достался негодный парашют. Но тут парашют весьма чувствительно для меня
раскрылся. Я глубоко вздохнул - легкие стосковались по густому воздуху.
положено, колени, и тут же земля стукнула меня по ногам, и парашют потащил
за собой, ударяя о кусты и волоча сквозь колючки.
потираю ушибленную коленку.
очевидно, положено было закопать свой. Но, во-первых, я устал, во-вторых,
у меня не было с собой лопаты, а в-третьих, мне не хотелось копать землю.
Я затолкал его в трубу под дорогой и пошел по обочине к огням Прово.
грязью, разорвал брюки, шляпа моя осталась бог знает где, коленка болела.
Чувствовал я себя хуже некуда.
мной гонятся, но они гонятся за пустой ракетой. Я надеялся, что мне на
этот раз удалось их провести, - и тогда я свободен и сравнительно легко
отделался... Если уж скрываться где-нибудь, то лучшего места, чем штат
Юта, не придумаешь. Это всегдашний центр ересей с тех пор, как была
уничтожена мормонская церковь, еще во времена Первого Пророка. Если я не
попадусь на глаза полицейским, можно надеяться, что местные жители меня не
выдадут.
проносились огни машин, и прежде чем достиг города, я покинул дорогу и
пошел напрямик полями. Я вошел в город узкой, слабо освещенной улицей.
Оставалось два часа до комендантского часа, и мне надо было выполнить
первую часть плана, пока на улицах не появились ночные патрули.
нужно, - аэрокар, который я мог украсть. Это был форд, припаркованный у
неосвещенного дома.
открыть дверь, но все-таки открыл ее. Зажигание было выключено, но я и не
надеялся на повторную удачу. Устройство двигателей входило в программу
обучения в училище. Спешить было некуда. Через двадцать минут я замкнул
цепь.
открыто проехал через весь город, как фермер, возвращающийся с городского
богослужения. Мне не хотелось встречаться с полицейским кордоном у выезда
из города, поэтому, как только дома стали мельчать и расстояния между ними
увеличивать, я свернул в поле. Неожиданно переднее колесо провалилось в
канаву. Мне ничего не оставалось, как взлететь.
двигателе что-то постукивало, и ротор вибрировал так сильно, что мне это
не нравилось. Но она летела, и горючего должно было хватить до Феникса.
считать нескольких старых карт, которые раздаются нефтяными компаниями.
Радио в аэрокаре не работало.
и до него пятьсот миль. Я держал высоту пятьсот футов.
Мне пришло в голову, что за мной тянется хвост преступлений, слишком
длинный для маменькиного сыночка: соучастие в убийстве, ложь Великому
инквизитору, измена присяге, присвоение чужих документов и дважды - кража.
Конечно, оставались еще поджог и изнасилования, но тут же подумал, что
женитьба на святой дьяконессе может быть расценена именно так. Что ж,
терять мне больше нечего.
обходить города на почтительном расстоянии. Лишь отлетев на сто миль к югу
от Прово, я решил, что могу позволить себе поспать.
что я, приказав автопилоту поддерживать высоту в восемьсот футов от
поверхности земли, перебрался на скамейку для пассажиров и тотчас же
заснул.
пожирая в моем присутствии сочный бифштекс.
пережевывал его. - Признавайся, и сразу станет легче. Тебе кусочек от
серединки или поджаристый краешек?
метнулся к рычагам и взял управление на себя, испугавшись, что простоватый
автопилот сойдет с ума, стараясь удержать нас на высоте восьмисот футов от
поверхности гигантских ступеней каньона.
забыл о голоде. Если вам не приходилось видеть Великий Каньон, то не стоит
тратить времени, рассказывая вам об этом. Но я могу порекомендовать вам
поглядеть на него ночью при свете луны с высоты птичьего полета.
управление автопилоту и принялся обшаривать аэрокар, не пропуская ни
одного ящика, ни одного шкафа, ни одного укромного местечка в поисках
пищи. В результате я раздобыл дольку шоколада и несколько орешков арахиса.
Таким образом я устроил пышный пир. Я считаю, что мне сказочно повезло,
потому что я был уже готов обсасывать кожу с сидений. Я устроил себе
пышный пир - ведь у меня во рту не было ни крошки с самого Канзас-сити.
Проглотив трофеи, я снова уснул.
самым рассветом. Рассвет над пустыней - не менее потрясающее развлечение
для туриста, но, к сожалению, мне пришлось заняться штурманскими
обязанностями, и я мало что увидел. После нескольких минут упорных
подсчетов, я пришел к выводу, что, если мои поправки на ветер были
правильными, через полчаса я должен увидеть Феникс.
Приземление было неудачно - я сорвал колесо и разбил ротор. Но это меня не
очень расстроило: здесь машину с моими (вернее, Ривса) отпечатками пальцев
найдут не скоро.
разболелась, но я не хотел рисковать и проситься на попутную машину. Машин
встречалось мало, и я успевал каждый раз сойти с дороги и спрятаться. И
тут неожиданно грузовик догнал меня на открытой местности. Мне ничего не
оставалось, как помахать водителю рукой, приветствуя его. Грузовик
затормозил около меня.
медведь?
дороги.
нравится.
подумал, что версии, придуманные на ходу, ведут к неожиданным осложнениям.
Никогда в жизни я не видел этой дороги и не знал, каково пришлось бы на
ней велосипедисту.
хозяин остановился у придорожного ресторана.
грейпфруту. Он не позволил мне заплатить за него и даже сам пытался
оплатить мой счет. Когда мы вернулись к грузовику, он остановился на
лесенке и сказал:
выбрали неплохое место.
завтрака очень полезны пешеходные прогулки. Спасибо, что подвезли.
пройтись назад, начинается проселочная дорога. Она ведет на юг, но потом
поворачивает на запад, к городу. Лучше гулять по ней - машин меньше.
криминальное прошлое так очевидно первому же встречному. В любом случае,
прежде чем я войду в город, мне надо привести себя в порядок. Проселочная
дорога вела мимо ферм, и я миновал несколько, прежде чем решился зайти в
маленький дом, в котором обитала испано-индейская семья с обычным набором
детей и собак. Я решил рискнуть. Многие испанцы в глубине души остались
католиками. И, возможно, ненавидели блюстителей морали не меньше, чем я.