контроля. Но быть вот так высланной... Чувствую себя, как свинья на бойне.
сожаление. Слепая девочка уже приняла ее, но двух приемышей ей многовато.
Теперь, полностью бодрствуя, она испытала страх. Да, ей стало очень
страшно. Не хотелось бы ей стать объектом, на который эта девица обрушит
всю свою панику в стиле кинокатастроф. Тут же невольно улыбнулась от этой
мысли. В самом деле, все это выглядело чистейшей бредятиной.
время беспокоиться о таких вещах, верно?
Ведь так?
лететь.
было бы неплохо. - Она посмотрела на Лорел пристально. - Не думаю, что при
тебе есть травка, верно?
приборов и карту. В последнюю очередь проверил время по своим наручным
часам. Было восемь часов две минуты.
время пришло. Либо вляпаемся, либо выкарабкаемся.
мелодичные куранты. Брайан включил интерком и взял в руку микрофон.
момент мы летим над Атлантическим океаном примерно милях в тридцати к
востоку от побережья штата Мэн. Скоро я начну снижаться над Бангором. При
обычных условиях я бы не стал так рано просить вас пристегнуть ремни, но
мы с вами находимся в ситуации необычной. Моя матушка постоянно твердила:
благоразумие - это лучшая часть мужества. В духе этого высказывания я
желал бы быть уверенным, что вы надежно пристегнуты к вашим креслам.
Условия внизу особо угрожающими не выглядят, но поскольку у меня
отсутствует радиосвязь, погода может преподнести нам любой сюрприз. Я все
время надеялся, что облака рассеются. Над Вермонтом мне были видны разрывы
в облачности, но, боюсь, здесь они плотно сомкнулись. По своему опыту, как
пилот, могу сообщить вам, что сплошные облака под нами для меня вовсе не
являются признаком плохой погоды. В Бангоре может быть пасмурно с
моросящим дождем. Все. Я начинаю снижаться. Прошу всех соблюдать
спокойствие. Моя приборная доска светится зеленым светом, все на ней в
порядке, никаких неполадок.
снижения вручную. Он сделал большой плавный поворот и перешел на спуск.
Кресло под ним словно наклонилось вперед, когда 767-й постепенно
устремился вниз.
чувствуют себя спокойно. По-крайней мере, я себя так не чувствую.
не испытывал такого страха, как теперь. Утечка давления на рейсе N_7 из
Токио казалась пустяком по сравнению с нынешней ситуацией. Сердце в груди
билось медленно и тяжко, словно погребальный колокол. Он судорожно
глотнул, в горле что-то щелкнуло. Рейс N_29 пересек отметку 30 000 и
продолжал спуск. Белые бесформенные облака заметно приближались. Они
простирались во всех направлениях от горизонта до горизонта, как странный
пол гигантского танцевального зала.
голосом. - Видел, брат, как люди гибли на Фолклендах, получил там пулю в
ногу и тефлоновую коленную чашечку на память. В 82-м в Бейруте чудом
уцелел при взрыве грузовика со взрывчаткой. Но ей-богу, никогда мне не
было так страшно, как сейчас. Какая-то часть меня буквально требует
схватить тебя за шкирку и заставить лететь обратно, насколько хватит
горючего у этой птицы.
нем он сам услышал отголоски собственного сердцебиения. - Ты помни, что я
сказал: мы вверху не можем оставаться вечно.
упрямо не покидал своего места в деловом классе. Никто не спал, за
исключением бородатого в самом дальнем конце самолета. Его храп слабо
доносился из хвостовой части авиалайнера. Альберт Косснер на миг ему
позавидовал. Хотелось тоже проспать все это, а после приземления сказать,
как наверняка скажет этот бородатый соня: "Где мы, черт побери?"
бумаги: риииип.... риииип... риииип. Крэг Туми продолжал уничтожать
журналы. Его туфли зарылись в ворохе бумажной лапши.
голосе его слышались напряженность и усталость. - Просто с ума можно
сойти, дорогой мой.
глазами и отвернулся. Пальцы нащупали очередную страницу. Она оказалась
рекламой восточных рейсов "Гордости Америки" с картой маршрутов.
сжал губы.
другую руку.
Гаффни. А перед ним сидела девушка с темными волосами и короткой стрижкой.
Смотрела в иллюминатор, поза - напряженная. А дальше сидел лысый из
делового класса.
напряженности. Альберт Косснер чувствовал, как каждый волосок на его теле
стоял дыбом. Попытался найти мысленное прибежище у Туза Косснера, герцога
пустыни, барона Бантлина, но не смог его обнаружить. Туз отправился в
отпуск.
выделяла среди них мохнатые выступы, башни с амбразурами, заполненные
лучами утреннего солнца. Подумала: а стоит ли где-нибудь внизу Даррен
Кросби, терпеливо ожидая ее в аэропорту Логан у ворот прибывающих с рейса
"Гордости Америки"? Ее не очень удивило собственное полное равнодушие к
этой проблеме. Взгляд был прикован к облакам, а мысли о Даррене Кросби,
который любил "Скотч" (хотя и в меру), улетучились - будь он даже
примерным джентльменом.
внезапно прорывается сквозь завесу облаков, хватает 767-й подобно тому,
как рассерженный ребенок хватает игрушку. Колоссальные пальцы сжимаются, и
между ними вспыхивают оранжевые сполохи пламени. На миг даже закрыла
глаза.
ей. - "Умоляю вас, не приземляйтесь там!!!"
кресло, ближайшее к проходу, пристегнула ремни и сцепила пальцы рук. - Я,
кажется, в обморок упаду...
карты маршрутов "Гордости Америки". Спустя несколько мгновений Альберт
Косснер отстегнулся, встал, сел рядом с Бетани и пристегнул свой ремень.
Едва он это проделал, она вцепилась в его руки. Они были холодны, как
мрамор.
это тоном жесткого мужчины, которому море по колено, тоном самого ловкого
еврея к западу от Миссисипи. Вместо этого прозвучал голос
семнадцатилетнего ученика, который сам со страху готов был обмочиться.
из стороны в сторону. Бетани вскрикнула.
голосом. - Что-нибудь с самолетом? Авария?
будут встряски и похлеще. Вы же и раньше такие штуки испытывали, - сказал
он. - Так что не волнуйтесь.
ощутил неодолимое желание вырвать журнал из рук этого зловещего сукиного
сына и тем же журналом надавать ему по морде.