катер метнуться в сторону.- Это бластеры бьют! Мощные, стационарные... Да вон
они, на крыше башни управления!
зенитной системой, кое-как прикрытой декоративными панелями.
дыбы - гигаваттные импульсы угодили в дощатый сарайчик, превратив его в щепки.
очередного импульса. Нет, управление катером было все-таки сделано
безукоризненно. Мало на каком летательном аппарате полный дилетант мог бы
остаться живым после почти двухминутного обстрела автоматической зенитной
системой со спаренными когерентными оптическими трубками.
потом качнулся влево, описывая стремительный вираж, выпрямился, стабилизируя
полет, откинулся на спинку, задирая нос катера, а потом быстрым движением
стукнул по сдвоенной клавише снизу вверх и тут же - сверху вниз.
превратили ее верхнюю половину в груду битого кирпича, мирно посыпавшегося
вниз.
круг. Несколько черных воронок на местах ангаров и хранилищ, серый пыльный круг
вместо антенны дальнего привода, ровная полоска догорающих скутеров, несколько
изломанных полицейских глиссеров, кривой уступ вместо башни управления полетов,
раскиданные по всему полу ошметки орбитального челнока...
планету нам лучше не садиться,
Вайт, разворачивая катер на цель.
границам своих табло, тревожно заморгали лампочки.
развернуть маленький космический корабль.- Он не слушается управления.
почувствовал себя еще более неуютно, нежели от того, что многие стрелки уползли
в красные части своих секторов. Еще одно вздрагивание:
последовал резкий рывок ремней и полыхнуло пламя.
совершили посадку. Надо переждать, пока снаружи погаснет огонь, и можно
выходить. Авось, удастся оправдаться. Аварийный катер, непонятное управление,
куча неисправностей и всякое такое. Хороший адвокат и готовность компенсировать
убытки - глядишь, выкрутимся.
атмосферы на космической скорости, ему обычное пламя - что для вас чашечка
кофе. Так что собирайтесь, и будем выходить. Главное - излучайте как можно
больше миролюбия. Только не улыбайтесь - могут неправильно понять.
опало, видимо, сожрав все, что только было в ангаре горючего. Пожарных туземцы
либо вовсе не стали вызывать, либо установки попали под шальной выстрел и более
не существовали.
посадочному люку.- По углям мы как-нибудь пробежим, не зажаримся. И запомните:
никаких угрожающих жестов!
открывшийся проход.
Рассольникову не составило труда перепрыгнуть невысокий выступ, что отделял
тлеющее содержимое здания от бледно-розовой травы, и выпрыгнуть наружу. Метрах
в двадцати стояла цепь из полусотни полицейских, нацеливших свои ружья,
казалось, прямо ему в лоб.
руки над головой.- У меня нет оружия! Я мирный гражданин, не испытывающий к вам
никакой вражды! Мне нужна помощь!
освобождением животных до последнего момента, но теперь не оставалось никаких
оправданий для проволочки.
сочетании с отвратительным характером птицы это избавляло меня от угрызений
совести и сомнений в том, сумеет ли она сама позаботиться о себе. Я вытащил
выпь из клетки, не обращая внимания на ее громкие протесты, отнес к краю
небольшого болота, граничившего с нашим лагерем, и посадил на дерево. Выпь
сидела на ветке, пьяно покачиваясь взад-вперед и издавая громкие удивленные
крики. Следующим на очереди был Дракула, гололицый ибис. Пока я нес его к
болоту, он возбужденно щебетал, но как только я посадил его в высокую траву и
пошел прочь, он встревоженно пискнул и бросился за мной. Я снова взял ибиса на
руки, отнес его на болото и побежал домой, преследуемый истерическими воплями
перепуганной птицы.
выгнать из клеток. Оказавшись на воле, они расселись на ветках ближайшего
дерева и периодически оглашали воздух оглушительными криками. Как раз в этот
момент я услышал пронзительное торжествующее чириканье и, обернувшись, увидел,
что Дракула возвращается в лагерь. Я схватил его и снова отнес на болото, но
тут же обнаружил, что тигровая выпь с решительным видом быстро приближается к
лагерю, тяжело перелетая с ветки на ветку. Отогнав обеих птиц к болоту, я начал
выгонять из клеток чернолицего ибиса и кариам. Разгоряченный, взволнованный и
немало возмущенный тем, что птицы не поддерживают меня в моей трудной
деятельности, я вдруг заметил, что попугаи, воспользовавшись случаем,
спустились с деревьев и теперь сидят рядком на крышах своих клеток, глядя на
меня печальными глазами и дожидаясь, когда я открою дверцы и пущу их домой.
проволочную сетку, сквозь которую не удалось бы проскочить и колибри.
сейчас один из этих слюнтяев.
жестоко запирать бедных диких животных в маленьких деревянных клетках. Хотел бы
я показать им, как наши лохматые и пернатые братья при первой же возможности
торопятся обрести свободу".
двадцатого века". Земля, Лунный Прииск, 1003 год по галактическому
летосчислению)
такое истинный гуманизм. Разумеется, полицейские и в мыслях не держали убить
его, разумное существо, полноценного гражданина галактики, обладающего всеми
правами и свободами, от рождения присущими любому человеку. Его просто
парализовали самыми обычными разрядниками, чтобы безопасно доставить в участок
для дальнейшего расследования.
мышцы рефлекторно сократились, чуть ли не ломая кости и находясь сами на грани
разрыва. А поскольку стреляло не менее пятидесяти полицейских, да к тому же по
десятку раз, то попаданий оказалось около двадцати, и уже спустя несколько
секунд мышцы окостенели до такой степени, что профессор Рассольников ничем не
отличался от своей деревянной скульптуры в натуральную величину, вырезанной
студентами Геи-Квадрус накануне Дня святого Валентина.
по телу и лицу - видимо, проверяя эффективность парализующих зарядов,
схватились за насмерть зажатую в кулаке Платона трость, отволокли к парящему в
полуметре над травой грузовику и закинули в кузов. Через минуту рядом швырнули
известного коллекционера, мецената и миллионера Теплера Вайта. Толстяк замер в
позе полуприседа, с выпученными глазами и широко открытым ртом.
изрядное количество земли. После недолгой поездки их обоих свалили в полутемный
подвал двухэтажного деревянного здания и заперли.
Атлантида в полной мере оценил предусмотрительность матушки-природы,
исключившей сердце из числа всех прочих, так называемых скелетных мышц.
Несмотря на то что все до единого двигательные органы лишились способности даже
шелохнуться, сердце билось ровно и уверенно, позволяя археологу пребывать в
полном сознании и ясной памяти. В ожидании решения своей судьбы Платон думал о
том, что широко известный на множестве планет яд кураре, точно так же, как и
полицейские разрядники, вызывающий паралич скелетных мышц и последующую смерть
жертвы от удушья, исследован далеко не так полно, как считается. Ведь Атлантида
жив! Не задохнулся! Значит, в яде кураре помимо парализующей составляющей
находятся еще какие-то ингредиенты. Пожалуй, этой темой стоит заняться... Если,
конечно, удастся выйти живым из передряги.
спустился пожилой плешивый человек в засаленном костюме и вежливо представился:
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Суворов Виктор
Афанасьев Роман