тренировались будущие темпонавты.
отрапортовал: "Группа готовится к лыжному походу с ночевкой. По списку
одиннадцать, налицо - одиннадцать. Больных нет".
жилистый, рядом с ним богатырь - тяжеловес, косая сажень в плечах, на
левом - маленькие, подвижные, улыбчивые.
тут полет. Нужны были быстрые, активные, с хорошей реакцией, крепкие люди.
Для темпонавтики важнее была выносливость, привычка работать в непривычных
условиях. В группе собраны были подводники, водолазы, шахтеры, металлурги.
Подводники - малогабаритные, водолазы - могучие, сухопарые - литейщики,
жилистые - шахтеры.
горячее, хотя и не способное растопить снега. И небо было голубое, и снега
ярко-голубые, исчерченные голубой лыжней, уходившей за бугор к синим
сопкам. Так манила даль, так хотелось, взмахнув палками, пуститься во весь
опор к горизонту.
вас. Где намечена ночевка?
старик обидится.
лыжне. И день был безветренный, а лицо обжигало. Лыжники сами мчались как
ветер. Одиннадцать сразу растянулись по лыжне. Только долговязые не
отставали, да еще маленький кучерявый подводник. А грузные вскоре
оказались в хвосте, на всех поворотах сбивались, проваливались в снег.
Мастерство мастерством, а сердце уже не то, что у двадцатилетних. Было бы
сердце прежнее, сам себя послал бы на испытание. И он повел команду к
оврагам. Там надо было нырять между стволов. Умение решало, а не сила.
Конечно, все кинулись вслед, спеша, опасаясь отстать. И тут послышался
треск: самый грузный сломал лыжу. С другим было хуже - ударился плечом.
Пришлось отправить обоих на базу.
гольцы стали палевыми, а долины наполнились сумрачной дымкой. Тут он
воткнул палки в сугроб, отер пот и сказал:
посерели лица. Свежее других выглядели долговязый горновой и маленький
подводник. Гурьянов мысленно поставил им плюс.
был офицером раньше). Тут же он распорядился; кому палатки ставить, кому
лапник рубить, сучья ломать, костер разжигать, кому долбить прорубь, чтобы
добыть воду. Он весело покрикивал, сыпал насмешливые шутки, сверкал
зубами, а сам косился на Гурьянова: производит ли впечатление? И не знал,
что заработал минус, потому что испытателю в темпоскафе не нужна
распорядительность. Он один будет, должен сам на себя надеяться, там
некому поручения давать.
Когда у других не ладилось (горожане в XXI веке отвыкли от ночевок в
лесу), отодвигал и сам брался за дело. Казалось, материал слушается его:
дрова сами собой колются, поленья сами складываются, огонь только и ждет,
чтобы взвиться вверх.
десятый, тот, что сломал лыжу. Проводил товарища в больницу, взял его лыжи
и один прошел весь маршрут. Уже во тьме разыскал лагерь по огоньку.
ужин пришел с большой ложкой. Так не годится. Штрафная порция тебе:
принесешь два ведра воды и две охапки дров на ночь. Сначала работа, лотом
каша.
принес воды. "Мало", - сказал жестокий подводник. Даже Гурьянов вступился:
"Дайте же поужинать".
махать. Это городские считаются: две охапочки или три. Слабенькие.
поломал, аппаратуру разнесет еще".
просили добавки. Зубоскалили о том, о сем. Потом Гурьянов предложил
каждому по очереди рассказать случай из собственной жизни - то, что больше
всего запомнилось.
мире чужого времени. Должен быть наблюдательным, должен быть и речистым.
Обязан не только увидеть, не только почувствовать, но и рассказать обо
всем, подробно, выразительно и точно.
предусмотренное.
продолжать, еще что-нибудь добавить. Целая повесть у него получилась:
подводная авария, лодка на дне, связь потеряна, люди задыхаются, пишут
прощальные письма. Кто падает духом, кто проявляет самоотверженность.
Единственная надежда - выстрелить одного на поверхность. Выбирают самого
верного: рассказчика, конечно... Явный был намек, что лучше не выбрать и
тут.
геройством, а кто - преувеличенной скромностью. А долговязый металлург
вообще отмолчался.
хлопать. Сделал дело - молчи. Для кого делал - тот знает.
услышать горделивое: "Ничего особенного".
осматривали заповедник после бури. Лезли через бурелом и наткнулись на
медведя. Видимо, того упавший сук выгнал из берлоги.
точные. Сумел передать и колорит сырой весенней свежести, вспомнил гомон
пташек, "как в детском саду", сварливый крик сойки, мягкое чавканье
непросохшей почвы, острый запах хвои. Вспомнил мерное колыхание вещевого
мешка на отцовской спине, ерзающий ствол ружья. И вдруг - оскаленная морда
зверя...
чужими успехами.
распороть проще всего. Но ведь мы бережем зверя - в заповеднике.
Гурьянову, однако, не спалось. Переутомился, видимо. Поворочался, вылез к
костру. Застал того же Сашка.
лучше гасить. Пожары и зимой случаются.
а в глубине - тьма и скука. Водолазное дело - тяжелое. Но у нас,
таежников, так говорят: если ты мужик, вали тяжесть на свои плечи. Я знал,
что под водой тяжко, на то и шел.
допытывался Гурьянов.
представляю, как это при деле скучать. Свои тонкости есть, свои хитрости,
если хочешь превзойти других и себя. Когда на пределе возможностей,
скучать некогда. Если спустя рукава, тогда и скрепя сердце можно. Но под
водой халтурщиков нет. Не выживают. Я так понимаю: и темпоскаф - не
санаторий.
чувствуется. А ловкость так ли важна?"
двоих сразу (на самом деле этот вариант был отвергнут). Вы друг друга
знаете лучше всех. Конечно, каждому хочется быть самым первым. Но
напишите, кого бы вы взяли себе в напарники.
числе, - Виктора Харченко - подводника.
Харченко - его дублер, темпонавт два.
широкий, обвитый золотой проволокой бак (3 метра в высоту, 3 метра в
Черепнин Владимир
Акунин Борис
Ильин Андрей
Буркатовский Сергей
Володихин Дмитрий
Орловский Гай Юлий