Чтение 150–й страницы книги ~Фаворит (роман-хроника времен Екатерины I)~

знаменитый британский адмирал, почтенный милорд Джордж Энсон, свершив
кругосветное плавание, целое ведро наблевал, когда его корабль плыл по
Темзе.

Ушаков мечтал теперь вернуться на Черное море. Кстати, готовилась эс-
кадра коммерческих судов Козлянинова для отплытия в Неаполь, и капи-
тан-лейтенант был согласен плыть под коммерческим флагом.

- А ты как? - спросил он Прошку.

- Мне сам Бог велел, надо и семью повидать...

Перед отплытием Курносов побывал в столице. На Невской першпективе,
освещенной масляными фонариками, повстречался. ему человек - лицом вроде
бы и знакомый:

- Не господин ли Радищев из пажей будете? Ежели так, сударь, мы ког-
да-то в дому Рубановских встречались.

- Ваша правда, - ответил Радищев. - Паче того, на девице Рубановской
и женился я. А вы, вижу, из плотников уже в чины вышли... Уж не топором
ли вам пальцы-то отрубили?

- Да не! Турки оторвали. А вот, помню, был у рубановских в гостях еще
и Федор Ушаков, тоже из пажей, как и вы.

- Умер он в Лейпциге. Хочу книжку о нем писать.

- Чудно! - удивился Прохор. - Жил человек, как все, веселился, вино
пил со мною, и - вдруг! - книжка о нем. Даже не верится... Выходит, и
обо мне сочинить можно?

- Ежели, сударь, достойны гиштории окажетесь... Ну, - раскланялся Ра-
дищев, - легкой вам службы во славу отечества.

- Легкой-то у нас не бывает. Впрочем, благодарю вас...

Радищев грустно улыбнулся и пошел своим путем.

Прохор Курносов пошел своим.

Отправка эскадры - дело хлопотное. Чесменская битва (при колоссальных
жертвах и множестве ранений) нечаянно открыла, что в экипажах кораблей
сражались и... женщины. Извещенная об этом Екатерина была озабочена "по-
ловой" проверкой команд. Капитан второго ранга Козлянинов заверил ее,
что проверка уже была.

- На этот раз вроде нету бабья.

- Всегда говорят, что нету, а в море они, как клопы, из люков выпол-
зают. Раздевать матросов пробовали?

- Раздели. Трех баб нашли. Выпороли и отпустили.

- Так им, блудам, и надо... Плывите с Богом!

Поплыли. Однажды утром сюрвайер поднялся из каюты на палубу - в расп-
лывчатой мути вдалеке качало чей-то корабль.

- Идет без флага, - показал на него Ушаков. - Кажется, у них что-то
не в порядке. Не хочешь ли помочь им?

На шлюпке подгребли к кораблю. Курносов окликнул:

- Почему без флага, эй! Что случилось у вас?

На палубе его встретил веселый и румяный человек.

- Господи! - воскликнул он. - Никак, свои, русские?

- А ты кто таков? Чей корабль?

- Я библиотекарь императрицы Екатерины - пиит Петров, Василий Петро-
вич, прославленный в веках еще при жизни своей. А яхтой владеет герцоги-
ня Кингстон... Да что мы стоим? Полезай в люк. Ах, Боже, даже не верит-
ся, что ты русский.

О таком поэте Прошка впервые слышал, но из газет ведал, что в Англии
герцогиню Кингстон хотели клеймить каленым железом за все ее фокусы с
мужьями. Внутри корабля поражало великолепие - сказочное. В проходах ви-
сели картины в богатых золоченых рамах. Петров походя говорил:

- Вот тебе Клод Лоррен, а вот и сам Рафаэль...

- Не боитесь, что англичане потопят вас?

- Боимся. Время тревожное. Потому и флага не держим...

Петров толкнул зеркальную дверь - прямо в духоту тропического сада,
наполненного ароматами редкостных растений. На ветках сидели диковинные
попугаи, клекотали павлины. В салоне Петров зазывал гостя к столу, пот-
чевал марсалой.

- Да меня на фрегате ждут, - отнекивался Курносов. - Я вот сам кораб-
ли строю. Повидал их на своем веку. Разных. Но такой тщательной отделки
убранства еще никогда не видывал.

- Герцогиня строила этот корабль специально для путешествия в Россию,
взбрело ей в голову - сделаться статс-дамою нашей Екатерины. А нас-
ледство у нее от мужей. Богата! Спасибо, хоть башку ей топором не снес-
ли... Вон картина висит - посмотри: это она в обмороке изображена, когда
в Лондоне судили ее за двое- или за троемужество - она сама того не зна-
ет!

На картине была представлена молодая красавица, у которой соблазни-
тельно обнажена грудь.

Прошка удивился:

- А чего это она судьям титьку свою показывает?

- Чтобы разжалобить. Опять же для красы...

Кингстон приняла Прошку, лежа в постели.

- О, как я люблю русских! Встречные ветры отнесли мою яхту в сторону,
и теперь боюсь, чтобы корсары короля Англии не наказали меня ядрами за
мою страсть к путешествиям.

- Поднимите флаг Франции, но лучше коммерческий.

- Вы дали мне ценный совет, - сказала Кингстон. - А правду ли пишут в
газетах, что ваша царица умирает от рака?

- Впервые слышу, - изумился Прошка...

Он вернулся на фрегат "Северный орел", и корабли разошлись - каждый
своим путем. Козлянинов предупредил команды, что возможны нападения ал-
жирских и английских пиратов. Корабли Георга III беспощадно грабили в
море и уничтожали всех подряд" настигнутых на коммуникациях мира, дабы
пресечь связи Европы с Америкой. Это был наглейший морской бандитизм...
За ужином в кают-компании Ушаков сказал:

- Вояки липовые! Лупят их там американцы...

За океаном возникла, не всем еще в Европе понятная, фигура Джорджа
Вашингтона, первого президента той страны, которой еще не было на геог-
рафических картах. Георг III в какой уже раз снова умолял русский Каби-
нет продать ему солдат!

Прошка проснулся от музыки. Белый город ослепительно сверкал на расц-
ветающих берегах. Это был Неаполь.

И в ревельской "ссылке" Екатерина не оставила Андрея Разумовского
своим тайным наблюдением. Ей было приятно, что даже в чопорном Ревело он
сумел завести фаворитку. Ну что ж! Пора употреблять молодого человека в
деле... Она вызвала его в Царское Село, вместе они гуляли в парке.

- Предупреждаю: вы у меня в строгой опале, которую и заслужили. Не
старайтесь мне возражать. Я больше вас жила, и я умнее вас. Что вы есть,
милостивый государь мой?

- Я офицер вашего флота, генерал-майор вашей армии, наконец, имею
честь состоять камер-юнкером вашего двора.

- Меня не интересует окраска ваших павлиньих перьев. Я спрашиваю о
другом - что вы способны делать?

- Что угодно вашему величеству.

- Вы отправитесь в Неаполь... моим послом!

Стал накрапывать дождик, они вернулись во дворец. Заварив для себя
кофе, Екатерина не дала графу даже понюхать его. Пила сама. Разумовский
соображал. Умный, он все понял:

- Нашему флоту понадобилась стоянка в Сицилии?

- Необходима. Флот растет.

Андрей Разумовский понимал, что от него требуется.

- Для этого я должен стать любовником королевы?

- Постарайтесь, - ответила Екатерина...

Там, в Неаполе, владычица Каролина, дочь венской Марии-Тсрезии, млад-
шая сестра французской королевы Марии-Антуанетты, жена тупоумного короля
Фердинанда I.

- Сейчас в Неаполе, - завела речь Екатерина, - все очень скверно. На-
род бесправен. Инквизиция беспощадна. Власть сосредоточена в руках бес-
путной мерзавки Каролины и ее фаворита Джона Актона. Не пытайтесь, граф,
скрыть глупой улыбки. Я ведь догадалась, что вы сейчас подумали обо мне
и моих фаворитах... Разве не так?

- Так, ваше величество, - сознался граф Андрей.

- За эту дерзость вот вам чашечка кофе... Я не стану следить за вашей
нравственностью, - продолжала императрица. - Мне абсолютно безразлично,
отчего вы помрете. Но пока вы молоды и красивы, требую от вас службы
отечеству. Мне важно, чтобы пребывание русского флота в Средиземном море
не стало лишь историческим эпизодом. Мы там есть-мы там будем!

Разумовский уже обдумывал свое поведение:

- Чтобы ирландец Актон потеснился в постели королевы, мне, как мужчи-
не, предстоит побывать в роли вулкана Везувия, под сенью которого и
предстоит действовать.

- В двадцать пять лет можно побыть и Везувием! Кстати, - напомнила
Екатерина, - проездом через Европу старайтесь завести связи с аристокра-
тами, дабы о вас пошумели в газетах. Плохо, когда много болтают о бес-
путной женщине, но для мужчины, паче того для дипломата, это даже на
пользу...

Разумовский не стал допивать крепкий кофе.

- Но для куртуазии необходимы деньги. Много денег! - добавил он со
значением.

Екатерина отвечала ему со смехом:

- Да уж конечно, для такого дела, как Неаполь, я стану платить вашему
сиятельству гораздо больше, нежели вы получили тайком от меня от бур-
бонских послов де Ласси и Дюрана...

Андрей Кириллович отъехал в ранге полномочного министра и чрезвычай-
ного посланника. Вена была наполнена красавицами. Графиня Тун-Го-
генштсйн-Клсстерле спрашивала: