дороги. Затем они в прогулочной манере пересекли залитое светом
пространство мимо складов ремонтных мастерских, по улицам нижнего города.
Немногочисленные охранники, несущие службу в этот час, были поглощены
наблюдением за оградой и погодой, а не двумя юношами из дома,
пробирающимися к дороге в аэропорт. Пекарня и мельница и ночью работали
вовсю, но они были далеко в стороне, дальний отсвет огней, когда они
миновали последний барак.
и только контрольные лампы по-прежнему однообразно и равномерно
посверкивали в черноту почти пустого пространства. Вдалеке четко
вырисовывались ярко освещенные торговые склады и огромный ангар
Резьюн-Эйр, где продолжалась обычная работа по подготовке одного из
коммерческих лайнеров.
Гранту передохнуть, чтобы избежать вопросов, по дороге мимо конца
подъездных путей к грузовой пристани и снова вниз по бетонному переходу к
приземистым складам на самом берегу реки.
было необходимости. Он толкнул дверь убогого домика, вздрогнул от скрипа
петель. Внутри, железная сетка глухо зашуршала под их ногами. Вода
всплескивала и прихлопывала о сваи и опоры, звезды влажно поблескивали
вокруг обводов причаленных лодок. Все вокруг пахло речной сыростью и
маслом, а воздух был обжигающе холодным.
и Гранту ничего не оставалось делать, как следовать за ним, проглотив свои
возражения.
быть рядом с тобой, и ты знаешь это. Так что меня здесь сейчас нет. И я
ничего об этом не знаю. Я просто возвращаюсь обратно и говорю, что все
время был в своей комнате, откуда я могу знать, куда ты подевался? Может
быть, тебя слопали платиферы и заработали расстройство желудка. - Он
пощелкал зажиганием, проверил приборы, сцепление. - Поедешь на этом, все
наполнено, аккумуляторы заряжены. Удивительно, как здорово персонал следит
за этим хозяйством, не правда ли?
воды холодный ветер был еще более пронзительным. - Послушай, наконец,
меня, давай все оценим разумно. Я - эйзи. Я слушал ленты с колыбели. Если
она прокрутит мне что-нибудь новое, я смогу справиться с этим, я смогу
разорвать структуры и рассказать тебе, были ли в них "жучки".
не существует кода рассекателя. Я точно знаю, что не существует, Джастин.
Давай просто забудем об этом, поднимемся на холм и выработаем другой путь.
Если он окажется плохим, то у нас всегда останется этот. Как альтернатива.
первые огни справа, которые ты увидишь - это все еще Резьюн: это десятая
климатическая станция высоко на утесе. Огни слева - это будет Моривилль.
Если ты пойдешь совершенно без освещения, ты сможешь пройти мимо него до
того, как Ари узнает об этом, а ночь сегодня ясная. Помни: держись
середины потока - это единственный способ миновать отмели, и, бога ради,
остерегайся топляков. Течение придет слева, когда ты доберешься до
Кенникатт. Поворачивай в нее, и первые огни, которые ты увидишь, через
два, может быть, даже через три часа - это Крюгер. Ты скажешь им, кто ты
такой, и дашь им это. - Он включил тусклый штурманский свет и нацарапал
номер на листке блокнота, прикрепленного к приборной доске. Под номером он
написал: МЕРИЛЬД. - Скажи им, чтобы позвонили Мерильду независимо от
времени. Ты можешь сказать Мерильду, когда он доберется туда, - скажи ему,
что Ари шантажирует Джордана мной, черт побери, - это все, что ему надо
знать. Скажи ему, что я не могу приехать, пока отец не окажется на
свободе, но что я вынужден был отправить тебя оттуда, потому что с еще
одним заложником Джордану не выпутаться. Понял?
затопить лодку, если они посчитают нужным. Это лодка Эмори. Мерильд уладит
все остальное.
Кенникатт. Но если все-таки придется, следующий поселок вниз по Волге -
это Авери - туда плыть всю ночь, а может и дольше, и она сможет
перехитрить тебя. Кроме того, ты там будешь в пределах юрисдикции законов
Сайтиин, и полиция может сцапать тебя, а ты знаешь, чем это может
обернуться. Так что - Крюгер. Надо к нему. - Он взглянул Гранту в глаза в
слабом отблеске приборного освещения, и внезапно его поразила мысль, что
он может никогда больше с ним не встретиться. - Будь осторожен. Во имя
Господа, будь осторожен.
Пожалуйста.
рубки, вспрыгнул на палубу и оттуда на уходящую решетку. Он отдал
причальные фалы, забросил их на борт и вытолкнул большую лодку кормой
вперед, пока она, царапнув по сваям, не вышла на открытую воду.
реки подхватило ее и повлекло вместе с основным потоком, продолжая
разворачивать.
обратно крышку, закрыл за собой люк и швырнул плату в воду перед тем, как
прыгнуть с борта лодки на металлическую крышку сарая.
мотора Гранта, затем перешедшее в уверенное равномерное пыхтение.
находиться здесь, на берегу реки, в темноте, в любом месте, которое не
проверялось на чистоту, куда могло проникнуть что-нибудь местное, сорняк в
канаве, вещество, распыленное в воздухе - Бог знает что. Он старался не
думать об этом. Он бегом вернулся на дорогу и перешел на шаг только когда
почувствовал колотье в боку.
ночной смены в аэропорту заметил лодку или услышал шум ее двигателя.
Однако, в ангарах и без того было шумно. Возможно, что кто-то работал с
мощным механизмом. Может быть, они подумали, что это была какая-нибудь
проходящая лодка из Моривилля или следующая вверх по Волге, с большим
движком. А яркие огни не позволяли четко видеть окружающее.
заперта.
положение и дать время лодке хоть сколько-нибудь уйти. Но если он просидит
здесь всю ночь, тогда не будет сомнений, что это заговор.
использовать свой ключ и отключить бесшумную сигнализацию, которая, как он
знал, была уже включена.
выпил. И меня потянуло на свежий воздух.
готовясь к тому, что лицо охранника примет другое выражение, когда
поступит распоряжение. Но эйзи только кивнул:
проделал весь свой одинокий путь до квартиры.
последний раз пользовались этим ключом", - проговорил слащавый голос
Монитора.
рассовал по ящикам. Среди предметов, принадлежащих Гранту, он обнаружил
смешные мелочи, ерундовые сувениры, которые Джордан привез с какого-то
праздника в Новгороде. Дешевая старая объемная открытка с изображением
грузового корабля Киттихоук, которую он привез из Новгородского аэропорта
специально для Гранта, которому не разрешили поехать. Фотография их обоих
в возрасте четырех лет, Грант бледный, худой и поразительно рыжеволосый, а
он сам в той нелепой шляпе, которую он считал солидной, копается в саду
вместе с эйзи. Другая их фотография, где им обоим по десять, неуклюжий
возраст, стоят на ограде загона для скота, босиком, пальцы ног одинаково
подогнуты на краю бруса, руки под подбородком, оба улыбаются, как дурачки.