его усмешкой. Заринэ смотрела на обоих с непонимающим видом.
почувствовал спиной взгляд Заринэ. У него было такое ощущение, словно она
прикасалась к нему; на мгновение исходящий от нее травяной запах обдал
Перрина волной. Он быстро натянул через голову рубашку, торопливо, кое-как
заправил в штаны и рывком надел куртку. Обернувшись, он поймал взглядом одну
из тех загадочных улыбок, которые всегда заставляли его нервничать.
весь этот путь, чтобы снова стать кузнецом?
фунтов десять, а ручка была длиной с предплечье Перрина. Минуту он держал
этот молот в руках, и его рукам было очень хорошо. В них молот был на своем
месте. Кузнец глянул один раз в глаза своего помощника и больше не обращал
на них внимания. Какая разница, какого цвета глаза, главное - работа, умение
обращаться с металлом, мастерство.
день. Но еще рано. - Он собрался повесить молот в предназначенное для него
гнездо на стене.
раздавать хорошие молоты, но... Сегодня ты переделал работу, которая стоит
намного больше, чем этот молот, и, может быть, он поможет тебе
"когда-нибудь". Знаешь, парень, если я и видел кого, кто рожден для
кузнечного молота в руках, так это ты. Так бери его. Бери, он твой!
лучше.
значит!
спросила:
не надеялась, что ты это понимаешь. - Она бросилась вперед, оставив его
почесывать затылок одной рукой и сжимать молот - другой.
золотистыми глазами, который нес в руке кузнечный молот. Перрин поднялся в
свою комнату, напомнив себе обязательно зажечь сальную свечу. Его колчан и
топор висели на том же деревянном колышке, вбитом в оштукатуренную стену.
Юноша взвесил топор в одной руке и молот - в другой. По весу топор с лезвием
в виде полумесяца и толстым шипом был фунтов на пять-шесть легче молота, но
Перрину казалось, что он в десять раз тяжелее. Переложив топор в петлю у
себя на поясе, он поставил молот на пол под деревянным колышком, прислонив
его ручку к стене. Рукоять топора и ручка молота почти соприкасались - два
куска дерева одинаковой толщины. Два куска металла, почти одного веса.
Перрин долго сидел на табуретке, пристально глядя на них. Он все еще не
отрывал взгляда от молота и секиры, когда в дверь просунул голову Лан:
кузнец. Если ты не в силах больше нести свою ношу, то рискуешь стянуть с
горы всех нас.
сделаю. Чего тебе нужно?
же сердито вскочить с места, но Лан уже отвернулся. Перрин выскочил за ним в
коридор и быстро пошел в ту часть здания, которая выходила окнами на улицу.
Он намеревался заявить Стражу, что уже вдосталь наслушался и "кузнеца", и
"фермерского сынка" и что его имя - Перрин Айбара. Страж нырнул в отдельную,
единственную в гостинице столовую. Окна этой небольшой комнаты смотрели на
улицу. Перрин поспешил за ним.
Лицо женщины было спокойным, но ее глаза казались такими же мрачными, как и
голос.
и Стража, который теперь стоял, опершись рукой о полку неразожженного
камина. Посреди комнаты за столом из цельного черного дуба сидела Морейн. Ни
один из стульев с высокими резными спинками не был занят. В другом конце
комнаты, напротив Лана, с угрюмым видом прислонилась к стене Заринэ, а Лойал
просто уселся на полу, поскольку ни один из стульев ему не подходил.
саркастически заметила Заринэ. - Морейн ничего не хотела говорить, пока ты
не придешь. Только смотрит на нас, будто решает, кому из нас вскоре придется
умереть. Я...
Благородный Лорд Самон - это Бе'лал.
Женат, кого бы мать для меня ни выбрала. Она прекрасная женщина, моя мать, и
плохой жены для меня не нашла бы! - Казалось, уши совсем потерялись в его
лохматой шевелюре.
Сейчас же уезжай, если хочешь. Задерживать тебя я не стану.
на колбаски. - Я полагаю... полагаю... если у меня есть выбор... я останусь
со всеми вами. Я уже сделал очень много записей, но не достаточно, чтобы
закончить мою книгу, и я не хочу покидать Перрина и Ранда...
воспользуюсь любыми знаниями, которыми ты обладаешь. Но пока дело не
сделано, у меня нет времени выслушивать твои жалобы!
возможности покинуть вас? - Она взглянула на Морейн и вздохнула: - Видимо,
нет. Кузнец, если я пройду через все это и останусь жива, ты мне за все
заплатишь.
всем виноват я? Я, что ли, просил ее идти?
юноша спросил:
сталь. - Боюсь, что он хочет позволить Ранду войти в Сердце Твердыни и взять
Калландор, а потом отнять меч у Ранда. Боюсь, что он намерен убить
Возрожденного Дракона тем оружием, которое предназначено возвестить о Нем. -
Мы опять должны бежать? - спросила Заринэ. - Как из Иллиана? Я никогда не
думала о том, чтобы то и дело пускаться в бегство, но когда я давала клятву
Охотника, то думать не думала найти Отрекшегося.
бежать. Миры и время держатся на Ранде, на Возрожденном Драконе. На этот раз
мы будем сражаться.
раньше и думать запрещали, не то что вслух промолвить. Вы защитили эту
комнату, чтобы никто не услышал, о чем в ней говорят? Да?
что черный дуб затрещал.
Отрекшегося, кроме того, что Ишамаэль и Ланфир были самыми сильными; но даже
слабейший из них за милю, а то и больше, почувствует любую защиту, которую я
могла бы поставить, И разорвет всех нас в клочья за несколько секунд.
Возможно, даже не сходя с места.
Что же вы предлагаете делать? Как мы вообще можем что-либо предпринимать?
Перрин подумал, не упомянутым ли огнем она истребила Гончих Тьмы.
по-прежнему вызывали в нем беспокойство.
тогда, когда пришла в Эмондов Луг. Если я сумею подойти достаточно близко к
Бе'лалу, то смогу поразить его. Но если он первым заметит меня, то уничтожит
нас всех задолго до того, как у меня появится возможность нанести ему удар.
- Она взглянула на Лойала: - А что ты можешь сказать о Бе'лале?
говорите кузнецу, что намерены втянуть нас в битву с одним из Отрекшихся! С
Отрекшимся, который способен убить всех нас до того, как мы даже подумать о
чем-нибудь успеем! И тут же спрашиваете о нем у Лойала? - Огир нетерпеливо
забормотал имя, которое взяла для себя Заринэ: "Фэйли! Фэйли!", но она даже
не прервала свою речь. - Я была уверена, что Айз Седай знают все. О Свет, по
крайней мере, я-то достаточно умна, чтобы не заикаться о сражении с кем-либо
до тех пор, пока не узнаю о нем все, что могу узнать! Вы... - Под взглядом
Морейн она прервала свою пламенную речь, продолжая что-то бормотать.
времен Разлома у людей сменилось намного больше ста поколений, но у огир -
меньше тридцати. То, что нам неизвестно, можно узнать из их рассказов и
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Каменистый Артем
Вронский Константин
Смит Кордвейнер