Чтение 16–й страницы книги ~Мир Родины~

Парламента не были наследственны и безвластны, как сейчас. Демократия, где
все индивидуумы считались равными, и каждый мог распоряжаться своим
голосом при выборе правителей, ныне является роскошью для самых богатых.
Приведу простой пример. Работающий человек с регулярным доходом имеет
выбор в жилище, питании, рекреации - в том, что можно назвать стилем
жизни. Безработный нуждающийся человек должен жить, где ему скажут, есть,
что ему дадут, и приспосабливаться к неменяющемуся, бесперспективному
однообразному существованию. Британия пережила годы бедствия, но
расплатилась за все это страшной ценой свободы личности, не было валюты,
чтобы ввозить продукты, поэтому стране пришлось перейти на
сельскохозяйственное обеспечение. Это означало микроскопическое
обеспечение мясом - только для самых богатых, а для остальных -
вегетарианскую диету. Питающейся мясом нации нелегко пойти на такую
перемену, поэтому перемена была осуществлена силовым методом. Правящая
элита создавала порядок, а полиция и солдаты следили за тем, чтобы он
соблюдался. Это была единственная альтернатива хаосу, голоду и смерти в то
время, и это выглядело обоснованными обстоятельствами. Единственной
проблемой была та, что, когда дела пошли в гору, и обстоятельства стали
лучше, правящей элите пришлась по душе власть, которой она обладала. И она
не хотела от нее отказываться. Великий мыслитель написал однажды, что
власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Если уж вам
на шею повесили хомут, не рассчитывайте, что его снимут добровольно.

- Что еще за хомут? - удивленно спросил Ян.

- Прошу прощения. Аналогия, причем очень неточная. Извините за
неудачный пример. Я имел ввиду, что восстановление шло постепенно, и
правительства просто-напросто оставались у власти. Население постепенно
восполнилось и стабилизировалось на прежнем уровне. Были построены первые
спутники-генераторы, передававшие излучением на поверхность планеты
энергию. Затем появилась энергия связи, обеспечившая все нужды в топливе.
Мутировавшие растения стали поставлять химикалии, прежде получаемые из
нефти. Спутниковые колонии перерабатывали лунное сырье, а готовую
продукцию отправляли на Землю. Открытие действующего космического привода
позволило послать корабли на изучение и заселение ближайших звезд. Так мы
получили то, что имеем сегодня. Рай земной - даже рай небесный, в котором
никто не знает страха войны и голода. В котором все обеспечены, и никто не
знает нужды.

И все же в этой картине рая есть один дефект. На земные страны легла
абсолютная власть олигархии; она распространилась на спутниковые колонии и
далее на планеты. Правящие силы каждой главной страны - в конфронтации с
другими правительствами, и это для того, чтобы массам даже не было
представлено намека на личную свободу. Полная свобода наверху - судя по
акценту, Билл, вы сами принадлежите к этому классу - и экономическое
крепостничество, рабство для всех, кто внизу. И мгновенное взятие под
стражу, заключение или смерть для любого, у кого хватит смелости
протестовать.

- Неужели действительно дело обстоит так плохо? - спросил Ян.

- Хуже, чем ты можешь представить, - сказала Сара. - Да ты и сам
увидишь. До тех пор, пока ты будешь считать, что нужны перемены, ты сам и
твои близкие будут в опасности.

- Эта программа по ориентации проводится по моему предложению, -
сказал Джон, не в силах сдержать педантичной гордости в голосе. - Одно
дело - читать печатные документы и слушать чужие слова. И другое -
испытывать реальности мира, в котором мы живем. Только скотина останется
непоколебимой. Я еще поговорю с вами после того, как вы спуститесь в ад.
Сам я выберусь из него, если смогу.

- Смешной маленький человечек, - сказал Ян, когда закрылась наружная
дверь.

- Смешной, милый и совершенно неоценимый для нас. Специальный
теоретик, отвечающий охотнее, чем спрашивающий.

Ян стянул "исказитель" и стер с лица пот.

- Очевидно, он академик. Историк, вероятно.

- Не надо! - резко сказала Сара. - Не надо теоретизировать, даже про
себя, не то однажды ты проболтаешься о нем тому, кому знать не следует.
Выкинь его из головы и помни лишь его слова. Ты можешь на несколько дней
оторваться от работы?

- Конечно, в любое время. У меня собственный распорядок. А что ты
хочешь?

- Скажи им, что тебе нужен перерыв, и ты хочешь поехать в деревню,
повидать друга или что-нибудь в этом роде, чтобы тебя непросто было
выследить.

- Как насчет лыж? Обычно я раз или два в году езжу в Шотландию, чтобы
участвовать в кроссе.

- Что это такое? Никогда не слышала.

- Особая разновидность лыжной езды - по равнине, а не по склону. Я
ношу рюкзак, иногда ставлю палатку, ночую на постоялых дворах, в
гостиницах, сам выбираю дорогу.

- Это просто идеально. Итак, скажи своим людям, что ты едешь кататься
на лыжах со следующего вторника. Не уточняй, как долго ты будешь
отсутствовать. Не называй никаких адресов или мест. Упакуй чемодан и
положи его в машину.

- Я поеду в Шотландию?

- Нет. Гораздо дальше. Ты спустишься в ад - прямо здесь, в Лондоне.

Ян припарковал машину в указанном месте, и со времени, на которое
была назначена встреча, прошло более получаса. Снаружи только уличное
сияние фонарей можно было видеть сквозь кружащийся снег. Тротуары были
пусты. Темная масса Примроуз-Хилла таяла во тьме, через дорогу.
Единственный транспорт - полицейский автомобиль - уже проехал; притормозив
на мгновение, он затем набрал скорость и исчез во тьме. Возможно, за ним
по каким-то причинам следили, и потому контакт был отменен.

Как только он подумал об этом, раскрылась дверца, впустив порыв
морозного воздуха. Тяжелый коренастый человек проскользнул на сидение
пассажира, быстро захлопнув за собой дверцу.

- Ничего не хочешь сказать, а, кореш? - сказал человек. - Похоже,
будет гораздо холоднее, прежде чем потеплеет.

- Ты прав насчет этого, - Сара обучила его фразе для опознания. - Что
еще ты знаешь?

- Ничего. Мне было сказано остановить машину здесь, подождать кого
нужно, представиться и ждать инструкций.

- Верно, или вернее, если ты примешь инструкции и будешь делать все в
точности так, как я скажу. Ты тот, кто ты есть, а я прол, и тебе придется
смириться с тем, что я буду приказывать. Сможешь?

- Почему же нет? Не понимаю. - Ян нарочито медленно произнес эти
слова. Это было нелегко.

- Ты это всерьез? Повиноваться пролу, да еще такому, от которого не
слишком хорошо пахнет?

Теперь, когда он сказал об этом, почувствовался отчетливый запах,
источаемый его тяжелыми одеждами. Давно не стиранная одежда и запах тела
смешались с дымом и кухонным чадом.

- Всерьез, - сказал Ян, неожиданно рассердившись. - Я не думаю что
это будет легко, но я сделаю все, от меня зависящее.

Последовало молчание, и Ян смог увидеть глаза человека, едва
различимые под матерчатым кепи, которые пристально его рассматривали.
Неожиданно он выпростал корявую руку.

- Ладно, кореш. Думаю, с тобой все будет в порядке.

Рука Яна оказалась в мозолистой жесткой ладони.

- Мне было велено звать тебя Джон. Значит, пусть будет Джон. Меня
зовут Фрайер <жарящий (англ.)>, потому что забегаловка, в которой я
работаю, торгует жареным картофелем, поэтому остановимся на этом. Если ты
сейчас двинешься к востоку, я буду говорить, где сворачивать.

Транспорта кругом было очень мало, и покрышки оставляли на
свежевыпавшем снегу черные отметины. Они удалялись от главных дорог, и Ян
едва представлял себе, где они находятся - где-то севернее и восточнее
Лондона.

- Почти приехали, - сказал Фрайер. - Еще миля, но нам нельзя ехать.
Теперь помедленнее, на втором повороте отворачивай влево.

- Почему нельзя ехать?

- Застава Безопасности. Не на виду, конечно, - пока не проедешь не
узнаешь ничего. Но электроника под поверхностью дороги спрашивает
автоответчик в твоем автомобиле и получает код. Сверяется с записью.
Пешком безопаснее, хотя и немного холоднее.

- Я никогда не слышал, чтобы они применяли что-либо подобное.

- Похоже, Джон, у тебя будут каникулы для углубления образования.
Помедленнее... стоп! Я открою этот гараж, а ты загони в него свой
драндулет. Здесь он будет в полной сохранности.

В гараже было холодно и туманно. Ян подождал во тьме, пока Фрайер
закроет и запрет дверь, затем прошел внутрь, находя путь с помощью света
фонарика. В пристройке за гаражом была комната, освещенная одиноко лампой
без абажура. Фрайер включил единственную горелку электрической плиты, что
едва повысило температуру воздуха в комнате.

- Вот, где мы с тобой переоденемся, кореш, - сказал Фрайер, снимая
грубые одеяния с настенной вешалки. - Я вижу, ты сегодня не брился, как
тебе и советовали. Очень мудро. И ботиночки у тебя будут, что надо, после
того, как мы намажем их грязью и вываляем в золе. Но все остальное снимай,
вплоть до последней тряпки.

Ян постарался не дрожать, но это оказалось невозможно. Толстые