будто эта глыба виновата в смерти Виктора. Но под могильным камнем нет
ничего. Виктор остался там, где сейчас застывает поток лавы, одетой
потемневшей, но еще горячей коркой.
струятся по щекам. Ее мужественное лицо сделалось рыхлым и старообразным.
Петр Иванович стоит без шапки и сгорбившись, от этого он кажется совсем
маленьким. Ветер шевелит его седые волосы. На лице у старика горькое
недоумение.
смертью храбрых погибают храбрые, а не презренные, никому не нужные трусы?
Зачем разбиваются о скалы гордые соколы, а не рожденные ползать ужи? Зачем
орел живет тридцать лет, а ворон, клюющий падаль, - триста?
роду, и молча, немигающими глазами следит за рукой Ковалева. Губы ее
шевелятся, девушка твердит наизусть стихи - некогда забытое в журнале
съемок "Послание к Елене". В черных глазах Таси - осуждение. Она с
негодованием думает об этой недостойной Елене, не сумевшей оценить такого
человека, как Виктор, отравившей своим равнодушием последний год его
жизни... В уме у Таси складывается романтическая история: Виктор был в
отчаянии, у него опустились руки, он не берег себя, нарочно шел на
опасность...
Виктор ни разу не вспомнил о Елене. Он был занят делом, беспокоился об
аппаратах, думал о механизме вулкана, боялся испугаться, подавлял страх.
Он вовсе не хотел умереть, но слишком мало заботился о своей безопасности.
И дорого заплатил за это.
Канул в воду, словно камень.
большой аудитории в Москве поднимаются со своих мест студенты, чтобы
почтить память старшего товарища. О гибели Виктора говорят в геологических
институтах, в далеком Ташкенте Сошин рассказывает новым практикантам:
очевидно, не в меру безрассудный... Забыл, что геолог обязан быть
осторожным. У геолога одна-единственная цель - разведать недра. Он должен
беречь себя, чтобы не сорвать работу.
возражает:
Тартакова. Она уже выплакалась, устала от слез и теперь, ни о чем не
думая, с тяжестью на сердце смотрит на стены, увешанные туркменскими
ковриками, на стулья орехового дерева с резными ножками, на мужа в
полосатой пижаме. Вот он обернулся к ней, поднял на лоб очки, сказал с
укором:
Глаза красные, опухла, вылиняла, противно смотреть. Почему ты лежишь в
туфлях на диване? Ты порвешь каблуками материю. Опять придется обивать
заново.
беречь! Ты говорил это мне тысячу раз! Все надо беречь: обивку, мебель,
глаза и цвет лица... Я для тебя тоже вещь, ты привел меня сюда, чтобы
хорошо одевать и показывать гостям. Но эта глупая вещь портит другие вещи.
Она не хочет быть украшением, у нее есть душа. А душа - это не фарфор и не
обои, и тебе до нее дела нет!
спокойствие, не хочет тратить силы на семейную сцену.
затворяет за собой дверь.
себялюбивые слезы капают на вышитую подушку.
заставы расхаживает по своей комнате профессор Дмитриевский. Напрасно
надрывается будильник, расписание сегодня нарушено. Целый день профессор
думает о Викторе. Ему тяжело, грустно, его томят сомнения - не он ли
виноват, генерал геологической науки, пославший молодого солдата навстречу
смерти. Может быть, он сам должен был бросить работу на год, изучить
подземный рентген и поехать на Камчатку. Теперь поздно думать об этом,
дело сделано, Виктора не воскресишь. Написать в Ташкент, чтобы оттуда
послали работника на смену Виктору? Но нет, второй раз профессор не
возьмет на себя такую ответственность. Самому поехать? Но его не отпустят
в середине учебного года. И все равно, прежде чем он освоит новое дело,
прежде чем он доберется до Камчатки, извержение придет к концу.
Наступает вечер, в комнате постепенно темнеет, но Дмитриевский забывает
зажечь свет.
набирает номер...
станции.
Шатрова, и переслать в Московский университет на имя декана Дмитриевского.
Прошу также, не откладывая, сообщить биографические сведения для большой
статьи в "Университетском вестнике" о Шатрове и значении его исследований
для советской вулканологии".
вернуться на станцию, хотя до нее было шесть километров. Но Грибова не
было дома. Он измерял толщину пепла на ближайших холмах. Спицына увидела
надпись "срочная" и решила вскрыть телеграмму.
Петр Иванович. - Об этом мы Тасеньку попросим. А восковую модель запакуем
и отвезем в Москву. Она должна стоять в Политехническом музее. Это хорошо,
что там интересуются. Значит, работа не останется без внимания, каждую
букву проверят.
Аппараты у нас есть, как они ставятся, я знаю, видел тысячу раз, помогал,
сам ставил. Пожалуй, аппарат я настрою. Но что и как снимать, не знаю.
Какие-то расчеты были у Виктора. А расшифровка - совсем темное дело.
надо учиться в институте. Может быть, вы могли бы разобраться все вместе?
У него свой план наблюдений.
Шатрову, теперь радуется небось! - запальчиво сказал летчик и быстро
обернулся.
наедине. В жизни его произошла катастрофа. Именно катастрофа - не ошибка,
не оплошность, а глубокое поражение. Грибов лежал на обеих лопатках и
сознавал это. Погибший Виктор победил его. Был ли Виктор умнее? Нет.
Способнее? Нет. Больше работал? Нет, нет, нет! Не Шатров победил Грибова,
а метод Шатрова победил. Искусный ямщик отстал от самолета.
он, гордившийся своей проницательностью! Тысячу двести научных работ
взялся он взвесить и просмотрел самую главную, ту, что делалась у него под
носом. Не только просмотрел - ведь он мешал Шатрову, третировал его,
одергивал, высмеивал. Люди скажут: "В трудной борьбе с Грибовым Шатров
сделал свое открытие". Но потом же он поздравил Виктора. Да, поздравил
задним числом, когда только слепой упрямился бы. Эх, если бы Виктор был
жив, Грибов сумел бы исправить положение! Он бы сделал работу Виктора
главной, помогал бы ему ежечасно. Ведь тот был неопытным ученым, знал
теорию недостаточно глубоко. Но исправлять положение поздно. Виктор ушел.
Сколько он совершил бы еще открытий после такого удачного начала...
расчеты, идти за Виктором? Нет, в его работе есть своя ценность.
Круговорот тепла в природе надо понять и описать математически. Но для
предсказания извержения это уже не имеет значения.
всплывали какие-то уточнения, убедительные примеры, доводы, выводы,
относящиеся к прежней работе. Мысленно он начинал отстаивать свою правоту.
И вдруг вспоминал: не нужно, поздно, извержение уже предсказано.
решил идти домой. Он вернулся на станцию и в сенях услышал нелестное
высказывание о себе.
поставить его на место. Предлагает то, что я хочу предложить, и меня же
хулит..."
держать себя начальник - обрезать или не заметить? Пожалуй, лучше не
Русанов Владислав
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Бажанов Олег