Чтение 16–й страницы книги ~Дверь в лето~

- Тогда где же?

- Я отправил их по почте.

- Что?! - взвизгнула она. - Когда отправил? Кому отправил? Почему?

Если бы второй вопрос она задала последним, я бы на него ответил. Но
все, что я смог сделать, - дать ответ на последний из заданных вопросов.

- Я сделал передаточную надпись.

- Куда он их дел? - спросил вошедший в комнату Майлз.

- Он сказал, что отправил их по почте... потому что сделал на них
передаточную надпись! Найди-ка его машину и обыщи ее как следует - может,
ему все это только кажется. Ведь когда он оформлял страховку, акции точно
были при нем.

- Сделал передаточную надпись... - машинально повторил Майлз. - О
господи! Кому?..

- Сейчас спрошу. Дэн, на кого ты сделал передаточную надпись?

- На Американский банк.

Она не спросила меня "почему" - тогда я бы ей и рассказал о Рикки.

Белл сникла и тяжело вздохнула:

- Гол в наши ворота, толстячок. Можешь считать, что акции уплыли. Из
банка нам их ни за что не выковырять. - Она вдруг выпрямилась. - Если
только он на самом деле отослал их. А если нет, я так подчищу передаточную
надпись, что комар носа не подточит. И он сделает новую передаточную
надпись... на мое имя.

- На твое и на мое, - поправил ее Майлз.

- Ну, это уже детали. Иди-ка поищи его машину.

Спустя некоторое время Майлз возвратился и сообщил:

- Ее нигде нет. Я объехал все переулки вокруг. Он, верно, приехал
сюда на такси.

- Но ты же слышал - он сказал, что приехал на своей машине.

- Но ее нет поблизости. Лучше спроси его, когда и куда он отправил по
почте акции?

Белл спросила, а я ей ответил:

- Перед тем, как сюда приехать. Я опустил пакет в почтовый ящик на
углу улицы Сепульведа и бульвара Вентура.

- Думаешь, он не врет? - спросил Майлз.

- В таком состоянии он не может врать. И он абсолютно уверен в своих
словах - так что путаница исключается. Черт с ними, Майлз. Может, когда мы
от него избавимся, окажется, что передаточная надпись не имеет силы,
поскольку он уже продал нам акции... по крайней мере, я сейчас заставлю
его подписать несколько пустых бланков, а там увидим.

Она попыталась заставить меня подписать, а я попытался повиноваться.
Но в таком состоянии я не мог расписаться толком. Наконец она вырвала у
меня из рук бумагу и сказала со злостью:

- Ты меня до истерики доведешь! Я и то лучше могу за тебя
расписаться. - Она наклонилась ко мне и мстительно прошипела: - Жаль, что
я твоего кота не пристукнула.

На некоторое время они оставили меня в покое. Потом ко мне подошла
Белл и объявила:

- Дэнни, я сделаю тебе укольчик, и ты почувствуешь себя гораздо
лучше. Ты сможешь встать, двигаться и вести себя, словно ничего не
произошло. Ты ни на кого не будешь сердиться, особенно на нас с Майлзом, -
ведь мы твои лучшие друзья, правда? Кто твои лучшие друзья?

- Вы. Ты и Майлз.

- Но я тебе больше чем друг. Я тебе как сестра. Повтори.

- Ты мне как сестра.

- Вот и хорошо. А сейчас мы поедем на машине, потом ты погрузишься в
"долгий сон". Ты приболел, а когда поспишь, то проснешься здоровеньким.
Понимаешь, о чем я говорю?

- Да.

- Так кто я?

- Ты мой лучший друг. Ты мне как сестра.

- Умница. А теперь закатай-ка рукав.

Укола я не почувствовал, но кожа в том месте, куда вошла игла,
горела. Меня трясло, как от озноба, но я смог выпрямиться в кресле.

- Эй, сестренка, у меня кожа после укола горит. Что ты мне засадила?

- Кое-что, от чего тебе сразу станет лучше. Ты немного приболел.

- Да, приболел. А Майлз где?

- Сейчас вернется. Подставляй-ка другую руку, рукав-то закатай!

- Для чего? - запротестовал я, но рукав закатал и позволил себя
уколоть. От укола я подпрыгнул в кресле.

- Тебе ведь не очень больно? - улыбнулась Белл.

- А? Нет, не больно. Зачем уколы-то?

- Ты подремлешь, пока мы доедем. А как доберемся до места, ты
проснешься.

- Ладно. Мне хотелось бы поспать. И я хочу погрузиться в "долгий
сон". - Тут мной овладело беспокойство, и я оглянулся по сторонам: - А где
же Пит? Он ведь собирался со мной...

- Пит? - переспросила Белл. - Ну что ты, милый, забыл разве? Ты
отправил его к Рикки, она о нем позаботится.

- Ах да. - Я улыбнулся с облегчением. Я послал Пита Рикки, помню, как
отправлял его по почте. Все хорошо. Рикки любит Пита и, пока я пребываю в
"долгом сне", будет о нем прекрасно заботиться.

Они отвезли меня в Объединенный храм в Сотелл, которым пользовались
небольшие страховые компании, не имевшие собственных Храмов Сна. Я проспал
всю дорогу и проснулся, как только Белл заговорила со мной. Майлз остался
в машине, а Белл повела меня в здание. Девушка за стойкой регистратуры
взглянула на меня и спросила:

- Дейвис?

- Да, - ответила за меня Белл. - А я его сестра. Представитель
Главной страховой здесь?

- Он в приемной номер девять - там все готово и вас ждут. Документы
отдадите представителю Главной. - Она с интересом взглянула на меня. - Он
уже прошел медицинское обследование?

- О да! - поспешила заверить ее Белл. - Брат, видите ли, плохо себя
чувствует. Болел... пришлось дать ему успокаивающее из-за сильных болей...

- Да-да, - сочувствующе закудахтала девица, - в таком случае
поторопитесь. Пройдите через ту дверь, а потом налево.

В девятой комнате находились три человека: мужчина в повседневном
костюме, еще один - в белом халате и женщина в форме медсестры. Они
помогли мне раздеться, обращаясь со мной, как с малолетним дебилом. Белл
тем временем опять рассказывала, что она ввела мне успокаивающее, потому
что меня мучили сильные боли. Обнаженного, меня распростерли на столе, и
мужчина в белом халате принялся массировать мне живот, глубоко проминая
пальцами.

- С этим никаких хлопот, - объявил он наконец. - Он совершенно пуст.

- Он ничего не ел и не пил со вчерашнего вечера, - подтвердила Белл.

- Прекрасно. Некоторые заявляются сюда нафаршированные, словно
рождественская индейка. У них башка совсем не варит.

- Да-да, очень верно.

- Фу-у. Ну, сынок, сожми-ка кулаки покрепче, пока я введу тебе иглу.

Я почувствовал укол, и все вокруг стало погружаться в туман.
Неожиданно я вспомнил о Пите и попытался подняться.

- Где Пит? Хочу видеть Пита.

Белл обхватила мою голову ладонями и поцеловала меня:

- Ну что ты, что ты, дружок! Пит не придет, разве ты забыл? Он ведь
остался с Рикки. - Я затих, а она мягко объяснила остальным: - У нашего
братца Пита дома больная малышка.

Я погрузился в сон. Вскоре я почувствовал сильный холод, но не мог
двинуть рукой, чтобы натянуть на себя одеяло.

Я жаловался бармену на кондиционер - лопасти крутились слишком
сильно, и мы могли простудиться.

- Не имеет значения, - уверял он меня. - Вы не почувствуете холода,
когда заснете. Сон... сон... сон... вечерняя услада, прекрасный сон. - У
бармена почему-то было лицо Белл.

- Выпить бы чего-нибудь горяченького! - настаивал я. - "Том и
Джерри", например. Или чай. Горячий чай. Целый чайник!

- Сам ты "чайник", - отвечал врач. - Сна ему захотелось. Выкиньте-ка
этого "чайника" отсюда!

Я попытался зацепиться ногой за бронзовую подножку, но у стойки бара
не было бронзовой подножки, и мне это показалось забавным. Я плашмя лежал
на спине, что было еще забавнее. Как будто у них в этом баре обслуживали
безногих... Ведь у меня не было ног - как же я мог зацепиться за бронзовую
подножку? И рук не было тоже. "Смотри, мама, у этого дяди рук нет!" Пит
уселся мне на грудь и завыл.

Я снова был на учениях... судя по всему, учениях по усиленной
переподготовке, в лагере под Хейлом. Мне только что засунули за шиворот
снег - так они делают из вас "настоящих мужчин". Мне нужно было
вскарабкаться на чертову гору, самую высокую во всем Колорадо; ее склоны -
сплошной лед, а у меня не было ног. Тем не менее я тащил самый большой
тюк, какой только можно представить, и все время помнил: генералы хотели
выяснить, нельзя ли солдата использовать вместо вьючного мула; меня же
выбрали потому, что, если я и погибну, с такой потерей можно не считаться.
Я не прополз бы и шагу, не подталкивай меня сзади маленькая Рикки.

Старший сержант повернулся ко мне - лицом он напоминал Белл - и,
посинев от ярости, заорал:

- Эй ты, пошевеливайся! Я тебя ждать не собираюсь. Мне плевать,