Чтение 16–й страницы книги ~Плоть~

- Хочешь, я припугну его, что сверну ему шею? Может быть, он тогда
расскажет все, что мне необходимо знать.

- Попробуй.

Стэгг поднялся.

- Подай мне плащ, пожалуйста. Не думаю, что они станут возражать,
если я буду в плаще, пока идет дождь.

Говоря так, он имел ввиду случившийся вчера инцидент, когда он
натянул юбку и намеревался поговорить с девушкой в клетке. Прислужницы
были потрясены этим и позвали стражу, которая окружила Стэгга и, прежде
чем он успел выяснить, что же их так возмутило, один из стражников сорвал
с него юбку и убежал с нею в лес.

В тот день он уже больше не показывался на глаза. Но урок
Герою-Солнце был преподан. Ему все это время полагалось демонстрировать
своим почитателям все великолепие своей наготы.

Теперь Питер завернулся в плащ и побрел босиком по мокрой траве.
Стражники вышли из своих палаток и последовали за ним, не отваживаясь
подойти ближе.

Он остановился перед клеткой. Девушка подняла на него глаза, затем
отвернулась.

- Можешь, не стыдясь, смотреть на меня, - горько произнес Стэгг. - Я
одет.

Ответа не было Тогда он взмолился:

- Поговори со мною, ради бога! Я такой же пленник, как и ты! И клетка
у меня ничуть не лучше!

Девушка обхватила руками прутья и прижалась к ним лицом.

- Ты сказал "Ради бога"?! Что это значит? Что ты тоже из Кэйсиленда?
Не может этого быть. Ты говоришь совсем не так, как мои соплеменники.
Правда, ты не говоришь и на Ди-Си. Не так, во всяком случае, как
остальные. Скажи мне, ты - почитатель Колумбии?

- Помолчи немного, я все тебе объясню. Главное, что ты, слава богу,
заговорила со мною.

- Ты опять помянул имя божье. Значит, ты не почитаешь эту гнусную
суку-богиню. Но если это так, то почему ты Рогатый Король?

- Я надеюсь ты кое-что мне разъяснишь. Если не сможешь, то хотя бы
расскажи о других вещах, интересующих меня. - Он протянул ей бутылку. -
Может быть, выпьешь?

- Мне бы хотелось, но я не имею права брать из рук врага. И у меня
нет уверенности, что ты не враг.

Стэгг понимал ее с большим трудом. То, что она употребляла достаточно
много слов, похожих на слова языка Ди-Си, давало ему возможность ухватить
основную мысль сказанного. Но произношение, особенно гласных, не такие,
как в языке Ди-Си.

- Ты разговариваешь на Ди-Си? - спросил он. - Мне трудно разбирать
язык твоего Кэйсиленда.

- Я неплохо владею Ди-Си, - ответила девушка. - А какой твой родной
язык?

- Язык американца двадцать первого века.

У нее перехватило дыхание, большие глаза сильнее округлились.

- А как это может быть?

- Я родился в двадцать первом веке, 30 января 2030 года нашей эры.
Это должно составлять...

- Не стоит утруждаться, - ответила девушка на его родном языке. - Это
будет... гм... Так, первый год - это 2100. Значит, ты родился в 70 году до
Опустошения, по стилю, принятому в Ди-Си. Мы у себя в Кэйсиленде
пользуемся старым стилем. Только не все ли равно по какому стилю.

Питер наконец перестал на нее пялиться и произнес:

- Ты говоришь на английском языке, очень близком к языку 21 века!

- Да. Обычно только жрецы могут, но мой отец - человек состоятельный.
Он направил меня в Бостонский Университет, и я там изучала
церковно-американский.

- Ты хочешь сказать, что его употребляют при богослужениях?

- Да. Латынь пропала во время Опустошения.

- Мне кажется, нам надо выпить, - предложил Стэгг. - Ты первая.

Девушка улыбнулась и ответила:

- Мне многое не понятно из того, что ты сказал, но я все равно выпью.

Он просунул бутылку между прутьями.

- До сих пор я знаю только твое имя. - Мэри из Маленького Рая Кэйси.
Но это все, что мне удалось вытянуть из моих стражников.

Мэри возвратила бутылку.

- Вот замечательно! А то у меня давно уже пересохло горло. Ты сказал,
стражники? Разве тебе нужна стража? Я была уверена в том, что все
Герои-Солнце - добровольцы.

Стэгг пустился в длительный рассказ о себе. Однако вдаваться во все
подробности у него не было времени, хотя по выражению лица Мэри можно было
заключить, что она понимала не более половины из рассказанного. И время от
времени ему приходилось переходить на Ди-Си, так как было очевидно, что
хотя Мэри и изучала церковно-американский, владеть им свободно она не
могла.

- Теперь ты видишь, - закончил он, - что я - жертва этих рогов. Я не
отвечаю за то, что творю. - Мэри покраснела.

- Я не хочу говорить об этом. От этого меня тошнит до глубины души.

- Меня тоже, - признался Стэгг. - По утрам, то есть. А вот позже... -
А ты можешь убежать?

- Могу. Но прибегу назад еще быстрее.

- Ох, эти гнусные Ди-Си! Должно быть они заколдовали тебя. Только
дьявол в твоих чреслах мог бы так повелевать тобою! Если бы только мы
убежали отсюда в Кэйсиленд, тамошние жрецы могли бы изгнать дьявола.

Стэгг оглянулся вокруг.

- Лагерь начинает сворачиваться. Через минуту мы двинемся. До
Балтимора! Слушай! Я рассказал о себе все. Но я не знаю ничего о тебе.
Откуда ты, как попала в плен? И есть вещи, которые ты бы могла мне
объяснить. Что означает этот Герой-Солнце, и тому подобное.

- Мне непонятно, почему Каль...

Она прикрыла рот рукой.

- Каль!.. Ты имеешь ввиду Кальторпа! Он-то здесь причем? Уж не хочешь
ли ты сказать, что беседовала с ним об этом? Он мне говорил, что ему
ничего не известно!

- Я ему рассказала и считала, что он тебе передаст.

- Он ничего мне не сказал! Фактически, он убеждал меня в том, что ему
известно ничуть не больше, чем мне...

Потеряв дар речи, он развернулся и побежал прочь.

И только, пробежав добрых пол-поля, начал выкрикивать имя
антрополога.

Все, кто ему встречались, торопились убраться подальше с его пути.
Они считали, что Великий Стэгг опять обезумел. Выскочивший из палатки
Кальторп, едва завидев, что Король-Олень бежит к нему, с разгона махнул
через шоссе. Забор не остановил его. Кальторп подтянулся на одной руке и
перебросил тело. И дальше, по другую сторону забора, он бежал во всю прыть
своих ног, подальше в поля за фермой.

- Если я поймаю тебя, Кальторп, - кричал ему вслед Стэгг. - Я
переломаю тебе все кости! Как ты посмел так поступить со мною?

Постояв некоторое время, задыхаясь от ярости, он повернул назад,
бормоча про себя:

- Почему? Почему?

Дождь прекратился. Еще через несколько минут небо прояснилось, и
засияло полуденное солнце.

Стэгг сорвал с себя плащ и швырнул его на землю.

- К черту Кальторпа! Мне он не нужен и никогда нужен не был!
Предатель!

Подозвав к себе одну из прислужниц, Сильвию, он велел принести ему
еду и питье. Ел он и пил, как всегда, днем. Управившись, свирепым взглядом
посмотрел на окружающих. Панты, которые раньше свободно болтались при
каждом движении головы, теперь выпрямились и затвердели.

- Сколько километров до Балтимора? - взревел он.

- Два с половиною, сир. Вызвать вам экипаж?

- К черту экипаж! Колеса будут меня лишь задерживать! Я намерен
бежать до Балтимора! Я хочу взять город врасплох. Я буду там раньше, чем
меня ждут! Пусть трепещут, когда Великий Стэгг из всех Стэггов шквалом
пройдется по ним! Я уложу их всех до единой, как ураган! На сей раз моими
станут не только девственницы! Я теперь не стану брать только то, что мне
подсовывают! Не только конкурсанток мисс Америки! Сегодня - весь город!

Сильвия в ужасе отпрянула.

- Но, сир... так не годится! Испокон веков...

- Герой-Солнце я или нет? Кто здесь Рогатый Король? Я поступлю, как
пожелаю!

Он схватил бутылку с подноса в руках девушки и помчался по дороге.

Поначалу он бежал прямо по бетону. Но хотя теперь пятки стали
твердыми, как железо, он решил, что мостовая все-таки слишком тверда, и
поэтому побежал по мягкой траве, покрывавшей обочину дороги.

"Так лучше, - отметил он про себя. - Чем ближе к Матери-Земле, тем
лучше, тем больше она мне понравится. Возможно, это всего лишь суеверная
болтовня - что непосредственный контакт с землей придает человеку новые
силы. Но я склонен верить этим Ди-Си. Я чувствую, что черпаю силу прямо из
лона Матери-Земли, что эта сила, подобно электрическому току, заряжает и
перезаряжает мое тело. И ощущаю, что сила эта вливается в меня столь
мощно, ошеломляюще мощно, что мое тело уже недостаточно велико, чтобы
вмещать ее всю. А избыток ее хлещет из короны на моей голове и пламенем
вздымается к небесам. Я чувствую это!"

На какое-то мгновение Стэгг приостановился, чтобы откупорить бутылку
и отхлебнуть глоток. При этом он заметил бегущих к нему стражников, но они