Чтение 145–й страницы книги ~На повестке дня

могу позволить вам идти с нами.

- Что?!

- Неизвестно, что нас ждет наверху.

- Знаешь! Отлично все знаешь, сукин ты сын! Наверху мой мальчик!.. Дай
мне оружие, зайчишка, а не то я отправлю телеграмму министру госбезопасности
Израиля, что ты владеешь свинофермой! - Вайнграсс внезапно пнул Серого в
голень.

- Невыносимый! - Серый закатил глаза, однако даже не пошевелил ногой. -
Просто невыносимый!

- Да ладно тебе, жадина. Всего маленький пистолетик. Я же знаю, что у
тебя есть лишний.

- Только не вздумайте пользоваться им, пока я не скажу, - проговорил
израильтянин и, задрав левую штанину, достал из кобуры, укрепленной под
коленом, небольшой револьвер.

- Кстати, я никогда не говорил тебе, что состоял в организации
"Хагана"?

- В самом деле?

- Точно. Я и Менахем побывали во многих передрягах.

- Менахем никогда не состоял в "Хагане".

- Ну, значит, это был кто-то другой. Пошли!

Бен-Ами, сжимая в руках автомат "узи", застыл у входа в здание,
поддерживая связь с остальными по переговорному устройству.

- Но почему В. с тобой? - спросил он бойца отряда "Масада".

- Потому что он невозможен! - раздраженно ответил Серый.

- Это не ответ, - возразил Бен-Ами.

- Другого дать не могу. Отбой. Мы на шестом этаже. Я свяжусь с тобой,
как только будет возможно.

- Понял.

Двое бойцов застыли возле широких двустворчатых дверей, третий - на
другом конце холла у единственной двери, из-под которой виднелась полоска
света. Эммануила Вайнграсса с трудом удалось уговорить остаться на лестнице.

- Пошли! - шепотом отдал приказ к действию Серый, и двое мужчин,
разогнавшись, вышибли дверь, мгновенно упав на пол, как только двое арабов
повернулись на шум и принялись стрелять.

Две очереди из "узи", и арабы распростерлись в луже крови на полу. Два
других человека, один - поднявшись из-за необъятного стола черного дерева, и
другой, что стоял с ним рядом, попытались бежать.

- Стоять! - крикнул Серый. - Или вы оба покойники! Темнокожий мужчина в
роскошном белоснежном одеянии застыл на месте, тяжелый взгляд горящих глаз
сверлил израильтянина.

- Вы отдаете себе отчет в том, что делаете? - спросил он с угрозой в
голосе. - Система охраны в этом здании лучшая в Бахрейне. Полиция будет
здесь с минуты на минуту. Вам придется сложить оружие, иначе вас убьют.

- Привет, засранец! - Эммануил Вайнграсс проковылял в комнату, едва
волоча от усталости ноги, как это бывает с пожилыми людьми, испытавшими
слишком много потрясений. - Не такая уж и хорошая у тебя система охраны.

- Ты?!

- Собственной персоной! Надо было еще в Басре пристрелить тебя. Я знал,
что мой мальчик вернется и найдет тебя. Все дело было лишь во времени. Где
он?

- Моя жизнь за его жизнь.

- Ты не в том положении, чтобы торговаться.

- А что, если ты ошибаешься? - возразил Махди. - Он на пути к закрытому
аэропорту, где его посадят на самолет. Конечный пункт его назначения -
территориальные воды Катара.

- Акулы, - тихо произнес Вайнграсс, глаза метали молнии.

- Абсолютно верно. Одно из удобств, предоставляемых природой. Ну так
что, будем торговаться? Я единственный, кто сможет все остановить.

Несколько секунд Вайнграсс смотрел на высокого смуглолицего человека
так, словно пытался испепелить его взглядом.

- Твоя взяла. Но если проведешь меня, я натравлю на тебя целую армию
наемников.

- Ты всегда был склонен к театральным жестам. - Махди посмотрел на
часы. - Время подошло. Для таких полетов существует правило: никаких
запросов с земли и никаких последующих расследований. По расписанию они
должны подняться в воздух с первыми лучами солнца. Когда выберемся из
здания, я сделаю звонок и отменю полет, а вы со своей командой уберетесь
отсюда.

- Только не вздумай играть со мной в игры, мразь... Ладно, по рукам.

- Нет! - Серый, выхватив нож, подскочил к Махди и, вцепившись в складки
белой одежды, прижал его голову к столу. - Никаких сделок не будет. Сейчас
на карту поставлена только твоя жизнь! - Серый полоснул лезвием ножа по щеке
Махди в опасной близости от глаза.

Тот вскрикнул. Струйка крови обагрила его щеку и закапала в открытый
рот.

- Звони сейчас, иначе лишишься глаза, сначала одного, потом другого! А
после тебе уже будет все равно, где окажется мой нож в следующую очередь,
потому что ты этого уже не увидишь! - Серый схватил телефонный аппарат и
опустил его рядом с окровавленной головой. - Вот твоя сделка, подонок!
Назови номер. Я сам наберу, чтобы убедиться, что это аэродром, а не
какой-нибудь склад. Говори, живо!

- Нет, не могу!

- Ну что ж, начнем, пожалуй.

- Нет! Нет никакого ни самолета, ни аэродрома!

- Лжешь!

- Нет! Не сейчас, это произойдет немного позже.

- Прощайся с глазом, лжец!

- Он здесь! Господи, остановитесь! Он здесь!

- Где? - Мэнни подбежал к столу.

- В западном крыле... В холле справа есть лестница, он в кладовке, под
самой крышей...

Больше Вайнграсс слушать его не стал. Он выбежал из комнаты и настолько
громко, насколько мог, принялся звать:

- Эван! Эван!..

Должно быть, у него галлюцинации, подумал Кендрик. Голос человека,
бесконечно дорогого ему, звал его, придавая мужества. Синдром заключенного,
решил он и поднял глаза к маленькому оконцу. Луна почти скрылась из виду,
холодный свет померк. Увидеть луну еще раз ему уже не удастся. Скоро его
уделом будет кромешный ад.

- Эван! Эван!!!

Как это похоже на Мэнни. Он всегда оказывается рядом, когда так
необходим. Вот и сейчас явился, чтобы придать сил, успокоить. "О Господи,
Мэнни! Я все-таки послушался тебя. Я вернулся и нашел его. И другие найдут,
я уверен в этом. Надеюсь, ты будешь хоть немного гордиться мною..."

- Черт тебя дери, Кендрик! Где ты?

Этот голос определенно не галлюцинация! Как и стук шагов на лестнице и
других шагов, совсем рядом! Господи, неужели он уже умер?

- Мэнни! - слабым голосом крикнул он.

- Здесь! Вот эта дверь! Давайте, здоровяки, ломайте! Дверь, словно под
натиском урагана, распахнулась.

- Сынок! - воскликнул Эммануил Вайнграсс, видя поднявшегося ему
навстречу Кендрика. - Разве уважающие себя конгрессмены так себя ведут? Я
думал, что сумел научить тебя!

Со слезами на глазах отец и сын обнялись.

Они собрались в гостиной Хасана, в доме на окраине города. Бен-Ами
подсел к телефону после того, как Вайнграсс наконец закончил разговор с
султаном Омана. За большим столом в столовой сидели семь официальных лиц,
представляющих правительства Бахрейна, Омана, Франции, Великобритании,
Западной Германии, Израиля и Организации освобождения Палестины. По общему
согласию представителей Вашингтона не было, учитывая тайное участие в
операции одного из конгрессменов США. Эммануил Вайнграсс сидел за столом
между представителями Израиля и ООП.

Эван и раненый Иаков расположились в креслах, как пострадавшие больше
других.

- Я думал над вашими словами, произнесенными в "Араду". ? Я надеялся на
это.

- Сделать то, о чем вы говорили, крайне трудно. Мы через многое прошли
- не сам я, конечно, но наши матери, отцы, деды...

- И многие поколения до них, - добавил Эван. - Ни один здравомыслящий
человек не станет этого отрицать. Однако палестинский народ не несет
ответственности за многочисленные погромы или холокост, но в современном
мире, исполненном чувства вины - чувства более чем естественного, они стали
новыми жертвами, сами не понимая почему.

- Я знаю. - Иаков кивнул. - Я слышал, что говорили фанатики на Западном
берегу реки Иордан и в секторе Газа. Я слушал, что говорил Меир Каханес, и
мне стало страшно.

- Страшно?

- Еще бы! Они говорили так же, как и наши преследователи много веков
назад. И еще, они продолжают убивать. Два моих брата погибли, как и
неисчислимо много других людей.

- Кровопролитию должно когда-нибудь положить конец. Ведь это совершенно
бессмысленно.

- Мне надо подумать.

- Это только начало.

Мужчины, сидевшие за столом, внезапно стали подниматься. Легкий кивок
головы коллегам на прощанье, и один за другим они направились каждый к
ожидавшей их машине, не обращая внимания на других людей, присутствовавших в
доме. Хозяин дома, Хасан, появился в арке гостиной и заговорил, однако
первые его слова были заглушены сильным кашлем, которым разразился