Чтение 16–й страницы книги ~Струны~

Седрик разинул рот, пытаясь сообразить, всерьез это немец или
прикидывается.

- Они что, стали бы в нас стрелять?

- Во все, что направляется в Институт или из Института.

- И это сходит им с рук?

- До поры до времени. В какой-нибудь момент мы взбесимся окончательно,
поднимем звено штурмовиков и выжжем это клопиное гнездо. А они соорудят
новое. Упрямые, сволочи.

Седрик проглотил последние остатки своей гордости.

- Там, в гостинице, голо было очень резкое, совсем без тумана. И
показывали вещи, каких я раньше не видел. Секс и все такое. И новости шли
сплошь, безо всяких кусков, когда из-за тумана ничего не видно и ничего не
слышно.

Багшо окинул Седрика взглядом, коротко кивнул и вернулся к созерцанию
пола.

- Наше голо проходило цензуру? Зачем? Завернутая в одеяло туша пожала
плечами. Чем меньше детишки думают о подобных вещах, тем легче с ними
справиться. Особенно - со взрослыми детишками.

Седрик пережил за последние часы столько унижений, что это, новое, почти
ничего не меняло.

- А новости? Я никогда не знал, что изоляционисты держат Институт в
осаде. У нас про них почти ничего не сообщали.

Багшо окинул своего подопечного равнодушно-насмешливым взглядом:

- Ты, Шпрот, не знаешь очень многих вещей.

- Это каких же?

- Проще перечислить то, что ты знаешь. Тебя учили чему-нибудь, кроме
сшибания тарелочек?

- Да чему угодно. Фермерскому хозяйству, верховой езде.., и обращаться с
каноэ, и жизни в лесу, охоте. И скалолазанию.

- А что, у вас там, на западе, все еще сохранились леса?

- Есть немного. Там, где посуше. Говорят, пустынная растительность лучше
сопротивляется ультрафиолету. И щелочные почвы не так размываются дождем.

- Думаю, совсем не те леса, что были раньше. - Багшо задумчиво поскреб
спину. - Ну никакой тебе со всего этого толк? Травы на Земле считай что не
осталось, самое время учиться на ковбоя. Скоро вся пища будет синтетической.

- Я хочу выучиться на разведчика... - начал Седрик и тут же пожалел о
своих словах.

- На разведчика? - Уголки толстых губ поползли вверх. - Разведчики не
работают на открытом воздухе. Они и носа не высовывают из своих СОРТов. Ты
слишком уж насмотрелся голо. Спгоун из Института? Или, может, Разведчик
Стоун и Сыр-убийца? "Вы содрогнетесь, наблюдая, как бесстрашный Крэг Стоун
сражается с..."

- Ну да! Ну и что...

- А что, по твоему мнению, обозначает слово "СОРТ"? - Багшо откровенно
веселился.

- Самообеспечивающийся разведывательный транспорт.

- Вот именно - самообеспечивающийся. Ни один психически здоровый
разведчик не вылезет из СОРТа без самой крайней необходимости. Он смотрит на
приборы, следит, чтобы оборудование работало как полагается - вот и все.

- Расскажи это Гранту Девлину! - возмутился Седрик. - Или Абелю Бейкеру!
Или Уилбору Джексону!

- Да, но сколько их, таких? А я знаю уйму разведчиков. Очень скучная
публика. Они просто таксеры, обслуживающие больших людей - планетологов,
геологов и те-де и те-пе. Большую часть своего рабочего времени разведчики
валяются на пузе, смотрят голозаписи и режутся в кости. Ты уж мне поверь, я
знаю это из первых рук. Ты умеешь читать?

- Конечно! - Лицо Седрика снова налилось румянцем.

Голые брови иронически поползли вверх.

- А писать?

- Тоже.

- Хорошо или так себе, с пятого на десятое?

- Хорошо. Ну - довольно хорошо. Седрик знал буквы значительно лучше, чем
любой из остальных питомцев Мидоудейла, и все же прекрасно понимал, что не
может сравниться в чтении и письме ни с Мадж, ни, скажем, с Беном. Уроков
грамоты не было, он нахватался этой премудрости сам, из телевизионных шоу, и
все еще испытывал затруднения с длинными словами. Тыкая в клавиатуру
пальцем, он мог написать свое имя и еще два-три слова. Как-то так выходило,
что твердые намерения заняться письмом всерьез вечно откладывались на потом
- не хватало времени. Багшо расхохотался.

- Ну и что? - ощетинился Седрик. Это ж просто зло берет, как быстро умеет
этот мордоворот разозлить! - На той неделе Фрэнки Фрэзер говорил, что в
нашей стране доловина докторов наук вообще не умеет ни читать, ни писать, я
сам слышал.

- В том числе, конечно же, и сам этот гнида Фрэзер.

Седрик отвернулся к иллюминатору. Вертолет описывал широкую дугу над
морем, над заливом, испещренным верхушками затонувших, полуразвалившихся
зданий.

- А вот грамота разведчику необходима, - заметил Багшо. - СОРТ не может
нести большую систему. Хреновая у них работа, у разведчиков. Ровно ничего
такого захватывающего, скучная и опасная, вот и все. Сиди дома и смотри
телевизор, увидишь столько же, сколько они из своих сортов, уж всяко не
меньше. И рисковать не надо.

- А откуда же тогда риск? - скептически поинтересовался Седрик. - Правда,
какая там величина риска?

- Пропадает одна экспедиция из пяти десятков.

- Брешешь!

- Если бы. И безо всякого там чеддера-убийцы, просто лопнувшие струны.
Наступает очередное окно, инженеры набирают нужные числа, а там ничего. Мир
с такими координатами отсутствует. Так вот и бывает. Хреново для того, кто
отправился в этот мир с ночевкой.

- Ну, с ночевкой, может, и рискованно, - милостиво согласился Седрик. -
Но часто ли это - с ночевкой? Это же делается, только если на планете
обнаружилось что-нибудь такое, из ряда вон.

- Это делается гораздо чаще, чем можно было бы понять из сообщений
Института, - пожал плечами Багшо. - И даже вылазки бывают опасными. Откуда
ни возьмись, образуется нестабильность, и если ты не смоешься оттуда с дикой
скоростью, окно может закрыться. И тогда, Шпрот, кранты. Лопнувшую струну не
найдешь никакой китайской силой. Если мир потерялся, он потерялся с концами.
Не самый лучший способ умереть, далеко не самый лучший.

Седрик смотрел на залив, но почти ничего не видел. Он думал о родителях -
родителях, которых не мог вспомнить. Вроде бы и не в чем себя винить, а вот
все время кажется, что должно было что-то сохраниться, какой-нибудь смутный
образ огромных, благожелательно улыбающихся лиц... Но нет, ничего, ровно
ничего.

- Ну ладно, может быть, разведка - занятие и не очень романтичное. -
Произнося эти слова, Седрик почувствовал себя предателем. - Но зато - очень
важное! Мы должны найти мир первого класса. Конечно же, худшие из
неприятностей уже позади, но все равно...

- А с чего это ты решил?

Так говорили по телевизору. Теперь, когда Клайд уехал, Седрик стал
старшим, получил личный телевизор и все время смотрел образовательные
программы.

- Озона становится больше, и скоро...

- Ничего подобного. Озона не убывает, но и не прибывает.

А он-то, кабан несчастный, откуда все это знает?

- Озон разрушался из-за фреонов, - поучающим тоном сообщил Седрик, - а их
давно запретили, перестали использовать.

- Верно, но вся эта зараза, которую выпустили на волю в прошлом веке, так
и гуляет в атмосфере, катализирует себе потихоньку. Мы вышли на динамическое
равновесие. Если количество озона и растет, то так медленно, что для
возвращения к исходной ситуации потребуется не одна сотня лет.

Вертолет пересек залив и теперь снова летел над землей, над рядами
обшарпанных домишек. У каждого дома свой участок - прямоугольник голого, в
лучшем случае редко поросшего безрадостными сорняками грунта. Седрик отвел
глаза.

- А трансмензор покончил с использованием топлива, так что люди перестали
накачивать в атмосферу углекислый газ.

- Да, - согласился Багшо, - трансмензор - просто дар Божий. Вот только
получить бы этот дар пораньше, а не после того, как мы успели все
испоганить. С02 создал тепличный эффект, изменил климат и растопил полярные
шапки. - Его голос звенел все громче и яростней. - И тут все одно к одному.
Растительность - единственное, что удаляет С02 из воздуха, во всяком случае
- в человеческом временном масштабе, а посмотри, что мы сделали с
растениями! Выжгли их ультрафиолетом и кислотными дождями, посадили на
голодный паек эрозией почвы, отравили всеми, какими возможно, загрязнениями,
иссушили засухами, сгноили наводнениями, извели на свои нужды, как те самые
вырубленные леса...

- Тропические леса гниют и снова вырастают на том же месте, у них только
сдвинулся обычный жизненный цикл и...

Бешеный крик Багшо заставил Седрика смолкнуть.

- Но эти леса перерабатывали скальные породы и так убирали углекислоту из
воздуха, к тому же их корни удерживали почву, а теперь почва смыта в океан.
Океан тоже поглощал много углекислоты, а мы загрязняем его все сильнее и
сильнее. Погода взбесилась, каждый ураган уносит в море новую порцию
растительности - или почвы, на которой эта растительность могла бы жить.
Слыханное ли дело - ураганы в январе? Запомни, сынок - растительности вредит
любое изменение климата. Виды гибнут один за другим - и каждый гибнущий
тянет за собой нескольких своих симбиотов. Поэтому уровень С02 продолжает
расти - хотя он и так достаточно высок, чтобы причинить уйму новых бед.
Океан как поднимался, так и поднимается. Мы все еще не знаем, когда же Земля