видела никаких причин, которые мешали ей сказать правду, что она и сделала,
объяснив, что они были в Поместье. Ее ответ принес ей то, чего она не могла
добиться сорока пятью минутами деланного безразличия, - парень замолчал. Он
злобно посмотрел на нее через зеркальце, а потом включил радио, тем самым
доказывая, что одного только упоминания о роде Годольфинов достаточно, чтобы
заставить замолчать даже провозвестника апокалипсиса. До предместий Лондона
разговор не возобновлялся, за исключением тех моментов, когда юнец спрашивал
дорогу.
отправится. Юдит объявила водителю, как ехать, а потом обернулась и вновь
посмотрела на Милягу. Он по-прежнему сидел, уставившись в окно, а дождь так
забрызгал его лоб и щеки, словно на лице у него выступил пот, и капли его
свисали с носа, подбородка и ресниц. Едва заметная улыбка пряталась в
уголках его рта. Увидев его таким, застигнутым врасплох ее неожиданным
взглядом, она почти пожалела о том, что отвергла его попытки примирения в
Поместье. Именно это лицо, в чем бы ни был повинен скрывающийся за ним мозг,
возникло перед ней, когда она спала в постели Кезуар, - лицо любовника ее
сна, чьи воображаемые ласки исторгли из ее уст такие громкие крики, что ее
сестра услышала их через две комнаты. Разумеется, им никогда уже не стать
теми любовниками, чей роман начался в роскошном особняке двести лет назад.
Но их общее прошлое наложило на них отпечаток, который им еще предстояло в
себе открыть, а после того, как эти открытия свершатся, возможно, они смогут
воплотить в реальность все то, что ей приснилось в постели Кезуар.
двинулся дальше, так что когда они достигли предместий, над головой было
достаточно голубого неба, чтобы обещать теплый, искрящийся вечер. Как и
прежде, улицы были забиты пробками, и последние три мили пути заняли у них
почти столько же времени, сколько и предыдущие тридцать. К тому времени,
когда они добрались до мастерской Миляги, водитель, привыкший к тихим
проселочным дорогам вокруг Поместья, полностью раскаялся в своем начинании и
несколько раз нарушил молчание, чтобы разразиться проклятиями по поводу
лондонского движения и предупредить своих пассажиров, что за свои несчастья
он потребует весьма значительное вознаграждение.
слышимости водителя - спросила, не найдется ли у него дома достаточно денег,
чтобы заплатить водителю. А ей лучше взять отсюда такси, лишь бы избавиться
от необходимости провести еще какое-то время в его обществе. Миляга ответил,
что если в мастерской и найдется немного денег, то их явно будет
недостаточно.
Хочешь, я поднимусь вместе с тобой? У тебя есть ключ?
банальное прощание было как ушат холодной воды. - Я позвоню тебе, когда мы
оба выспимся.
- Ну да ладно. Мы поговорим об этом как-нибудь в другой раз.
уйти. - Мы поговорим об этом сейчас.
счастливица? Не та девчонка, о которой ты рассказывал?
мысль о такой возможности, - но прежде чем смех сорвался с ее уст, она
заметила хмурое выражение его лица, и веселость уступила место отвращению.
Он не шутил. Он действительно женился на наемном убийце, на бесполой твари,
которая принимает любой облик по желанию своего возлюбленного. И почему,
собственно, это так поразило ее? Разве, когда Оскар рассказывал ей о
мистифах, не сама она заметила, что это очень напоминает представление
Миляги о рае?
найдем какой-то способ быть вместе. - Он смотрел не на нее, а на разделявший
их участок земли, явно мечтая о том, чтобы там стоял его возлюбленный
мистиф. - Он научился бы любить тебя... - сказал он.
угодно.
дорогой. Просто у меня была такая глупая мечта. Я думал, тебе захочется о
ней узнать, вот и все.
можешь держать свои безумства при себе!
уходил. Он просто стоял и смотрел на нее, а лицо искривилось, как у пьяницы,
который никак не может связать две мысли. Тогда она ушла первой, двинувшись
к машине по покрытому лужами тротуару. Забравшись внутрь и захлопнув дверь,
она сказала водителю, чтобы он трогался с места, и машина рванулась вперед,
резко вырулив на середину улицы.
машина, словно какие-то примиряющие слова еще могли сорваться с его уст и
вернуть ее обратно. Но эти слова так и не пришли к нему на язык. Хотя он
вернулся к себе домой в роли Примирителя, он знал, что на этом месте у него
открылась рана, залечить которую у него просто не хватит сил. Во всяком
случае, пока он не выспится.
3
дома, Юдит уже открывала окна своей квартиры, чтобы впустить в нее вечернее
солнце и немного свежего воздуха. Последний отрезок путешествия почти не
задержался у нее в памяти, настолько признание Миляги ошеломило ее. Женился!
Сама мысль об этом была абсолютно нелепой, вот только смех застревал у нее в
горле. Хотя минуло много недель с тех пор, как она покинула эту квартиру
(лишь самые стойкие из ее растений не умерли от одиночества, и она забыла,
как включать кофеварку и как обращаться с оконными задвижками), она
по-прежнему ощущала это место своим домом, и к тому времени, когда она
осушила пару чашек кофе, приняла душ и переоделась в чистую одежду,
Доминион, за пределы которого она шагнула всего лишь несколько часов назад,
стал постепенно отступать в прошлое. В окружении знакомых вещей и запахов
странность Изорддеррекса была скорее слабостью, чем силой. Без всякого
сознательного принуждения с ее стороны ее ум уже провел границу между тем
местом, где она была, и тем, где она оказалась сейчас, и граница эта была
столь же нерушимой, как между сном и реальной жизнью. Неудивительно, что
Оскар превратил в ритуал свои постоянные посещения сокровищницы. Это
помогало ему сохранить воспоминания, которым приходилось выдерживать
постоянный натиск обыденности.
этим же вечером отправиться в дом Оскара. После возвращения она уже
несколько раз позвонила ему, но дозвониться не смогла. Однако ей было
прекрасно известно, что долгие гудки в трубке вовсе не являются
доказательством отсутствия Оскара или, тем более, его кончины. Он редко
подходил к телефону сам - обычно эта обязанность падала на Дауда - и
неоднократно заявлял о своем крайнем отвращении к этому изобретению. Как-то
раз он сказал, что в раю обычные праведники пользуются телеграммами, а у
святых есть говорящие голуби; телефоны же расположены гораздо ниже. Она
вышла из дома около семи, поймала такси и отправилась на Риджентс Парк-роуд.
Дом оказался наглухо заперт; ни одно окно не было открыто. В такой
благодатный вечер это несомненно должно было означать, что внутри никого
нет. На всякий случай она обошла дом и заглянула в одно из задних окон.
Заметив ее, три попугая Оскара тревожно поднялись со своих жердочек и
принялись издавать панические вопли, пока она, загораживая руками свет,
пыталась разглядеть, полны ли их мисочки с водой и семенами. Хотя насесты их
Сертаков Виталий
Махров Алексей
Самойлова Елена
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Лукьяненко Сергей