высунет за пределы Главной Станции. А если рискнет - его песенка спета. Во
всяком случае, так они говорят.
Синдикат?
ремень и подошел ко мне поближе.
и дыши, понял?
назад ты был образцовым флотским, честь, долг и хорошая пенсия. Офицер,
должно быть, младший командир. И вот неожиданно ты очутился здесь и
глотаешь розовую пыль. - Его палец уперся мне в грудь. - Слушай, лучше
есть пыль, чем не есть совсем, верно? Тебе еще далеко до смерти. И, черт
побери, может, ты еще успеешь немножко повеселиться, кто знает?
- хуже всего. Все выспрашивают и высматривают, но ответов-то и нет.
Взгляни на это так: человек может попасть в беду, когда угодно и где
угодно. Несчастный случай в генераторной будке; небольшая неисправность в
какой-нибудь системе, и, черт побери, бедолага летит домой в долгосрочный
отпуск. То, что случилось с тобой, - это как раз тот случай. Это не
шуточки. Как будто камень падает тебе на голову. Но ты еще жив, так? Ты
ощущаешь запах, вкус, дышишь. Ты можешь даже заработать несколько оплеух.
Я хочу сказать, что не все кончено. Пока еще.
словно проверял, идет дождь или нет. Потом сжал кулак. - Так или иначе,
мужчина должен давать сдачу. Понятно?
тоже не все ясно.
сразу не разберешься.
барак и отдал голубую пластинку дежурному, тот усмехнулся и показал пустую
койку. Не помню, как добрел до нее.
быстрее. Ни один камень не упал с тележки. Человек с компостером выплатил
все полностью, без споров и лишь зло посмотрел на меня. В столовой я
прошел мимо Тяжеловеса прямо к выходу. Он поморщился и печально покачал
головой.
лагере у чиновника по курсу одиннадцать жетонов за кредитную фишку. Фишки
делались из пластика, который распадался через год, чтобы их не могли
копить. Я потратил фишку на респиратор.
уборку. Эта работа была легче. Правила - неписаные, но неуклонно
выполняемые - давали мне право подбирать то, что падало с тележек,
подметать вокруг забойщиков, собирать осколки в зоне, где шла погрузка,
словом, собирать все что мог. Кроме того, за четырехчасовую смену
получалось нагрузить еще две добавочные тележки, а уборка давала
возможность поддерживать шахту в чистоте.
человеком в Ливорч-Хене, который умел улыбаться, но мы не общались. Время
от времени я видел тех, кто приехал сюда вместе во мной, но они не горели
желанием поддерживать компанию. Мало-помалу я усвоил систему взяток и
чаевых, научился противостоять вымогательству, узнал, когда нужно послушно
заплатить. Этой системой ведали самостийные начальники, "старички" с
крепкими кулаками, которые делали их аргументы неотразимыми.
сбором денег занимался тот, кто их получал. Накопив денег, я купил себе
молоток и зубило и опять стал забойщиком. Именно на этой работе можно было
получить премиальные. Я научился тому, как правильно держать зубило и
какой силы удар нужно нанести, чтобы отколоть десятифунтовый пласт камня.
Я усердно искал признаки какого-нибудь другого минерала, кроме розового
мела и черного стекла.
тарелку и толщиной в дюйм. В общем, он походил на кусок метеоритного
железа, но был гораздо тяжелее и тверже. Я бросил наполовину наполненную
тележку и понес свой трофей к весовщику.
которую, насколько я помнил, до этого никогда не нажимал. Завыла сирена.
Из боковых туннелей хлынули люди, но главный вход в шахту был немедленно
перекрыт охранниками, которые, взяв оружие наизготовку, отгоняли толпу от
весов. Двое из них перегородили вход в туннель, где я только что работал.
в блокноте. Он покрутил машинку для выдачи жетонов и протянул мне черный
премиальный чек. У него было такое выражение лица, будто он отрывает его
от сердца. На чеке были пробиты цифры, обозначающие стоимость моей
находки. Я понял, что это был не тот случай, когда весовщик попытается
меня обжулить. Он выдал мне и голубой жетон, хотя я еще не отработал
четырех часов.
Администрации немедленно.
над моим жетоном и ввел в компьютер какие-то записи, потом опять пробежал
пальцами по клавиатуре, и в бункер с приятным тяжелым стуком упал
небольшой пакет. Он протянул его мне через прилавок.
золотистого цвета. Я засунул их в карман.
служащими, и ушел.
срезанным подбородком. Приятели были ему под стать.
веревочке. Двое сказали:
Такие разговоры до добра не доведут. - Он с насмешкой посмотрел на меня
из-под косматых бровей. - Мы тут подумали, что ты, должно быть,
собираешься прогуляться до Хена, - продолжил он. - Новичку это
небезопасно. Нужно, чтоб тебя кто-то оберегал.
очевидно, факт того, что все кредиты уплывают из-под носа, был непереносим
одному из участников квартета, человеку с маленькой головой и толстой
шеей.
кто-то сзади обхватил меня руками. Я изо всех сил ударил его каблуком по
ноге и закричал. Это был самый громкий крик из тех, что мне довелось
услышать за много недель. Человек, державший меня, ослабил руки, я ударил
его локтем в лицо, но тут остальные вцепились в меня и потащили за угол,
туда, откуда они появились.
послышался звук, напоминающий треск разбиваемого ногой арбуза, и руки мои
оказались свободными. Я повернулся в тот момент, когда человек, которого я
называл Тяжеловесом, наносил удар в живот тому, у которого не было
подбородка. Другой, у которого было несколько подбородков, стараясь
восстановить дыхание, в нелепой позе прислонился к стене. Остальные
участники квартета отступали. Тяжеловес сделал шаг в их сторону, они
повернулись и стремглав бросились бежать. Он посмотрел на меня и
подмигнул.
- сказал он. - Пока ты не связался с плохой компанией.