разведчики, держась от нее на большом расстоянии. На мостик поднялся
подполковник Маневский и, увидай вышедшего из рубки командира, заявил:
чем-нибудь полезным в бою. Поэтому предлагаю себя в ваше распоряжение
ординарцем.
придется воспользоваться вашим благородным порывом.
Небогатова, плавал на крейсере "Владимир Мономах" и не принадлежал к
судовому составу офицеров. Он не стоял на вахте и никакой ответственности за
какую-нибудь материальную часть корабля не нес. Работа
заключалась лишь в том, чтобы следить за всеми юридическими делами отряда,
разбираться в преступлениях, совершенных моряками, и определять, кого из
провинившихся отдать под суд, а кого подвергнуть дисциплинарному взысканию.
Если бы не лысина на голове, он выглядел бы моложе своих сорока лет.
Среднего роста, плотный, он ходил легко и бодро. Спускающиеся с висков
бакенбарды, густые брови, короткие усы и клинообразная бородка черными и
правильными штрихами очерчивали его сытое, краснощекое лицо. Он имел особую
страсть к казенным официальным бумагам. Замечая на какой-нибудь из них пятно
или кляксу, он расстраивался и брезгливо морщил тонкий с горбинкой нос.
Измятую официальную бумагу он сам осторожно разглаживал слегка нагретым
утюгом и аккуратно подшивал ее к делу. Если же перед ним лежал рапорт,
написанный хорошим, без помарок, почерком, то он улыбался ему, показывая
белые зубы, и влюбленно смотрел на него, как на красивую женщину.
будет замещать?
что и старший офицер окажется раненым или даже убитым. Кто тогда примет на
себя роль командира? А между тем, по смыслу морского устава эта честь должна
принадлежать мне как старшему по чину среди остальных офицеров крейсера. Но
об этом вам придется заранее объявить приказом по кораблю, Все должно быть
официально оформлено. Без этого, как без света, люди начинают действовать
вслепую - каждый по-своему.
заместителей командира значилась в приказе второй.
артиллерист "Мономаха" лейтенант Нозиков приблизился к командиру:
является для нас самой подходящей целью. Расстояние до него не очень
большое.
сражается.
обратился к нему с новой просьбой:
боевой рубке.
учтете, что из боевой рубки открыта лишь одна треть горизонта. Впереди
фок-мачта и клетки с курами. Справа и слева - минные катеры, баркасы и опять
клетки с курами. Позади - дымовая труба, ростры, грот-мачта с большой
площадкой для прожекторов, катеры,
шлюпбалках, и опять клетки с курами. При таких условиях я не могу
корректировать стрельбу, не видя падений своих снарядов. Командир нехотя
протянул:
находитесь на верхнем мостике. Только почаще докладывайте мне о результатах
стрельбы.
после этого открыли огонь всем правым бортом по неприятельскому крейсеру. В
ответ полетели снаряды и со стороны противника.
состояние. А здесь
неприятельские снаряды. С курами началась истерика.
приходилось переживать такого грохота. Они неистово кричали и в безумном
порыве скрыться куда-нибудь от ужаса беспрестанно подпрыгивали, ударялись о
крыши своего жилья, падали друг на друга, опрокидывались, размахивали
крыльями и бились, как в судорогах. От клеток летели перья, носившиеся над
палубой судна, словно большие хлопья снега. Шум крыльев и гомон птичьих
голосов вместе с раскатами орудийных выстрелов заглушали командование
начальства. Нельзя было разобрать слов. Офицеры и матросы, находившиеся на
мостиках, на все лады проклинали кур:
ход, стал удаляться. На короткое время он скрылся во мгле. Но скоро снова
увидели его. Он шел навстречу "Мономаху" в сорока кабельтовых. По нему опять
открыли усиленный огонь. На этот раз корма "Идзуми" окуталась дымом, и это
заставило его покинуть поле сражения и направиться влево +3.
недолеты или перелеты, и только один из них попал в него. Командир Попов
ликовал.
перекричать гомон все еще не успокоившихся кур, торжественно заговорил:
от нас.
образом зависел от лейтенанта Нозикова и от комендоров, воспитанных им.
плавая в учебно-артиллерийском отряде, он получил приз
управление орудийным огнем и меткую стрельбу. Во время похода от Либавы до
Цусимы все внимание его было обращено на то, чтобы держать в исправности
артиллерийскую часть и лучше обучить своих подчиненных. Ему не приходилось
прибегать к ругани и мордобитью. Комендоры, дальномерщики и прислуга подачи
боевых припасов понимали его с одного слова. Выполняя свои непосредственные
обязанности, он увлекался и военно-морской историей, изредка занимался и
литературной работой +4. Его характеру были свойственны две противоречивые
черты - сентиментальность и воинственность.
то же время с восторгом мог бы пустить ко дну неприятельский корабль,
наполненный человеческими жизнями.
поворачивает на восток и расходится с японской. Он сказал:
шестидюймовые пушки? Надеюсь, что вы их разрядили в противника по нескольку
раз? И больше не заряжали?
полагается...
по-своему делаете. Ведь сражение кончилось.
Энквиста "Владимир Мономах" вступил в кильватер "Дмитрию Донскому" и открыл
огонь по неприятельским крейсерам. Он стрелял довольно метко, но сам страдал
мало. Японцы, стараясь сначала выбить
интересовались старым крейсером. И все же около четырех часов он только
случайно спасся от гибели.
элеватора вырвалось ярко-желтое пламя и, ослепляя, закудрявилось, как
гребень волны. Это загорелся порох в погребе. Матросы, находившиеся внизу,
заметались от ужаса. Только двоим из них удалось нырнуть в шахту, откуда
они, ударяясь головами о скобы трапа, спешили выбраться наверх. Остальные
были обречены на смерть. Некоторые прижались по углам и, закрыв руками лица,
задыхались в атмосфере раскаленных газов. Трое, ближе стоявшие к элеватору,
сразу же были охвачены огнем. Предстояло всем оставшимся в погребе заживо
быть зажаренными. Еще один момент - и весь крейсер со страшным грохотом
погрузился бы в морскую пучину. Но неожиданно со стен и потолка погреба
брызнул искусственный дождь. Из угла, у самой палубы, забил могучий фонтан,
разбрасывая широкие струи воды. Огонь погас. Жар спадал. Люди стали дышать
свободнее. Через минуту-другую матросы, истерзанные, в обгорелых лохмотьях,
с волдырями на коже, находясь по пояс в воде, двинулись к выходу из погреба.
Выбравшись на батарейную палубу, они все пошли в перевязочный пункт, все еще
не понимая, кому обязаны своим спасением.
экипажа от гибели зависит от находчивости и смелости одного человека. На
Корнев Павел
Махров Алексей
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Лукин Евгений
Шилова Юлия