Чтение 16–й страницы книги ~Оракул~

- А мы посторонние? - растерянно спросил Кравчинский.

- Более чем,- отозвался на его вопрос Ярослав, хватая Катюшу за руку.- Похоже, у нас появились все шансы очутиться в далеком будущем.

- А может, там лучше, чем у нас? - в сердцах произнес Аркадий Семенович Иванов, медленно отступая от кристалла.

- Вы рискуете очутиться в коммунизме, гражданин бизнесмен,- хмыкнул Кравчинский, набирая ход,- а там таким, как вы, вряд ли будут рады.

Из храма бежали даже "покойники", которых оракул оживил в самый последний момент. Ярослава беспокоила судьба Садка и Будимира, к смерти которых он как-никак приложил руку. К сожалению, спрашивать об их судьбе было уже не у кого.

Машина времени набирала обороты, стены храма Йо дрожали словно кисельные. Казалось, что своды его вот-вот рухнут на головы чужаков, осмелившихся проникнуть в чужие тайны.

К счастью, все обошлось, вспышка настигла беглецов уже за пределами грандиозного сооружения потомков.

Ярослав от неожиданности упал на землю и даже, кажется, на какое-то время потерял сознание. Когда он очнулся, то никакого храма ни вблизи, ни вдали уже не было.

Детектив лежал на самой что ни на есть обычной поляне, освещаемой лишь слабыми лучами восходящего солнца. Вокруг в самых причудливых позах распласталось еще не менее десятка тел, охающих, стенающих и издающих прочие подобного же рода звуки.

Катюша лежала рядом целая и невредимая, а потому Ярослав сразу успокоился. В принципе следовало признать: приключение завершилось даже лучше, чем ожидалось, хотя и не принесло искателям сокровищ осязаемых дивидендов. Если не считать, конечно, перстня на пальце у Ярослава и диадемы на голове у Катюши. Колян Ходулин тоже сохранил свое украшение, но более всех повезло Кравчинскому, который нежданно-негаданно обрел символ власти Великого гайосара Йоана. Как раз в эту минуту Аполлоша, очнувшийся от забытья, чесал жезлом свой заросший затылок, силясь простимулировать мозги в нужном направлении. Кажется, ему это удалось, во всяком случае, он перестал шевелить беззвучно губами и произнес довольно громко:

- Но почему?

- Что почему? - отозвался вопросом на его вопрос поднимающийся с земли следователь Рябушкин.

- Почему оракул решил, что миссия завершена?

- Да потому что мы сами общими усилиями сообщили ему об этом,- усмехнулся Ярослав.- Ты воспользовался жезлом, мы с Коляном перстнями, а Катюша диадемой.

- А кто мешал это сделать исследователям? - задал резонный вопрос Кравчинский.- Ведь этот Великий гайосар сказал, что машина времени сломалась? В этом же были уверены его коллеги, иначе они не пошли бы на гибель, словно бараны. Надо полагать, поломка компьютера и невозможность вернуться домой была для них таким ударом, что им стало все равно - жить или умирать. Что в общем-то по-человечески понятно. Сдается мне, что этот Йоан хитрил с самого начала. Он не особенно хотел возвращаться.

Там, в будущем, он был никем, а в прошлом стал всем. Шутка сказать - гайосар, Великий Йоан, почти Иван Грозный. Да еще и такое средство влияния на народные массы, как компьютер. Все-таки как же плохо мы воспитываем нашу молодежь, если в будущем у нас будут вырастать такие типы, как Аркадий Семенович Иванов.

- А при чем тут Иванов? - подал голос еще не пришедший в себя бизнесмен.

- А при том, драгоценный вы наш, что ваши чувства и мысли как две капли воды совпали с чувствами и мыслями Великого гайосара Йоана, редкостного, надо признать, подонка, и если бы не меткость следователя прокуратуры гражданина Рябушкина и героические усилия бывшего гайосара Ярослава Мудрого, мы бы до сих пор путались в электронных извилинах нашего друга оракула. Справедливости ради следует отметить, что и я, Аполлон Кравчинский, внес скромную лепту в дело спасения утопающих во времени. Не говоря уже о подвигах нашего дорогого призрака графа Глинского, воскресшего в самое нужное время.

- Воскрес я, положим, давно, просто ждал случая, чтобы подняться с возможно большим эффектом.

- Вот! - Кравчинский вскинул руку к небесам.- Оцените выдержку молодого человека, Аркадий Семенович. Вы же, ослепленный несуществующими сокровищами, едва не погубили массу народа.

- Я хотел сделать ровным счетом то же самое, что сделали вы,- возмутился Иванов.

- Результат был бы другим,- согласился с Кравчинским Ярослав.- В глазах оракула вы, Аркадий Семенович, были Йоаном Великим, а компьютеру нужны были утерянные исследователи, и он их нашел в лице Ходулина, Катюши и меня. Он прокрутил всю ситуацию с того самого момента, когда дал свой знаменитый прогноз, который должен был облегчить участь исследователей. И в этот раз все получилось именно так, как он задумывал. Садок и Будимир погибли, а исследователя он воскресил. Все четверо собрались на борту машины времени и проделали те самые действия, которые и должны были проделать для благополучного возвращения. Более ничего оракулу и не требовалось, он быстренько завелся и помчался домой согласно изначально заданной программе.

- А сокровища? - вопрос задал бычеголовый детина, в котором Ярослав без труда опознал покойного Садка.

Вопрос свой бывший вождь, а ныне, судя по ухваткам, глава бандитской бригады задавал не кому-нибудь, а Аркадию Семеновичу Иванову. Все-таки Ярослав был прав в своих подозрениях по поводу этого налима. Иванов рассказал им далеко не все из того, что вычитал из мемуаров своего дедушки. Более того, опасаясь конкуренции в лице Кузнецова и Кравчинского, он привлек на помощь банду уголовников, дабы уесть детектива и поэта и держать под контролем свою ненадежную союзницу Светлану Хлестову. Однако и "императрица" оказалось не лыком шита и тоже нашла себе защитников в лице "йорода" Будимира, который на поверку, впрочем, оказался Валерием.

Две противоборствующие партии стояли теперь на лесной поляне и громко выясняли отношения, предъявляя претензии как друг другу, так и своим вождям. Ссора грозила перейти в рукопашную с возможными трагическими последствиями, поэтому не любивший скандалов и драк Кравчинский счел своим долгом вмешаться:

- А что вы, собственно, делите, мужики, да еще в присутствии следователя прокуратуры? Здесь, между прочим, нет ничего, кроме чернозема.

Трезвый голос поэта был услышан. Накал страстей сразу спал. Матерные выражения зазвучали тише. Зато зачирикали птички, приветствуя рассвет. Поэта Кравчинского их пение умилило, но большинство собравшихся на лесной поляне горожан остались к природе родного края совершенно равнодушными. Более того, решили навсегда покинуть эти места, не оправдавшие возлагавшихся на них больших надежд.

С дворцами тоже получился конфуз. К великому огорчению Светланы Алексеевны, не удержавшейся от далеко не ласковых эпитетов в адрес оракула, поманившего несчастную женщину красотой, а потом оставившего ее, как последнюю старуху, у разбитого корыта. Нет слов, графские развалины выглядели весьма живописно и, безусловно, представляли из себя историческую ценность. Но, к сожалению, о материальной выгоде можно было уже забыть.

Несчастье, случившееся со знакомой, улучшило скверное настроение Аркадия Семеновича Иванова настолько, что он любезно пригласил в свой автомобиль следователя прокуратуры Рябушкина.

- А вы? - повернулся к детективу Анатолий Сергеевич.

- Нас подвезет Светлана,- ответил за Ярослава Ходулин.- Хорошо еще, что оракул не утащил за собой вместе с дворцами и новенький "мерседес".

Хлестова бросила на своего любовника сердитый взгляд, но промолчала. Ярослав очень хорошо понимал бывшую императрицу. Настырная женщина боролась за свое материальное благополучие, не считаясь с моралью, едва не угробила собственного мужа, а в результате получился пшик. Мираж в лесостепной зоне. Уехал уже и Иванов, и криминальные вожди со своими скандальными подручными, а Светлана Алексеевна все стояла и стояла в десяти шагах от своей разлетевшейся вдребезги хрустальной мечты и печально смотрела на развалины. Справедливости ради надо заметить, что оракул изъял только ценности и стены, которые создал сам, оставив следы активности российских строителей в виде небрежных заплат в фундаменте и кирпичной кладки, кое-где облагородившей развалины. Однако в любом случае восстановление дворцов стоило громадных денег, которых Хлестовой взять было негде.

- Заедем к тете Фросе,-сказал Колян, подталкивая свою загрустившую пассию к рулю.- Надо попрощаться.

Село Горелово никак не отреагировало на появление чужаков. Видимо, аборигены уже притерпелись к визитам гостей, которые в последнее время зачастили в эти места.

Тетя Фрося встретила племянника у ворот. Колян наклонился к ней и сказал негромко:

- Он ушел.

Если для Ефросиньи это сообщение и явилось ударом, то надо признать, что перенесла она его с редкостным стоицизмом, не дрогнув ни единым мускулом красивого лица.

- Наверное, это к лучшему,- так же негромко ответила она.

Прощальный завтрак прошел в торжественном молчании. И только в самом его конце Ярослав заявил, что забирает Катюшу с собой. Поскольку брачный союз их уже состоялся, то он считает излишними все эти процедуры с засыланием сватов, разгульными застольями и прочими обременительными обрядами. Но он клятвенно заверил Ефросинью, что по приезде в город обязательно сводит Катюшу в загс.

- Нет, мил человек, так дело не пойдет,- возмутился совершенно не к месту Аполлон Кравчинский.- Что значит - союз состоялся?! Ваши с Катюшей личные дела меня нисколько не волнуют, а свадьбу народу вынь да положь.

- А где я тебе столько денег возьму? - поморщился Ярослав.

- Укради! - посоветовал Кравчинский.- Или заработай.

- Деньги найдем,- вздохнула тетя Фрося.- Все-таки не обузу с рук сбываем, а первую красавицу на селе в твои руки, Ярослав, отдаем. Ну, совет вам да любовь.

Расставались вполне по-родственному. И отъезжали от Ефросиньиного дома при значительном скоплении народа. Детектив увидел среди провожающих Ваньку Митрофанова и предостерегающе погрозил ему пальцем. Митрофанов его понял и с готовностью закивал головой. Обмен жестами состоялся по поводу самогонного аппарата. Ярослав очень надеялся, что бывший Ванька Каин сдержит слово и аппарат вернет, что значительно сократит расходы на деревенскую свадьбу.

- Мама дорогая,- схватился вдруг за голову Кравчинский.- Я же часы потерял. Отцовский подарок. Он мне этого никогда не простит.

- Часы - это мелочь,- махнул рукой легкомысленный Ходулин.- Очень может быть, что они вернутся если не к тебе, то к твоим отдаленным потомкам.

- При чем тут потомки? - возмутился Аполлон.- Я же их не в храме потерял, а на лесной опушке. Точно помню, как смотрел на циферблат после того, как очухался от морального потрясения. Светлана, я тебя умоляю, давай свернем - тут же рукой подать.

Надо отдать должное "императрице", она вняла мольбам нищего поэта, и "мерседес" все-таки свернул с накатанной проселочной дороги в заросли.

- Ну, что я говорил! - воскликнул радостно Кравчинский, указывая на дерево, растущее на краю поляны.- Вон они, отсвечивают на солнышке.

Ярослав ничего не видел, но Аполлон, не обращая внимания на скепсис приятелей, вывалился из машины и бегом бросился к своему сокровищу. Буквально через десять секунд он исчез, не добежав пяти шагов до березы. Это было настолько неожиданно, что Катюша вскрикнула.

- Да что же это такое?! - потрясенно проговорил Ходулин.- Ведь оракул уже ушел!

Ярослав вылез из машины и, настороженно оглядываясь по сторонам, побрел к дереву. Колян возмущенно дышал ему в затылок. Дамы держались чуть позади, явно напуганные случившимся.

- Он провалился,- сказал детектив, склоняясь к яме.- Эй, Аполлоша, ты жив?

- Понарыли тут берлог! - послышался из-под земли голос рассерженного Кравчинского.- Ой, зараза, да тут кладка кирпичная.

- Хозяйственный, судя по всему, ему попался медведь,- усмехнулся Ходулин.- Слышь, Аполлон, а медовухи там, случайно, нет?

- Нет тут медовухи,- огрызнулся поэт.- Сплошное золото кругом.

- Какое золото? - забеспокоился Ярослав.- Ты что, головой ударился?

- Ну ударился, и что с того? На меня блюдо громадное упало. Килограммов десять чистого золота.

- Свихнулся,- поставил безошибочный диагноз Ходулин и полез в образовавшийся провал.

Однако спустившийся в яму вслед за Коляном Ярослав вынужден был признать, что непрофессиональный психиатр поспешил с выводами. "Медвежья берлога" была оборудована, что твой бункер. Кладка была старинная и чем-то напоминала ту, что они уже изучали как-то во дворце графа Глинского.

- Новая иллюзия? - спросил Ходулин, чиркая зажигалкой.

- Какая там иллюзия,- возмутился Кравчинский, потирая ушибленное колено.- Тут все натуральное.

- У Светланы в машине есть фонарик,- спохватился Колян.- Один момент.

Обернулся он действительно за минуту, а следом за ним в провал спустились и Светлана с Катюшей, которых разбирало любопытство. Фонарик высветил из темноты бледный человеческий лик. Хлестова от неожиданности вскрикнула.

- Да это же Аполлон! - усмехнулся Ярослав.

- Какой Аполлон?! - возмутился Ходулин.- Кравчинский в шаге от меня стоит.

- Я о статуе, чудак. Точно такая же была во дворце графа Глинского.

- Это она и есть,- сказал Кравчинский, вырывая из рук Ходулина фонарик.- А вон та картина висела в спальне над ложем.

Кравчинский был, безусловно, прав. Фонарик выхватывал из темноты то статую, то картину, и все они были знакомы кладоискателям. Кажется, это были сокровища, спрятанные последним владельцем дворца накануне грозных событий в начале прошлого века. Оракул выставил было их на всеобщее обозрение, но, уходя в будущее, вернул на место. Других объяснений случившемуся у детектива пока не было. Пройдя в глубь подземного убежища, отважная пятерка обнаружила сундуки старинной работы, доверху набитые золотой и серебряной посудой.

- А вот и знаменитый клад боярина Михаилы Глинского, спрятанный во время монголо-татарского нашествия,- с ходу определил Кравчинский, разглядывая большую чашу с двумя ручками.- По-моему, эта штуковина называлась братиной, ее пускали по кругу во время пира. Да, были люди в наше время, не то что нынешнее племя... Плохая им досталась доля, немногие вернулись с поля...

- Ты мне лучше скажи, сколько все это может стоить? - оборвала поэтический экстаз практичная Светлана Алексеевна.

- Да тут ценностей на миллиарды! - задохнулся от восхищения Кравчинский.

- В рублях?

- В долларах и евро.

- Быть того не может! - ахнула Хлестова.

- Очень даже может,- твердо сказал Аполлон.- Эрмитаж будет плакать на все это глядючи.

- При чем тут Эрмитаж?! - возмутилась Светлана Алексеевна.- Нам сколько достанется?

- На свадьбу хватит,- обнадежил Кравчинский.- Пир закатим на весь мир. Бланманже будем кушать и батистовые портянки носить. Это вам не Рио-де-Жанейро! Это же, мужики и дамы, Йо-мое!