Бедфорда (штат Пенсильвания).
Она писала, что они с мужем провели неделю, с третьего по десятое июля, на
озере Большой Выпи - жили в палатке на восточном берегу озера, в южной его
части. И вот восьмого июля, часов в шесть вечера, когда они катались на
лодке, она услышала жалобный, печальный крик - казалось, женщина или
девушка взывала о помощи. Этот крик доносился откуда-то очень издалека,
как будто из-за острова, расположенного к юго-западу от залива где они
ловили рыбу.
Мейсон решил умолчать об этом сообщении, так же как и об аппарате и
пленках и о проступке Клайда в Канзас-Сити, и скрывать эти данные, если
удастся, до самого процесса, когда защита уже не сумеет как-либо
опровергнуть или смягчить их.
А Белнеп и Джефсон не могли придумать, что можно было бы еще сделать:
оставалось только натаскивать Клайда, чтобы он сумел полностью отрицать
свою вину, ссылаясь на душевный кризис, пережитый им по приезде на Луговое
озеро; следовало также дать какие-то разъяснения по поводу двух шляп и
чемодана. Правда, был еще костюм, брошенный в озеро близ дачи Крэнстонов,
но после того как там побывал некий весьма усердный рыболов, костюм был
выужен, вычищен, выглажен и теперь висел в запертом шкафу в конторе
Белнепа и Джефсона. Оставался еще и аппарат, попавший на дно озера Большой
Выпи, но все розыски его оказались безуспешными, и Джефсон сделал вывод,
что аппаратом, должно быть, завладел Мейсон, а потому следует возможно
раньше, при первом же удобном случае, упомянуть о нем на суде. Но то
обстоятельство, что Клайд, пусть нечаянно, ударил им Роберту, пока что
решено было отрицать, хотя при вторичном обследовании тела - для чего
пришлось извлечь его из могилы в Бильце - на лице покойной были обнаружены
еще сохранившиеся следы, которые в какой-то мере соответствовали размерам
и форме аппарата.
Начать с того, что Белнеп и Джефсон очень мало полагались на Клайда как
на свидетеля. Сумеет ли он рассказать о том, как все это случилось,
настолько откровенно, с такой силой и искренностью, чтобы убедить
присяжных, что он ударил Роберту, совсем того не желая? Ведь именно от
этого зависит, поверят ли ему присяжные, все равно, есть ли следы удара
или нет. А если не поверят, что удар был неумышленным, значит, наверняка
обвинительный приговор.
Итак, они готовились к процессу, а пока что старались исподволь
подобрать благоприятные сведения и показания насчет прежнего поведения
Клайда. Но им изрядно мешало то обстоятельство, что в Ликурге, разыгрывая
роль примерного юноши, он на самом деле вел себя совсем не примерно и что
его первые шаги на деловом поприще в Канзас-Сити окончились скандалом.
Было и еще одно очень серьезное осложнение - это понимали как Белнеп и
Джефсон, так и прокурор: за все время, пока Клайд сидел в тюрьме, ни один
человек из его семьи или семьи его дяди не явился, чтобы вступиться за
него, и сам он никому, кроме Белнепа и Джефсона, не говорил, где живут его
родители. Но ведь если вообще возможно отстоять и обелить Клайда, крайне
важно было бы - об этом не раз толковали Белнеп и Джефсон, - чтобы его
мать, или отец, или хотя бы сестра, или брат замолвили за него словечко!
Иначе сложится впечатление, что он всегда был паршивой овцой, разнузданным
бродягой, и потому все, кто его знал, теперь сознательно его избегают.
Поэтому, совещаясь с Дарра Брукхартом, адвокаты заговорили о родителях
Клайда и узнали, что ликургские Грифитсы решительно возражают против
появления на сцене кого-либо из их западных родичей. Две ветви этой семьи,
пояснил Брукхарт, принадлежат к совершенно разным слоям общества, их
разделяет глубокая пропасть, и ликургским Грифитсам были бы весьма
неприятны всякие разговоры на этот счет. Кроме того, нельзя ручаться, что,
попав в Ликург, родители Клайда не окажутся игрушкой в руках желтой
прессы. Брукхарт сообщил Белнепу, что, по мнению Сэмюэла и Гилберта
Грифитсов, самое лучшее (если Клайд не возражает) оставить его ближайших
родственников в тени. В сущности, от этого в какой-то мере будет зависеть
их материальная помощь Клайду.
Клайд разделял желание Грифитсов, хотя все, кто часто с ним
разговаривал и слышал, как он жалеет о случившемся, - ведь это такой удар
для матери, - не сомневались, что он связан с матерью узами горячей любви.
Истина заключалась в том, что Клайда теперь мучили страх и стыд перед
матерью: как она отнесется к положению, в котором он очутился, к его
нравственному, если не общественному падению? Поверит ли она выдумке
Белнепа и Джефсона о нравственном перевороте, который он будто бы пережил?
Но даже помимо этого, - подумать только, что она придет сюда и посмотрит
на него, такого жалкого, сквозь эти железные прутья, и надо будет
выдержать ее взгляд, и придется разговаривать с нею изо дня в день! Ох, уж
эти ясные, вопрошающие, измученные глаза! И она будет сомневаться в его
невиновности - ведь вот даже Белнеп и Джефсон, хоть и составляют всякие
планы для его защиты, все-таки сомневаются, действительно ли он ударил
Роберту нечаянно, а не намеренно. Они не совсем этому верят и, пожалуй,
так и скажут матери. Так неужели его набожная, богобоязненная, ненавидящая
всякое злодеяние мать поверит ему больше, чем они?



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 [ 145 ] 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.