Чтение 16–й страницы книги ~Клеарх и Гераклея~

лицом и черными бровями.

-- Что ж ты хочешь? -- спросил Клеарх.

-- Я хочу, -- ответил Глос, -- чтоб ты достойно помянул моего тестя
Тирибаза, месяц назад казненного по приказу царя.

Клеарх поглядел поверх золотого барана и спокойно сказал:

-- Мне бы не хотелось за это пить, потому что без Тирибаза ваши поминки
непременно кончатся поражением.

Tax сбоку глядел на друга широко раскрытыми глазами, словно видел его
впервые в жизни. Отец его расхохотался.

-- Накануне битвы при Платеях, -- сказал он, -- фиванец Аттагин устроил
пир, и на нем мой прадед Арианд возлежал с каким-то греком. Арианд сказал
греку: "Завтра меня убьют и от всех этих пирующих не останется и десятка...
Самая тяжелая мука для человека: все понимать и не иметь сил бороться с
судьбой!" А грек изумился и спросил: "Не стоит ли сообщить об этом
начальникам?"

Клеарх улыбнулся: перс, как всегда, рассказывал историю противоположную
греческой. Греки уверяли, что под Платеями персов было в двадцать раз
больше, чем греков, персы же уверяли, что персов было вдесятеро меньше..
Клеарх склонялся к точке зрения персов. Отвечая за снабжение отрядов, он
понимал: будь армия персов такой, как ее рисует Геродот, то при таких
дорогах, когда голова ее дошла бы до реки Асоп, хвост оставался бы еще в
Сардах.

Глос отряхнул красивые руки, поднял голову и продолжал:

-- Греки -- разумные люди. Если кто поднимает у вас восстание -- так
действительно чтоб захватить власть. Царь осыплет меня милостями -- что же,
станут говорить, что я принял милости от убийцы родича!

Глос протянул Клеарху кубок.

-- Я думаю, -- сказал он, -- что восставать надлежит не для того, чтобы
победить, а ддя того, чтобы умереть, потому что тогда побеждаешь не людей, а
богов. Выпей-ка, грек, за мою победу над богами!

Клеарх выпил кубок и покинул луг.

x x x

Восстание ионян за свободу необычайно разрослось с тех пор, как к нему
примкнули Глос и Tax, а также сатрап Фригии Ариобарзан, перепуганный тем,
что сын его стал царским любимцем. Помогали также Египет и Спарта. Через
месяц Клеарху принесли мешок, в мешке заяц, в зайце кожаный пузырь, а в
пузыре -- письмо от Биона: "Переходи к нам. Не ты ли говорил, что наемники
должны быть вместе, а выгод искать в общем вожде и общем враге! Вспомни
слова Исократа! Я дерусь за свободу греков, а ты поступил, как варвар, а не
как грек".

Клеарх отнес зайца Орошу. Оронт расцеловал его и сказал:

-- Я знаю, из меня плохой полководец. Возьми пять тысяч греков и тысячу
пафлагонцев и отправляйся в Ионию: у тебя не будет другого соперника, кроме
как во вражеском лагере.

Клеарх ушел, а в палатку вошел арамей Масхей, и Оронт швырнул зайца
прямо в рожу своего писца, дибиру, так что того всего обрызгало кишочками, и
закричал:

-- Кто сказал, что он не принесет письма?

Арамей Масхей, не поймешь, человек или репа, был очень зол на Клеарха,
потому что взбунтовавшиеся наемники так и не получили жалованья, а Клеарх
получил. Кроме того, он завидовал его молодости и красоте. Он утерся и
сказал:

-- Господин мой! Знаешь ли ты, что он говорит за твоей спиной? Он
клевещет везде, что ты украл у Тирибаза победу и что царь понес через тебя
ущерб.

Оронт побледнел, схватил своего писца за плечи и закричал:

-- А ты что думаешь? Отвечай!

Масхей поклонился и ответил:

-- Я думаю, что, если бы Тирибаз уже подписал мир, он бы ни за что не
отправился к царю. И царь лишился бы не трех строчек в мирном договоре, а
всей Малой Азии. Он сам изменился за последний год и царю решил изменить. А
подбивал его на это не кто иной, как Клеарх.

Оронт задумался и сказал:

-- Что же мне делать?

-- А вот что, -- ответил Масхей, -- пошли Клеарха против ионян, а потом
отзови половину войска, так чтобы ему оставалось либо погибнуть, либо
изменить.

x x x

Клеарх догнал Биона и Таха в долине Меандра, недалеко от городка
Ахиллея; в этих местах, говорят, растет особый благовонный тростник, из
которого выжимают масло. Клеарх изумился благоприятному знамению, узнав, что
здешние земли принадлежат потомкам Ликона; этот Ликон был когда-то наемником
у лидийца Писсуфна, а когда Писсуфн взбунтовался, Ликон перешел на сторону
царя и по-царски был вознагражден.

Клеарх расположил войска так же, как Митрадат два года назад; Чавуш,
приближенный Оронта и командир конницы, разругался с ним из-за этого и увел
свои войска -- таков был, впрочем, секретный приказ Оронта; а накануне
сражения с неба, распустив хвост, упала звезда -- все сочли это
неблагоприятным знамением.

Наутро Катан, стоявший во главе пафлагонской конницы, подъехал к
Клеарху, ударят в землю копьем с золотым яблоком на конце и сказал:

-- Отложи сражение! Рок сулит нам погибель, звезда упала у нас.

Кпеарх возразил:

-- Смешно верить, что небесные тела падают на землю -- такие вещи
происходят от самых естественных причин; и подобные звезды -- не что иное,
как разрежения эфира, образующиеся внезапно, сквозь них блещет
первоначальный огонь и исчезает. Все, как видишь, объясняется самым
естественным образом.

Мидянин думал-думал, а потом сказал:

-- Может, оно и так, но кто мешает естественной по происхождению
причине иметь сверхъестественное значение?

Клеарх засмеялся и сказал:

-- Катан! Мир -- это путь праведности, а война -- путь обмана. И
стремящийся к победе не имеет ни товарищей при себе, ни богов над собой и не
слушается ни знамений, ни царей!

Тут гоплиты запели пеан, издали клич в честь Энниалия и бросились на
врага, а персидские и пафлагонские всадники во главе с Клеархом обрушились
на его правое крыло; и началась битва, пир храбрецов, взвились стрелы --
похитители душ, и копья рыскали по полю, как голодные собаки, и ножнами
мечей стали тела врагов. Из конников Клеарха погибли трое, а из войска Биона
спаслись человек двадцать.

Tax пытался пробиться к Клеарху, но потом был ранен и ускакал, поняв,
что сегодня Клеарха не одолеет; подскакал к реке и увидел лодку, лодку
столкнул в воду, чтобы был виден след, оставил коня и залез в дупло
огромного дуба рядом, с лентами и алтарем у корней.

Вскоре подъехали всадники с Катаном и Клеархом.

-- Он уплыл, -- сказал кто-то.

Клеарх показал Катану на дерево. Катан стал тыкать копьем в дупло и
попал Таху в плечо. Тот смолчал. Катан вытащил копье и увидел, что кончик
окровавлен.

-- Там никого нет, -- сказал Катан.

-- Сожгите дерево, -- приказал Клеарх.

-- Нехорошо это, -- сказал Катан, косясь на алтарь у корней.

Клеарх стал у дупла и закричал:

-- Tax! Если ты не трус, выходи, потому что вряд ли будет у тебя случай
померяться со мной.

Tax взялся за край дупла, чтобы выпрыгнуть, тут один из греков ударил
его мечом и отрубил левую руку. Tax выпрыгнул, однако посмотрел и увидел
свою руку на песке и на ней -- золотое запястье, которым он когда-то
обменялся с Клеархом.

-- Будь ты проклят, ты опять обманул меня, -- сказал перс, пошатнулся и
упал было, но тут один из пафлагонцев спустил тетиву -- юношу пригвоздило к
дереву.

Катан отрезал голову и взял с собой: у персов такой обычай --
представлять головы, а то как иначе убедиться в истинности смерти?

x x x

Не желая давать пищу подозрениям, Клеарх отослал Биона и других
пленников Оронту.

Тех отвезли в карийский город Принас, а оттуда в Эфес; город сдался
персам, и не было такой брани и насмешки, которой бы не осыпала толпа тех,
кого недавно называла спасителями.

Так получилось, что накануне из тайной поездки к Ариобарзану вернулся
арамей Масхей, принес Оронту конопляный мешок и сказал:

-- Ариобарзан верен царю, вот и доказательство, -- и вытряхнул из мешка
голову Глоса. Глоса отравили на пиру, и голова его страшно раздулась, a Tax
ведь и после смерти был красив.

Оронт ужаснулся и сказал:

-- Немного просил Глос -- славной смерти. Этого у потомка Артабаза не
допросишься!

Помолчал и добавил:

-- Я дам Клеарху людей, пусть он владеет своей Гераклеей и сидит у
Ариобар-зана, как бельмо в глазу.

Арамей Масхей понял, что царский зять не думает мириться с
Ариобарзаном, а между тем Ариобарзан уже дал ему четыре таланта за такое