Чтение 16–й страницы книги ~Стрелок~

Когда он проснулся, было почти темно, а мальчик исчез.

Поднявшись (он услышал, как хрустнули суставы), стрелок пошел к
дверям конюшни. В темноте на крыльце гостиницы плясал огонек. Он
направился туда. В охристом свете заката по земле за ним тянулась длинная
черная тень.

Джейк сидел возле керосиновой лампы.

- В бочке был керосин, - сказал он, - но я побоялся зажигать лампу в
доме. Все такое сухое...

- Ты поступил совершенно правильно. - Стрелок опустился рядом с ним,
бездумно глядя на облако копившейся годами пыли, поднятой его седалищем.
Пламя керосиновой лампы отбрасывало на лицо мальчика нежные тени. Стрелок
вытащил кисет и свернул самокрутку.

- Надо поговорить, - сказал он.

Джейк кивнул.

- Наверное, ты понимаешь, что я гонюсь за тем человеком, которого ты
видел.

- Ты собираешься убить его?

- Не знаю. Я должен заставить его кое-что мне рассказать. Может быть,
придется заставить его кой-куда меня отвести.

- Куда?

- Отыскать башню, - сказал стрелок. Он придержал самокрутку над
трубкой лампы и затянулся; поднявшийся ночной ветерок подхватил и унес
дым. Джейк наблюдал. Лицо его не выражало ни страха, ни любопытства, ни,
разумеется, энтузиазма.

- Поэтому завтра я двинусь дальше, - сказал стрелок. - Тебе придется
пойти со мной. Сколько мяса осталось?

- Только горсть.

- Кукуруза?

- Немножко.

Стрелок кивнул.

- Здесь есть погреб?

- Да. - Джейк посмотрел на него. Расширившиеся зрачки мальчугана
стали огромными, хрупкими. - Потяните за кольцо в полу, только я вниз не
ходил. Боялся, что стремянка сломается и я не сумею выбраться обратно. И
потом, там плохо пахнет. Здесь это вообще единственное место, где хоть
чем-то пахнет.

- Мы встанем пораньше и посмотрим, нет ли там внизу чего-нибудь, что
стоило бы прихватить. А потом по-быстрому смоемся.

- Ладно. - Мальчик помолчал и потом сказал: - Я рад, что не убил вас,
пока вы спали. У меня были вилы, и я подумал, не отправить ли вас на тот
свет. Но не стал, а теперь мне не нужно будет бояться заснуть.

- А чего бы тебе бояться?

Мальчик зловеще посмотрел на него.

- Привидений. Или что он вернется.

- Человек в черном, - произнес стрелок. Это не был вопрос.

- Да. Он плохой человек?

- Это зависит от того, как смотреть на вещи, - рассеянно отозвался
стрелок. Он поднялся и выкинул самокрутку на спекшийся песок. - Я буду
спать.

Мальчик робко смотрел на него.

- Можно мне спать в конюшне вместе с вами?

- Конечно.

Стоя на ступеньках, стрелок закинул голову и поглядел на небо.
Мальчик присоединился к нему. Вверху горел Марс, и Полярная звезда уже
взошла. Стрелку почудилось, что, если он закроет глаза, то сумеет услышать
хриплое чириканье первых весенних пискунов, почувствовать запах молодой
зелени - почти летний запах лужаек корта после первой стрижки (и, может
быть, расслышать ленивые щелчки крокетных молотков: это благородные дамы
из Восточного Крыла, облаченные в одни лишь сорочки - ведь сумерки,
мерцая, медленно сгущаются в ночную тьму, - вышли поиграть на Пойнтс),
сможет почти наяву увидеть, как из проема в живой изгороди появляется
Эйлин...

Столько думать о прошлом было на него не похоже.

Он обернулся и взял лампу.

- Айда спать, - сказал он.

И они вместе перешли через двор к конюшне.

На следующее утро стрелок обследовал погреб.

Джейк был прав; пахло там отвратительно. В погребе стоял сырой
болотистый запах - после начисто лишенных всяких запахов пустыни и конюшни
стрелка затошнило, слегка закружилась голова. Погреб пропах обреченными на
вечное гниение капустой, репой и картошкой с длинными незрячими глазками.
Впрочем, приставная лестница казалась вполне крепкой, и он осторожно
спустился вниз, на земляной пол.

Потолочные балки едва не задевали за голову. Здесь, внизу, еще жили
пауки с рябыми серыми брюшками, такие крупные, что делалось не по себе.
Многие мутировали. У некоторых были глаза на стебельках, у некоторых - не
меньше шестнадцати ног.

Стрелок огляделся и подождал, пока глаза привыкнут к темноте.

- Вы в порядке? - нервно крикнул вниз Джейк.

- Да. - Он сосредоточенно вгляделся в угол. - Тут какие-то консервы.
Погоди-ка.

Он осторожно прошел в угол, пригибая голову. Там стояла старая
коробка, один бок которой был отогнут книзу. Консервы оказались овощными -
зеленые бобы, желтые бобы... и три жестянки солонины.

Стрелок нагреб полную охапку и вернулся к стремянке. Взобравшись до
середины лестницы, он передал банки Джейку, опустившемуся на колени, чтобы
принять груз, а сам вернулся за другими.

Стоны у основания стен он услышал во время третьей ходки.

Он обернулся, взглянул и его обдало неким призрачным ужасом. Чувство
было томительным и в то же время отталкивающим, словно секс в воде - одно
тонуло в другом.

Фундамент слагался из огромных блоков песчаника - когда постоялый
двор только построили, они, вероятно, были уложены ровно, но теперь
перекосились, выступая под самыми нелепыми и неожиданными углами, отчего
стена выглядела так, будто была исчерчена странным иероглифическим
орнаментом. Из места слияния двух таких скрытых трещин бежала тонкая
струйка песка, словно что-то, пыхтя и хлюпая, с отчаянной энергией
прокапывалось сквозь каменную кладку с той стороны.

Стоны звучали то громче, то тише, набирая силу, и вот уже весь погреб
заполнился этими звуками - непонятным шумом раздирающей боли и страшных
усилий.

- Вылезайте! - завопил Джейк. - Господи Исусе, мистер, вылезайте!

- Уходи, - спокойно сказал стрелок.

- Вылезайте! - снова взвизгнул Джейк.

Стрелок не отвечал. Правой рукой он потянул из кобуры револьвер.

Теперь в стене было отверстие - дыра величиной с монету. Сквозь
завесу собственного ужаса он расслышал топот ног Джейка, когда мальчик
кинулся наутек. Потом песок перестал сыпаться. Стоны прекратились, но было
слышно мерное, тяжелое, утомленное дыхание.

- Кто ты? - спросил стрелок.

И не получил ответа.

Наполнив свой голос давнишним громом приказа, Роланд Высоким Слогом
вопросил:

- Кто ты, Демон? Говори, коль должен говорить. Отпущенный мне срок
краток и руки мои теряют терпение.

- Иди медленно, - проговорил из стены тягучий, густой голос.
Призрачный ужас стрелка усилился и стал почти осязаем. Голос принадлежал
Алисе, той женщине, у которой он жил в поселке Талл. Но Алиса была мертва
- стрелок воочию видел, как она упала с пулевым отверстием между глаз. Ему
померещилось, будто перед глазами, отмечая спуск на глубину, поплыли
морские сажени. - Мимо Свалки иди медленно, стрелок. Пока ты путешествуешь
с мальчиком, человек в черном путешествует с твоей душой в кармане.

- О чем ты? Говори!

Но дыхание прекратилось.

На мгновение стрелок прирос к месту, но тут один из громадных пауков
упал ему на руку и, лихорадочно перебирая лапами, побежал к плечу.
Непроизвольно охнув, он смел тварь с рукава и стронулся с места -
неохотно, но обычай был строгим, нерушимым. От мертвеца - мертвечина, как
гласило старинное присловье; лишь остов может говорить. Подойдя к
отверстию, он сильно ударил по нему кулаком. Песчаник легко крошился по
краям, и, попросту напружинив мускулы, стрелок проткнул стену.

И коснулся чего-то твердого, шишковатого, с бугорками и впадинами. Он
вытащил это. У него в руке была сгнившая у дальнего сочленения челюсть.
Косо, в разные стороны торчали зубы.

- Ладно, - негромко обронил он, грубо впихнул кость в задний карман
и, неловко держа оставшиеся банки, стал подниматься по лестнице. Люк он
оставил открытым. Солнце заберется туда и убьет пауков.

Съежившегося от страха Джейка он нашел на растрескавшейся и
развалившейся комьями песчаной корке на полдороге к конюшне. Увидев
стрелка, мальчик пронзительно закричал, сделал назад шаг, другой, и с
плачем побежал к нему.

- Я думал, оно вас поймало, поймало, я думал...

- Не поймало. - Стрелок прижал мальчугана к себе, чувствуя на груди
его горячую мордашку и сухие ладошки. Тут-то и возникла его глубокая
привязанность к парнишке, которая, конечно же, с самого начала должна была
входить в планы человека в черном - но это пришло стрелку в голову много
позже.