что сделали мы, кажется, еще страшнее.
неглубокой ложбинке лежал Редрих.
он мертв. Но когда Элина присела рядом с ним и коснулась его плеча, он вдруг
резко перевернулся и сел, упираясь руками в землю. Лицо его было
ярко-розовым, как у человека, с непривычки долгое время проведшего на жарком
солнце.
так темно? Мы свалились в какую-то яму?
корточки и несколько раз провел рукой перед лицом герцога. Глазные яблоки с
сжавшимися в точку зрачками даже не шевельнулись.
это сейчас пройдет? -- продолжал он. -- Ведь пройдет, правда? Я ведь ничего
не слышал, а теперь слышу...
люди говорят -- сидеть на полу, надо сидеть на полу, но понял, что его
нравоучение уже бесполезно.
оттолкнул ее руку. Сколько раз ему хотелось, чтобы она хотя бы просто взяла
его за руку! Но только не теперь. Чтобы она вела его, как беспомощного
слепого калеку... только не это.
от останков шара, трое зрячих еще какое-то время обыскивали окрестности,
надеясь найти другие уцелевшие вещи. В конечном итоге они недосчитались
теплой куртки Элины, котомки Редриха, половины запаса сухарей и одной фляги.
Все могло быть и хуже.
как будто ей выжгли какой-то орган чувств. Поначалу она думала, что это
последствия контузии, но затем поняла, в чем дело. За месяцы, проведенные в
Зурбестане, она сама не заметила, как привыкла к высокому уровню магии. Даже
несмотря на то, что она практически не пользовалась им и не старалась
совершенствоваться в этой сфере, зная, что станет лишь уязвимее для
магов-профессионалов -- ее чувствительность росла. И вот теперь там, где
некогда маячил, пусть и сквозь дымку, незримый для обычного человека мир,
осталась лишь черная мертвая пустота. Замысел Артена удался полностью --
последний оплот магии на свете был уничтожен.
Зурбестана.
идет на запад и впоследствии разветвляется, приводя нас либо в пустыню
Шезех-Кум -- ясно, что во времена Зурбестана пустыни там не было -- либо в
одно из северокундийских княжеств. Другой путь круто сворачивает на юг и
ведет в западные области империи Цань. И именно последний путь нам надлежит
избрать. Во-первых, он короче, что при нашей скудости припасов крайне важно.
Во-вторых... я не знаю природы облака, которое мы видели, но мне бы не
хотелось попасть под идущий из него дождь.
который не доверяет своей интуиции, не доживает до моих лет.
момент трансмутации (время меча не знало взрывчатых веществ и самого слова
"взрыв") все в Зурбестане, включая воздух и поднятую в воздух пыль, было
пронизано лучами смерти. Может быть, их действие прекратилось с
исчезновением самих лучей... а может быть, они превратили в яд все, с чем
соприкоснулись. По крайней мере, химический яд нередко делает ядовитым то, с
чем взаимодействует. И все это ветер несет на запад. Так что чем скорее мы
уберемся отсюда на юг, тем лучше.
ножи, а цаньцы, как я слышал, не любят чужеземцев, -- перечислил граф. -- И
тем не менее, принц, я согласен с вами. Лучше иметь дело с врагами-людьми,
чем с... этим, -- он указал через плечо в сторону неба над Зурбестаном. --
Впрочем, нас могут ждать и другие сюрпризы. Если помните, в момент нашего
приземления земля дрожала. В горах могли сойти лавины и образоваться
завалы... да и вообще, такое могло случаться неоднократно, учитывая, что
этой карте больше тысячи лет. И все равно -- другого выхода у нас нет.
оболочки шара, хотя, конечно, шелк был плохой заменой брезенту -- а затем
отправились в путь.
задерживать их продвижение. В течение этих часов Артен неоднократно с
раздражением думал -- и чуть было не высказал вслух -- что герцогу было бы
гораздо лучше погибнуть, чем ослепнуть. Слыханное ли дело -- пробираться по
горам со слепым, и добро бы еще слепым от рождения, успевшим уже выработать
определенные навыки взамен отсутствующего зрения -- так ведь нет, с ослепшим
только сегодня и совершенно беспомощным!
образ черного ядовитого гриба, выросшего над Зурбестаном, придавал им сил. К
вечеру путь им преградило то, чего опасался граф -- по-настоящему серьезный
каменный завал. Решено было остановиться на ночлег, а утром, со свежими
силами, перебираться через нагромождение валунов. Взобравшись на каменный
уступ, чтобы лучше осмотреть местность, граф обнаружил небольшую пещеру,
которая выглядела весьма удачным местом для ночевки. Поужинав скудной
порцией сухарей с несколькими глотками воды (впрочем, судя по карте, далее
на маршруте им должны были встретиться ручьи и горные речки), измученные
путники завалились спать.
Причиной тому было отсутствие котомки под головой. Графиня с недоумением
села, озираясь. Раскрытая котомка валялась в трех шагах от нее, и оттуда
неряшливо торчали несколько страниц рукописи. Элина поспешно заглянула
внутрь и с облегчением убедилась, что ее сокровище цело. Затем она перевела
взгляд дальше и увидела Редриха, лежавшего у самого выхода из пещеры.
впрочем, тут же была поглощена зевком. ) Просыпайтесь, Редрих, уже ут...
солнца отражался в его распахнутых слепых глазах. Пальцы правой руки крепко
сжимали рукоять ножа, вонзенного точно в сердце. Редрих был хорошим бойцом и
не промахнулся даже вслепую.
поднял эту руку, чтобы взять бумагу, то увидел короткий надрез на запястье.
Свое последнее послание Редрих писал пальцем, смачиваемым в собственной
крови; был ли в том преднамеренный символизм, или ему просто не удалось
найти грифель? Удивительно даже и то, что он сумел на ощупь отыскать котомку
графини и бумагу внутри, никого при этом не разбудив... Крупные бурые
каракули сливались в короткую фразу:
камней.
несносен, но он не заслуживал такого конца.
каким-то чудом и добрался до Запада, что дальше? Денег у него не было,
воевать он уже не мог, а его титул не стоил и гроша. Что ему оставалось,
просить милостыню?
заявил граф. -- Хотя сам он и не был ни в чем особенном виноват.
что он совершил подвиг?
-- А когда оказалось, что это не так -- он ведь ничего не успел
почувствовать?
нас ждет штурм завала.
обдирая до крови руки, несколько раз рискуя быть погребенными под грудой
камней. Однако им все же удалось перебраться на другую сторону, где они
сделали передышку.
ссадины, -- наше путешествие домой начинается в куда менее благоприятных