Максимов со всей силы налег на древко, удар вышиб из чьей-то груди сдавленный
стон. Рука Максимова чуть разжала захват, позволив пальцам скользнуть вперед,
он поднырнул под шест, все еще удерживая его горизонтально, чиркнул мечом
параллельно земле на уровне колен. Противник издал отчаянный рев, и тут же
другой конец шеста вздрогнул от удара. Максимов толкнул шест назад, сам
вскочил, дважды перечеркнул темноту впереди себя, оба раза клинок на излете,
жадно чавкнув, вспорол тугую массу. Максимов оглянулся, в метре от него человек
в черном комбинезоне схватился за горло, надсадно хрипел, пытаясь заглотнуть
воздух. Как всегда бывало в бою, тело жило своей особой жизнью, намного
опережая в скорости реакции заторможенное сознание, меч Максимова с хрустом
врезался в шею противника, раньше, чем сам Максимов успел разглядеть черный
клинок, уже безвольно вздрагивающий у его бедра. Человек осел на землю,
покачнулся и завалился лицом в лужу. Максимов ткнул ему мечом между лопаток.
одна видимость.
противника, уважительно покачал головой. Мастерски сработанный катана *.
Рукоятка как влитая легла в ладонь, черненое лезвие оказалось такой остроты,
что, едва положив палец, Максимов порезался до крови. Провернул, клинок
вычертил правильную дугу, меч оказался настолько хорошо сбалансированным, что
рука не ощутила тяжести рукояти.
как оказалось, лишь искорежил грудь и перебил ключицу. Противник не стонал, но
по вздрагивающим векам на перемазанном бурыми разводами лице Максимов понял,
добивать надо, иначе закричит или, не дай Бог, придет в себя. Оставлять живых
за спиной - значит сознательно укорачивать себе жизнь. Едва вытащил клинок из
раны, припал на колено, рванул черную куртку-кимоно на груди противника. Растер
кровяную пленку. На бледной коже отчетливо проступил черный иероглиф. У второго
обнаружил такой же.
хищно втянул носом воздух. Пружинисто вскочил и огромными скачками бросился
навстречу.
преследователя. Вскрикнул, когда из пелены дождя возникла темная фигура,
взвился в воздух и занес меч для удара. Вспышка молнии бросила блик на лицо
противника. Женщина.
сигнал тревоги, тело Максимова само собой развернулось, пряча клинок. Максимов
уже не мог остановиться, лишь успел изменить направление удара, сложился
пополам, врезав плечом в живот женщины. Энергия удара была такой, что тело ее
просто перебросило через Максимова, опрокинуло и плашмя шлепнуло о землю.
Максимов закрыл лицо от всплеска грязи и воды, поднятой падением, но успел
заметить, что мокрые одежды распахнулись, открыв ливню женское тело. Он успел
залепить ей рот ладонью раньше, чем Вика заорала на всю округу.
голос.
Вики.
прекратила бешено вращать глазами и дышать, как заарканенная лошадь. - Все,
успокойся.
вцепившись в плечи Максимова. По бледному лицу змеились дождевые струйки, мелко
дрожали синие губы, зубы выбивали такую морзянку, что Максимов не выдержал и
притянул ее к себе. Знал, что толку мало, сам промок с ног до головы, но в
таких случаях важнее внимание, чем собственно тепло.
нет, но бежать по следу он был обязан. Если, не дай Бог, сорвется, потом не
оправдаешься: "Я думал, что они..." Никто не станет слушать. А через несколько
часов вообще никого не останется. Одни руины и обожженные трупы в потоках
мутной воды.
прикрывала голое тело и уж конечно не спасала от холода.
широких штанов. Выжал, встряхнул. Протянул кимоно Вике.
были еще круче. Покорно сбросила тряпку с плеч, натянула куртку из плотного
хлопка.
штаны сам, радуясь возможности хоть как-то прикрыть наиболее уязвимое место:
бегать по кустам, зажав для безопасности мужское достоинство рукой, не
собирался. Поднял с земли пояс, обвязал вокруг талии Вики, запахнув полы
куртки. Сунул ей за пояс стилет. Развернул лицом к холму, шлепнул по мокрой
попке.
отсюда.
придумал "героическое" поручение. - Все, бегом!
оглянулся. Вику уже закрыла пелена дождя.
со мной - заработает пулю. Нет, - поправил он себя, - обойдутся без стрельбы.
Просто покрошат в капусту".
суждено погибнуть от клинка.
Струи ливня, казалось, уже летят параллельно земле, они упруго били в грудь,
слепили глаза. В реве бури, Максимов был уверен, его услышать невозможно,
потому бежал, не таясь, высоко вскидывая ноги в густой траве. У самого
березняка влетел в лужу по колено, подняв столб брызг. Не удержался на ногах,
увязнув в жиже, пригнулся, восстанавливая равновесие.
там, где должна была быть голова Максимова. Холод обжег макушку, Максимов
вскинул меч, спасаясь от удара сверху вниз. Клинки встретились, жадно клацнув.
Максимов кувырком ушел вперед, разрывая дистанцию, вскочил на ноги и сразу же,
разворачиваясь лицом к противнику, упал на колено. Хотел лишь отпугнуть
противника, но тот слишком близко шагнул, шел на добивание, отскочить уже не
успевал, меч чиркнул ему по груди. Максимов не сразу оценил результат, лишь
заметил, что меч, занесенный над его головой, дрогнул. Потом из распоротой
куртки противника выстрелил фонтан крови. Ни крика, ни стона, противник молча
рухну на спину.
разбрызгивая воду, как обезумевший бык, хищно оскалив зубы. Ноги Максимова по
щиколотку увязли в жиже, он вырвал одну, но понял, что уклониться уже не
успевает. Зачерпнул грязь и, резко вскинув ногу, послал жидкий ком в лицо
противнику. Тот едва успел закрыться локтем, но грязь все равно хлестнула по
глазам. Ослепленный, он выписал мечом "восьмерку" в воздухе и продолжил рывок.
Максимов поднырнул ему под руку, по косой вонзил меч, клинок вошел в левый бок,
а вынырнул из-под правой ключицы. Инерция движения оказалась такой, что рукоять
меча вырвалась из рук Максимова, противника пронесло вперед, и, увязнув в
грязи, он рухнул, оставив в своем теле клинок.
осветив все вокруг, струи дождя на секунду замерли в полете, за их серебристой
кисеей в трех шагах за собой Максимов разглядел черный контур фигуры человека и
острый лучик меча. Не раздумывая, метнул меч в цель. Удар грома и вторая
вспышка вновь осветили противника, как на моментальном фото, движение застыло.
Максимов отчетливо разглядел меч противника, стальной вертикалью закрывший
тело, и свой, косо уходящий вверх. Противник отразил удар.
утонувший в грязи у правой руки противника. Успел лишь встать на колени. Третий
был уже совсем близко, Максимов из-за рева ветра не расслышал, что тот крикнул,
но по стойке, которую принял противник, понял, нападать тот не будет.
участок у переднего ряда березок. Сухо здесь, конечно, было относительно,
мокрая трава липла к ногам, но зато не чавкала раскисшая земля.
замер в боевой стойке, отрезав Максимова от пустоши.
вышли трое. Он сразу же оценил, что эти четверо - самые крутые бойцы из всех, с
кем довелось столкнуться за прошедшие дни. Широкоплечие, узкие в талии, лиц не
видно под черной раскраской, коротко стриженные макушки блестят от влаги.
Двигались плавно, без лишней суеты, взяли его в квадрат, замерли, изготовившись
к бою.
его людей в черных комбинезонах. - Пострелять бы вас, гадов, да бежать дальше".
осознал, что остался один на один с верной смертью. Группа Сильвестра должна
была располагаться с аппаратурой ночного видения именно на этой опушке.