прозрачной ткани и еле видимых, в волос толщиной трубок и проводов с двумя
полупрозрачными кубиками, каждый из которых легко уместился бы на ногте.
Яхан с изумлением наблюдал, как Роканнон снова надевает на себя костюм
(другой одежды у Роканнона не осталось).
тебя от огня? Или... или тебя защитил синий камень?
висевшем теперь на шее Роканнона.
прочные латы.
конец которой теперь был обуглен; Яхан подобрал ее в траве над обрывом
накануне вечером; похоже, и Яхан и люди Згамы считали, что Роканнона
разлучать с посохом нельзя.
еще попил из темного, холодного, громко журчащего ручья.
голодным. Яхана не было: он ушел еще на рассвете проверить ловушки, да и
слишком холодно и сыро было в логове. Вскоре Яхан вернулся, он принес
только жалкий пучочек съедобных трав и дурную весть. Оказывается, пока
Роканнон спал, он поднялся по лесистому склону на гребень хребта, вдоль
которого они шли, и оттуда увидел, что и по другую сторону хребта, на юге,
простирается море.
сказал Яхан; обычная для него уверенность в том, что все будет хорошо,
была явно подорвана голодом и холодом.
картах. С запада на восток течет река, в море она впадает на северной
стороне длинного языка суши, на котором продолжается тянущаяся вдоль
морского берега, тоже с запада на восток, горная цепь; язык суши отделен
от континента заливом, достаточно длинным и широким, ясно видимым на
картах и хорошо ему запомнившимся. Какой, интересно, длины этот залив?
Километров сто, двести?
Повелитель.
материком. Где-нибудь на этом пути нас, наверно, и ждет Могиен.
Роканнону (Яхан и так сделал больше, чем он был вправе от него ожидать),
но, сказать по совести, мысль о долгом пути по неизвестным местам его
совсем не радовала. Как выяснилось, Яхан во время своей утренней прогулки
никого не встретил, однако пересек несколько тропинок, дичь видел очень
редко, и она была пугливой, следовательно, люди в этих лесах наверняка
появляются.
(если вообще он жив, свободен и у него есть еще крылатые кони), им
придется идти на юг и, если возможно, по открытым, хорошо
просматривающимся сверху местам. Могиен наверняка будет ожидать, что они
движутся на юг: ведь именно на юге то, ради чего они отправились в путь.
увидели широкий залив; свинцово-серый под низко нависшим небом, он
простирался, куда хватал глаз, на запад и на восток. На южном берегу
только с трудом можно было разглядеть гряду низких холмов. Спустившись к
берегу, Роканнон и Яхан двинулись вдоль него на запад, и ветер, дувший с
востока, в глубь залива, обжигал им холодом спину. Яхан посмотрел на
облака, поежился и грустно сказал:
и он таял на мокром грунте так же быстро, как на темной воде залива. В
герметитовом костюме было тепло, однако от напряжения и голода Роканнон
испытывал страшную усталость; Яхан тоже устал, но ему вдобавок было очень
холодно. С трудом передвигая ноги, они шли вперед - ничего другого им все
равно не оставалось. Они перешли вброд ручей, через жесткую траву,
наперекор дующему в лицо ветру со снегом, стали карабкаться вверх по
крутому склону - и столкнулись нос к носу с человеком.
рваных шкурах, дрожал, и губы у него посинели от холода, зато другой был
совсем голый.
сутулый, бородатый, а темные глаза его были глазами дикаря. - Ха, вы же
умрете от холода, - продолжал он на диалекте ольгьо.
мигом нашелся Яхан. - Нет ли у тебя дома с очагом, охотник за пеллиунами?
шкурами пеллиунов, но все, что мы везли для обмена, потонуло вместе с
лодкой.
великодушие в нем пересилило. - Пойдемте, у меня есть очаг и пища, - и он
нырнул в редкий, порывистый снегопад.
хижине, прилепившейся к лесистому склону на полпути между гребнем хребта и
водами залива. И внутри и снаружи хижина была такая же, как зимние хижины
ольгьо в лесах и на холмах Ангьена, и Яхан, присев перед очагом,
облегченно вздохнул - у него было чувство, будто он оказался вдруг у себя
дома. Это развеяло опасения хозяина лучше, чем их могли бы развеять любые
подробные объяснения.
плащ, чтобы тот в него закутался.
глиняный горшок с мясной похлебкой и, присев, как и его гости, на
корточки, дружелюбно посмотрел сначала на одного, а потом на другого.
еще сильнее, места для вас хватит, мы тут втроем зимуем. Другие двое
вернутся скоро - вечером или завтра; наверно, буря застала их на гребне
хребта, где они охотились: там они ее и пережидают, ведь мы охотники за
пеллиунами - ты, наверно, и так уже понял это по моим дудкам, а, юноша?
поясе, он широко улыбнулся - лицо у него было свирепое и в то же время
глуповатое, но чувствовалось, что он искренне гостеприимен. Он досыта
накормил их похлебкой, а когда стало совсем темно, сказал, чтобы они
укладывались спать. Упрашивать их не пришлось, оба тут же закутались в
вонючие шкуры в углу и уснули сном младенца.
ровным. Товарищей их хозяина все еще не было.
сторону хребта. Придут, когда прояснится. Вы из каких мест? Ты, юноша,
говоришь, как мы, но твой дядя - по-другому.
подозревая, что у него вдруг появился племянник, и ответил:
кого-нибудь, у кого есть лодка, кто перевез бы нас на ту сторону залива?
вернуться домой.
пойти. Сказать честно, юноша, у меня кровь стынет в жилах, когда ты
говоришь так спокойно, что вы отправитесь на юг. Между заливом и высокими
горами, я слышал, не живет ни души - если не считать Тех, О Ком Не
Говорят. Но все это россказни, кто может знать точно хотя бы о том, что
там есть горы? Сам я бывал на южном берегу - похвалиться этим могут
немногие. Охотился. Пеллиунов там у воды великое множество. Но деревень
нет. Людей нет. Ни одного. И на ночь бы я там не остался.
с напускным спокойствием, хотя выражение лица выдавало его озабоченность:
ведь каждый новый вопрос, заданный хозяином, заставлял дополнять уже
сказанное все новыми и новыми выдуманными подробностями.
решил скрыть от Пиаи (так звали их хозяина) истину.
говорить тот, одновременно оттачивая на камне длинный нож с расширяющимся
посредине лезвием. - На юге, по ту сторону залива, не увидишь ни одного
человека, а за морем, на севере - только несчастные в рабстве у
желтоголовых. У вас о них слышали? В стране на севере живет порода людей с
желтыми волосами. Правда. И говорят, будто дома у них высокие, как
деревья, а ходят они с блестящими мечами и летают на крылатых конях! Ну,
уж в это я поверю только, когда увижу своими глазами. На берегу моря за
шкуру крылатого коня платят очень хорошо, но на коней этих даже охотиться
опасно, так разве может кто-нибудь на них лететь? Нельзя верить всему, что
болтают люди. Я только одно скажу: добывая шкуры пеллиунов, я живу совсем
неплохо. Умею приманивать даже тех, кто от меня в целом дне полета. Вот,
послушай!
стон, он набирал силу и менялся, пульсировал и умолкал и наконец стал
Корнев Павел
Муркок Майкл
Лондон Джек
Лукин Евгений
Распопов Дмитрий
Роллинс Джеймс