Сказал, мол, она и раньше в постели холодной была, а сейчас вообще ледяной
стала. В буквальном смысле.
узнал. - Монах предупреждающе поднял руку, заранее отметая возможные вопросы
Семена. - Никакой магии! Никакой! Дверь и стены комнаты попросту обработаны
неким запирающим зельем неизвестного состава. Много лет тому назад
обработаны, дедом графа. И с тех пор никому в ту комнату хода нет! А дед
графа, говаривали, якшался с лунными колдунами. Оттого, видать, молодым и
помер в одночасье... Вот и подумай, что может быть в той комнате. - Отец
Вуди предвкушающе потер руки. - Ох как я бы туда заглянул! Ох и заглянул бы!
Да вот не берут мои снадобья ту дверь... Я во второй раз специально одно
мощное зелье с собой прихватил, по знакомству достал, как раз для таких
случаев. Не взяло, представляешь! - Монах в удивлении развел руками. -
Железный ящик с деньгами в кабаке отворило, а... - Тут отец Вуди осекся,
словно язык прикусил Семен сделал вид, что не расслышал оговорки, но Map
молчать не стал: - Ай да монах! Ай да божий человек. М-да-а, похоже, и
божьим людям ничто человеческое не чуждо. Семен, беремся за дело! Может,
ничего ценного в той комнате нет, один лишь ходячий труп дедовой теши.
Которую графский дед раз двадцать оживлял и садистски убивал в
воспитательных целях. Чтобы в семейные дела не лезла. А может, там
действительно что-то весьма ценное найдется! Такое, что и пистоль за наводку
отдать не жалко. Соглашайся! В любом случае ничего не теряем, кроме времени.
А время у нас пока что есть!
графу едешь? Тоже кого-то оживлять?
передал, чтобы я взял с собой все рецепты и снадобья, какие у меня есть. В
смысле не только официально дозволенные. Больше ничего не сообщил, сразу
назад ускакал. Что-то спешное, поди... А я тут кукую! - закручинился отец
Вуди. - Коня бы! Да где его сейчас возьмешь, коня того. Давай. Симеон,
спать. Утром что-нибудь придумаем.
с шампанским и уложил их в повозку - чего добру зря пропадать! Остальное -
недоеденных фазанов, соусы и закуски оставил там, где они лежали Руки
пачкать не хотелось.
рукой свой сундучок-аптечку.
папаша всесвятейший, в повозке лежать. Никто твой сундук не украдет, красть
некому.
уж лучше так, чем без аптечки остаться, а то... - и захрапел, не окончив
фразу.
но все же. За таратайкой тоже пригляди, чтобы не угнали. - И улегся в траву
- Кропать не желаешь? - услужливо предложил Map. - С балдахином, массажем и
музыкальными пружинами. У меня есть!
массажа, ни музыки - ничего не хочу.
негромко похрапывал лекарь-алхимик, специалист по знахарскому лечению и
хлебному вину; где-то далеко-далеко, в лесу, ухала сова; заметно похолодало
- близился рассвет.
было неправильным - на нем не было видно звездной мелочи, той легкой
небесной россыпи, которая обязательно присутствует в ночном небе. В любом из
Миров.
упорядоченно... слишком. Как будто их туда нарочно повесили. Сделали на
конвейере и повесили
повозку в селение. Легкий возок прицепили к груженой подводе, и та тронулась
в путь. Семен и монах шли рядом, хотя вполне могли бы и ехать - пара
впряженных в подводу волов даже не заметила дополнительного прицепа, - но уж
больно хорошее стояло утро! И Семену, и отцу Буди захотелось поразмять ноги
добирались до поселка, обстоятельно рассказывал своим случайным спутникам о
виденных им сегодня на лесной дороге ужасах: о разбросанных там и тут руках,
ногах, головах... Раза четыре рассказывал, причем с каждым разом
подробностей становилось все больше, и были они все ужаснее. Появились в
рассказе и стонущие деревья, и потеющая кровью земля, и громадная крыса в
золотой короне, пляшущая на обглоданном черепе.
смотрел на отца мальчик таких подробностей не заметил. О чем теперь искренне
жалел.
называлось "У дуба", что полностью соответствовало действительности - возле
кабака рос дуб. Громадный, вековой.
напоследок Семен у разговорчивого возницы. - Гнилые такие, в саванах?
Бабы, мертвые-премертвые, аж воняют, а косы у них до самой земли. Седые.
Лунные ведьмы, тять их растять! - и, отцепив повозку от подводы, получил от
монаха свою обещанную серебряную монету. После чего прямиком направился в
поселковый кабак, оставив подводу под приглядом сына. О ведьмах рассказывать
пошел.
а Семен отправился на поиски коня. Или лошади.
не оказалось - с Семеном не только не хотели говорить, но и гнали от ворот,
обещая набить морду, если он сейчас же отсюда не уберется.
шагом направляясь назад, к кабаку. - Им, блин, натуральное золото
предлагаешь, а они тебе оглоблей по хребту обещают! Вот же дикий народ...
Встречают-то по одежке! А ты сейчас как батрак одет. Видел работников во
дворе у того толстого селянина? Который на тебя еще собак чуть не натравил.
Так они были одеты точь-в-точь как ты. Сам посуди, откуда у батрака золото?
Скорее всего, селяне решили, что ты или пришлый дурачок, или нарочно над
ними издеваешься. Хорошо хоть и впрямь оглоблей не перетянули! А то пришлось
бы мне вмешиваться - Ах ты! - Семен остановился и в расстройстве хлопнул
себя по лбу. - Одежда! Вон оно что.
превратил батрацкую робу в некое подобие дорогой дворянской одежды, виденной
им при дворе королевы Яны: неудобный темно-зеленый бархатный камзол с
множеством блестящих пуговок на груди, с широким кружевным воротником и
кружевными манжетами; бархатные брюки такого же цвета и обязательные высокие
ботфорты. Через грудь протянулась синяя атласная перевязь, на которой
родовитые дворяне Изумрудного Мира носили парадные шпажки, короткие, тупые и
неопасные.
убедительнее выглядеть. Тем более что все равно девать его было некуда - не
в руках же нести! А карманов у парадного камзола не предполагалось
дворянине бывшего батрака, только что предлагавшего золото за лошадь! Могут
возникнуть ненужные вопросы, а следом за ними - ненужные проблемы. Потому
Семен отправился, как и решил, к кабаку: там или с кабатчиком насчет коня
сторгуется, или пошлет отца Вуди на закупку. Денег даст и пошлет.
то время, пока Семен искал лошадь, достаточно пообщался с народом за
стаканом вина: и про мертвых с ко сами рассказал, и про танцующую крысу, и
еще невесть про что. Пока монета не закончилась. Пообщался и уехал. Семен не
сомневался, что волами теперь управляет сын крестьянина, а сам рассказчик
дрыхнет в подводе, уставший от россказней. До невменяемости уставший.
вековому дереву и понуро уставившись в землю. Вид у монаха был крайне
несчастный, словно он только что похоронил кого-то из родственников; от отца
Буди за несколько шагов несло ядреной сивухой.
монахом. - Я, понимаешь, весь поселок на уши поставил, отыскивая коня, а
повозки-то и нету! И сундук куда-то подевался.
пристально глядя сквозь собеседника куда-то вдаль. - Граф, я не виноват!
Д-дорожные обстоятельства... мертвые крысы с з-золотыми косами огр.. ик...
ограб-били. Вот. Всех убили и ограбили. И меня тоже от... и уб-били. - Отец
Вуди был пьян в слякоть. Как грузчик после магарычевой работы.
надраться? Впрочем, как наш лекарь-аптекарь умеет надираться, я уже видел.
Умеет, еще как умеет! Что же делать? Повозки нет, коня нет. - Семен с
насмешкой посмотрел на монаха. - Папаши Вуди тоже, считай, нет... На пробку
наступил и временно выпал из реальности. М-да-а... Может, отрезвин у него в
кармане поискать? - предложил Семен, но тут же отказался от своей идеи. -
Хрен его знает, что у него еще там в кармане лежит! Яд какой ненароком
подсуну... Или того хуже - какую-нибудь местную виагру. - Семен расхохотался
в полный голос, но тут же помрачнел. - Однако надо что-то делать. Но что?
Никитин Юрий
Корнев Павел
Шилова Юлия
Мороз Александра
Афанасьев Роман
Вронский Константин