окружающих воображение.
королевских покоев.
патрульной машины. Ветровое стекло было точно паутиной покрыто
бесчисленными трещинами: так, прямое попадание. [Значит, вот до чего
дошло?]
Она коснулась было изуродованного стекла, потом решительно взялась за
ручку двери. - Но, черт меня побери, если я стану устраивать им
спектакль! - Она плюхнулась на вращающееся сиденье рядом с Гундалину,
который уже взялся за руль. - А вообще-то, - она опустила боковое
стекло, - я вряд ли смогла бы сейчас придумать, что сказать ей, кроме
того, что устала, что испытываю такое ощущение, будто меня пожевали и
выплюнули. Иногда хочется все-таки знать, несем мы здесь за что-то
ответственность или нет? - Она пошарила в кармане в поисках пакетика с
йестой, вытряхнула пару стручков на ладонь и стала жевать плотную
кожистую мякоть, чувствуя, как кисловатый резкий на вкус сок проникает
внутрь, как расслабляются натянутые нервы. - Ну все-таки полегче...
Хочешь? - Она протянула пакетик Гундалину.
кусочки стекла. Он уже давно молчал; молча шел назад через зал Ветров -
словно по пустой улице; да и сейчас не отвечал ей.
Столь внезапная смена тона заставила его вспыхнуть.
прямо перед собой. Она видела, что ему страшно хочется прибавить что-то
еще; он судорожно, с трудом сглотнул, словно разозлившийся ребенок.
Машина вырулила со стоянки, чуть подала назад и, развернувшись,
двинулась вниз по Главной улице.
нас прочь? - Джеруша старалась говорить равнодушным тоном. Она еще могла
кое-как разобраться в идеографической письменности Харему - инструкции
по эксплуатации присылаемой ими техники требовали подобных знаний, -
однако никогда не затрудняла себя изучением разговорного сандхи.
Полицейские обычно пользовались языком "планеты пребывания".
видно, яйца больше головы, если они посылают в качестве своих
представителей таких ублюдков".
это же почти комплимент!.. Удивительно, что королеве подобные слова
показались смешными. Интересно, а она действительно хорошо их поняла?
Может, она не понимает, что это прежде всего касается ее самой?
Харему?
гнусном городе.
и тут же веснушки его от смущения порозовели.. - Но этого я вам
повторить не могу. Ни за что. Это могут понять только те, кто родился и
вырос на Харему. Это вопрос Чести.
большой буквы. Видимо, он придавал этому понятию какое-то не совсем
понятное ей значение.
Звездным Быком. Мне самому все равно недопустимо было долее отвечать на
его оскорбления, не теряя своего лица и не нанося ущерба Чести. -
Джеруша изумилась его церемонной речи и искренней благодарности,
звучавшей в голосе.
полицейских из-за ставен, прикрывавших окна богатых домов верхнего
города.
вообще о чести представления не имеющий.
прямо на них золотистый игрушечный обруч какого-то малыша. - Я сам во
всем виноват, это понятно. К тому же я явился причиной недовольства вами
и полицией вообще. Если вам больше не потребуется моя помощь, я вас
отлично пойму.
пораненную Звездным Быком руку.
этими отчетами, БиЗед? И никакого особого недовольства твоим поведением
я не ощущаю. Просто теперь у Звездного Быка есть против тебя козырь, так
что тебе придется трудно, а стало быть, будет труднее и мне - особенно
трудно будет не дать им вывалять в грязи доброе имя межпланетной
полиции. Если честно, ты мне нравишься, БиЗед; неприятно будет, если
тебе захочется от меня уйти. - [Хотя в этом отношении ты будешь не
первым.] По лицу его скользнула слабая довольная улыбка.
А вот стоять за вашей спиной во время визитов к этой королеве
действительно очень противно. - Улыбка его стала шире.
никогда не хотелось кого-нибудь послать вместо себя? Тебя, например? -
Она усмехнулась, чувствуя, что ей стало легче. Расстегнула свой тяжелый
парадный плащ и с отвращением стряхнула его с плеч; потом сняла шлем,
сделанный из позолоченной, причудливой формы раковины. - Боги! Ведь эта
реликвия прямо-таки просится на священное дерево! До чего же мне все
здесь осточертело! Ничего другого не хочется - лишь бы честно служить
где угодно - там, где требуется полиция, а не потешный полк!
перевода? - Она покачала головой, бережно положив шлем на колени и
расстегивая воротник парадного мундира. Потом вздохнула. - И кроме того,
я уже пробовала. Ничего не вышло. Я им, видите ли, "нужна здесь". - В
голосе ее звучала горечь.
они спустились в Лабиринт и еле ползли по его запруженной народом
территории. Небо за толстыми прозрачными стенами уже окрасилось в
закатные тона. Джеруша смотрела на плетущихся по тротуарам оборванцев,
на отвратительно яркие витрины - все это вдруг показалось ей насмешкой
над ее собственными высокими целями и устремлениями... Неужели она
действительно готова пожертвовать чем угодно, лишь бы иметь настоящее
дело? Неужели готова рискнуть даже тем довольно высоким чином, который,
как ей было известно" ЛиуСкед присвоил ей исключительно из-за этих
визитов к Снежной королеве? Она сердито сунула темно-каштановый локон за
левое ухо. В конце концов, через какие-то пять лет все здесь
переменится. Гегемония покинет Тиамат, и тогда ее, Джерушу, пошлют
куда-нибудь еще - не все ли равно куда, где угодно будет лучше, чем
здесь. Терпение и еще раз терпение - вот и все, что нужно. Боги
свидетели, женщине вообще нелегко сделать карьеру, да еще в качестве
полицейского; даже сейчас ей вряд ли светит сколько-нибудь высокий пост.
флажки на столбах - было окрашено в лиловато-синие тона: аллея Индиго...
Ее ведь тогда послали на Тиамат именно потому - в этом она была
практически уверена, - что она женщина; и поначалу ее это даже
привлекало. Но вскоре восторгов поубавилось. Она вообще пошла на службу
в полицию, потому что эта работа нравилась ей, вот только делать эту
работу как следует здесь почему-то никак не удавалось...
Почуяла тревогу.
проезде... - Она нахлобучила шлем, быстро застегнула ремешок под
подбородком и рывком открыла дверцу машины. - Скорей, за мной. - И
выскочила на улицу, не дожидаясь, пока патрульная машина припаркуется у
въезда в темноватую улочку. Воздух был пропитан ароматами кухни; весь
узкий тупичок по обе стороны был точно норами изрыт входами в
забегаловки, которые, несмотря на обеденное время, были почти пусты.
Немногочисленные посетители, казалось, вжались в стены при виде красного
огня патрульной машины и серо-голубых мундиров. Неладно было явно где-то
здесь, где-то совсем недалеко... Джеруша замедлила шаг, нащупывая кнопку
индивидуального освещения на своем шлеме, потом нырнула налево, в черную
трещину, за дом, низ которого занимали три магазинчика сразу. Слабый
фонарик помогал мало: сперва ей удалось разглядеть только груду каких-то
металлических цилиндров и ящиков. Сзади к ней тихо подошел Гундалину...
потом она услышала голоса...
пятерых; один сидел на корточках над распростертым на земле человеком,
Посняков Андрей
Буркатовский Сергей
Сертаков Виталий
Орлов Алекс
Пехов Алексей
Орлов Алекс