расплескавшейся по палубе, когда ты свалишься сверху!
разобью ему нос! - бросил он в ответ.
дыхание.
собравшимся. - Вы слышали?
потрясен. Людей сжигали и за меньшее.
видение явью. Сбрось его с мачты и шлепни о палубу, чтобы поломались все
его кости и чтобы люди узнали, каково оскорблять истинного Бога!
настороже. Очевидно, оба они или кто-нибудь один поднимутся наверх в самый
темный час после захода солнца. Цель у них одна: сбросить его вниз. Смерть
Грина, как все посчитают, наступит от рук оскорбленного Бога. И если Эмра
попытается обвинить Эзкра и Грэзута, она не добьется ни расследования, ни
суда. Что касается Майрена, то он, скорее всего, издаст вздох облегчения,
потому что избавится от беспокойного парня, который к тому же может
проболтаться герцогу Тропэтскому о некоторых подробностях своего побега.
горизонт. Перед самым закатом к нему поднялся Гризкветр с бутылкой вина и
едой в закрытой корзинке.
подозрениях.
деле очень умная женщина, моя мама. Если с тобой случится что-нибудь
плохое, она наложит проклятье на тех двух.
когда соберешь мои останки с палубы. Поблагодаришь?
стараясь сохранить серьезное выражение лица и удержаться от ухмылки. - А
еще мама послала тебе вот это.
боцманский свисток с палубы.
менее дюжины раз. Ну, нет! Я видел бедных парней, которых исхлестали
кнутами.
запустил ракету.
и Грэзут лезут по снастям. Весь корабль поднимая на ноги. Ну и, конечно,
когда обнаружат, что две ракеты похищены со склада; а когда проведут обыск
и найдут одну осветительную ракету в мешке у Эзкра, тогда... ну, сам
понимаешь...
дела! Иди и скажи своей матери, что она самая удивительная женщина на этой
планете, хотя, как мне кажется, это не такой уж комплимент. Да, подожди-ка
минутку! А при чем тут боцман? Почему он должен предупредить меня, когда
запускать осветительную ракету?
Эйзэксу, - ответил Гризкветр, назвав своего младшего брата. - Мы будем
наблюдать за Эзкром и Грэзутом. Когда они полезут вверх, мы предупредим
ее. Она подождет, пока они доберутся до середины, потом свистнет.
я делал без нее?
вслед за тобой, когда ты попробовал убежать от нее, и от нас, она ведь
такая гордая. А ей нет нужды гоняться за мужчинами: сам князь умолял ее
уехать с ним. А она направилась с тобой, потому что любит тебя, и хорошо
сделала. А иначе твои глупые выходки уже раз десять отправили бы тебя на
тот свет.
убитым видом смотрел, как Гризкветр спускается по выбленкам.
сгустилось, затвердело вокруг Грина так, что он чувствовал себя застывшим
в нем, как муха в янтаре. Как и всегда, после захода солнца собрались
облака и брызнул небольшой дождь. Он будет продолжаться около часа, затем
облака исчезнут так быстро, словно какой-то волшебник сметет их с неба,
как смахивают крошки с обеденного стола. Но все эти минуты он находился в
крайне тревожном состоянии, мучаясь мыслями о возможных ошибках в
раскладе, предсказанном Эмрой.
возможно, не станут ждать долю. Должно быть, они уже двинулись вверх по
веревочной лестнице, но свистка следовало ждать еще через некоторое время.
Если они достаточно умны, то не полезут прямо под ним, а поднимутся чуть в
стороне и повыше, а затем спустятся к нему. Правда, они не смогут миновать
других вахтенных. Но Эзкр и Грэзут знают, где они находятся. Стало так
темно, что можно пробраться на расстоянии вытянутой руки от человека, и он
ничего не увидит и не услышит. Ветер в снастях, скрип мачт, громыханье
больших колес - все это заглушит любой случайный шум.
перед собой. "Птица" следовала хорошо известным путем, все препятствия на
маршруте рулевые и офицеры знали наизусть. Если на пути в темный период
ожидалось что-то опасное, курс выбирался так, чтобы обойти опасность
стороной. Вахтенные офицеры обычно подсказывали рулевым, когда нужно
менять направление, сверяясь с таблицами и картами. Карта же находилась
непосредственно под стрелкой компаса.
мачты. Он напрягал глаза, стараясь разглядеть хоть что-нибудь в темноте,
окутывающей его, словно покрывало. Ничего не было видно, абсолютно ничего.
Нет, стоп! Что-то мелькнуло? Чье-то лицо?
и понял, как неудобно он стоял. И, конечно же, все это время был открыт
для нападения сзади. Хотя нет. Если он сам ничего не видит на расстоянии
вытянутой руки, то и другие, конечно, схоже. Но им и не надо видеть. Они
настолько хорошо знают расположение снастей, что легко могут вслепую
добраться до его гнезда и обнаружить его на ощупь. Вслед за прикосновением
пальцев последует удар стального лезвия. Больше ничего не понадобится. Он
думал об этом, когда ощутил прикосновение пальца. Палец уперся ему в спину
и заставил на секунду окаменеть. Затем Грин сдавленно вскрикнул, отпрыгнул
в сторону, выхватил кинжал и прижался к полу, напрягая глаза и уши,
стараясь обнаружить врагов. Если они дышат так же тяжело, как и он, легко
можно засечь, где они находятся.
могут услышать его дыхание.
Нападай! Шевельнешься - и я насажу тебя на лезвие, сын иззота!"
покрепче прижаться к полу и надеяться, что они споткнутся об него.
другой руке он держал кинжал. Он продолжал шарить, и вдруг рука наткнулась
на корзинку, оставленную Гризкветром. Тотчас же, охваченный озарением,
Грин вытащил осветительный патрон. Зачем ждать, когда они подберутся к
нему и прирежут, как поросенка? Он запустит ракету немедленно и при первой
же вспышке света нападет на них. Плохо только, что придется отложить
кинжал, чтобы вытащить трут, кремень и кресало из мешочка на поясе и
высечь искру, а он должен быть готов к нападению.
сунул его обратно. Разве трут затлеет, когда моросит дождь? Вот об этом
Эмра, несмотря на свой ум, не подумала.
нес. Один черт, высекать искру придется на ощупь. Надо поднести трут
поближе к фитилю, и, когда жар станет достаточным, он подожжет фитиль
ракеты.
собирается колотить кремнем о сталь.
трель свистка внизу заставила его вздрогнуть. Он встал, замороченно
стараясь сообразить, что делать дальше. Он так убедил себя, что Эзкр и
Грэзут рядом в "вороньем гнезде", что не мог поверить в правоту Эмры.
Может быть, она спохватилась слишком поздно, но все же пытается
предупредить его?
рядом враги или нет - ему надо действовать.
Трут быстро воспламенился, сияя жарким пятном в ящике из твердого дерева.