Самора. - Мы свято чтим законы и обычаи наших предков и полны готовности
исполнить вашу королевскую волю.
последняя воля: служите верой и правдой своей королеве, служите ей не за
честь, а за совесть. Она еще слишком юна, так что помогайте ей править, и
не только мечами своими, хоть и они у вас доблестные, но и мудростью и
опытом своим. Будьте ей надежным оплотом во имя вящего могущества,
дальнейшего процветания всего королевства нашего и роста благосостояния
всех наших подданных. Так поклянитесь же в этом!
верным слугой. Так будьте же ей верным другом, как были вы другом мне, и
будьте ее верным союзником... А еще я завещаю вам свою месть - то, что я
хотел, но не успел сделать при своей жизни. Уничтожьте эту мерзость,
которая спекулирует именем Спасителя, сея ненависть и вражду среди людей.
Очистите землю от этой скверны - ордена иезуитов.
1452 года во втором часу пополуночи. В мертвой тишине, воцарившейся в
опочивальне после этого известия, первый камергер короля закрыл покойнику
глаза и снял с его иссушенного болезнью пальца золотой перстень с
печаткой, который, согласно преданиям, принадлежал еще вестготскому
императору Теодориху. Затем он преклонил перед Бланкой колени и протянул
ей перстень.
судорожно сжала его в ладони, едва сдерживая слезы. Перстень был слишком
велик для ее тонких, изящных пальцев - так и ноша абсолютной власти
казалась непосильной для этой юной и хрупкой с виду девушки, которая, как
наивно полагал кое-кто из присутствующих, нуждалась в крепком мужском
плече, чтобы надежно опереться на него.
собравшихся и остановилась на Филиппе. Прежде она гнала прочь мысли о
возможной смерти Альфонсо, до последнего мгновения она надеялась на чудо,
но, когда неизбежное произошло, она вдруг поняла, чтo это для нее значит.
взгляд. - Знаю... И мне очень стыдно за свои мысли, поверь. И все же...
Ведь теперь галльская корона не стоит между нами, правда? Вместо нее я
предлагаю тебе корону Кастилии - ничем не хуже, а может быть, и лучше
галльской..."
собор Толедской Божьей Матери, чтобы народ имел возможность попрощаться со
своим королем, Бланке удалось встретиться в Филиппом наедине.
была одета во все белое - цвет траура для королев, лицо ее было бледным,
под стать траурным одеждам, и только на щеках еле заметно проступал слабый
румянец.
там женюсь на Анне Юлии.
интересах, о чувствах следует позабыть. Я люблю тебя, родная, очень люблю,
но я не могу жениться на тебе. Прежде всего я государь, и лишь потом -
человек. И как человек, я хочу быть с тобой, я так хочу любви, счастья,
обыкновенного человеческого счастья, хочу, чтобы мы жили вместе, вместе
воспитывали наших детей... К сожалению, обстоятельства оказались выше нас,
и мы должны смириться с этим, достойно принять обрушившийся на нас удар
судьбы. Если бы ты знала, с каким трудом мне далось это решение, как велик
был соблазн поступить по-человечески, а не по-государственному...
теперь тебе наплевать на нашего ребенка. - Она гневно топнула ножкой. -
Какой же ты подлец!.. Милый!.. - Из груди ее вырвалось сдавленное рыдание.
Кастилии. - Он обнял ее за плечи. - А я сын Галлии. И я не вправе
допустить расчленение моей страны, что неминуемо произойдет, если Гасконь
подпадет под влияние кастильской короны. Прованс и Савойя не замедлят
присоединиться к Германскому Союзу - и тогда всему конец, галльская
государственность будет подрублена на самом корню.
объединить Галлию, превратить ее из союза самостоятельных княжеств в
мощное централизованное государство... Мало того, мне предоставлена
возможность положить начало объединению всех галльских земель в Великую
Галлию - и если я упущу эту возможность, мне не будет прощения.
Современники станут презирать меня, а потомки назовут меня преступником и
негодяем.
Жестокий, бессердечный негодяй!
боли. - Не разрывай мне сердце, милая моя, любимая... И прости меня,
родная...
зарыдал - громко, безудержно, безутешно. Слезы обильно текли из его глаз,
увлажняя снежно-белую ткань траурных одежд Бланки. Так горько и больно ему
не было еще никогда, даже когда умерла Луиза, ибо только становясь
взрослыми, мы начинаем в полной мере осознавать, какая это большая
ценность - любовь, и что значит ее потеря.
страницы прошлого, Филипп скажет, что именно тогда, в тот самый день
закончилась его юность, и он сделал самый главный во всей своей жизни
выбор. В тот день он окончательно и бесповоротно выбрал себе страну - всю
Галлию, от Бретани и Нормандии до Пиренеев и Альп.
включающая Каталонию, южную часть Пиренейского перешейка и восточные
области современного Арагона. Не путать с собственно Испанией.
возглавивший борьбу галльских князей против римского владычества, по
мужской линии был потомком франко-германского императора Карла Великого.
итальянским влиянием, характерно окончание существительных мужского рода
на гласные "о" и "е". Но поскольку в нашей действительности Галлия - это
южная Франция, автор счел целесообразным употреблять мужские галльские
имена преимущественно в французской транскрипции.
(церк.лат.).
двенадцати сольдо или двадцати четырем динарам.
отчисления из церковной казны в пользу светского владыки.
следовало бы употребить его в арагонской транскрипции - Хулия (коль скоро
король назван Хайме, а не Иаков); однако автор намеренно допустил это
несоответствие, чтобы подчеркнуть принадлежность Юлиев Арагонских (Los
Julios de Aragon) к младшей ветви рода Юлиев Римских.
Castel-Fiero.
целый ряд французских диалектов, основной из которых - франсийский. На
этом диалекте разговаривали в центральных районах страны.
сенатора (в смысле: "Я сказал все, что хотел").
под именем Филипп (Philippe), так и под именем Филипп-Август
(Philippe-Auguste).
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Акунин Борис
Орлов Алекс
Роллинс Джеймс
Каргалов Вадим