ему мучительно быть одному. Стиснув кулаки, Бретон проплелся по безмолвным
пустым комнатам. Он готовился выждать неделю, но ситуация изменилась и
продолжала меняться. Пожалуй, надо действовать быстрее и решительнее.
буками, и в нем пробудилось невольное любопытство. С первой минуты его
появления между ними тремя возник инстинктивный, не облеченный в слова
договор: никто не должен заподозрить, что существует два Бретона, а потому
из дома ему выходить не полагалось. Но ведь сад надежно укрыт от соседних
домов, а чтобы дойти до обсерватории и скрыться внутри, ему и минуты не
потребуется.
двери и выскользнул в крытый внутренний дворик. Октябрьский лимонно-желтый
солнечный свет струился между древесными стволами, вдалеке слышалось
терпеливое размеренное жужжание газонокосилки. Бретон зашагал к
обсерватории.
сорока, который вышел из-за угла дома. На нем был хороший спортивный
костюм, сидевший словно форма, а его кудрявые волосы поседели на висках. У
него было широкое загорелое лицо и крохотный нос, словно бы и не
разделявший широко посаженные голубые глаза.
того, кто в другом потоке времени приехал сообщить ему о смерти Кэт, - но
он сохранил полное самообладание.
расслабиться.
вспомнить имя лейтенанта. Ну почему такое невезение!
только еще более ослепительными от двух-трех желтоватых крапинок.
себя не таким отпетым лентяем.
лейтенантом".
опустил руку в карман. - Так заодно я принес вот это. - Он вытащил бурый
камешек и протянул Бретону.
сегментированную спираль. - Так...
попрошу вас... - Его голос выжидающе замер.
сказала, что Конвери заходит иногда выпить кофе с Джоном и поговорить об
окаменелостях. Видимо, потому, что Джон - геолог-профессионал. И,
следовательно, должен разбираться в окаменелостях? Он постарался вернуться
на девять с лишним лет назад к тем дням, когда его интересовали эти
забальзамированные в камне путешественники во времени.
удовлетворился таким общим определением.
необходимо знать, где именно его нашли.
Его умные глаза вдруг блеснули, и Бретон понял, что отношения лейтенанта с
другим Бретоном совсем не так просты. - Джон!
видимых результатов. Так и подмывает бросить все.
Конвери. - И вид у вас усталый.
магазинам.
приходящей домработницы.
требуется отдых.
Занимаясь кофе, Бретон подумал, что им обоим должно быть известно,
предпочитает ли другой кофе с сахаром и сливками или без, и нашел выход из
положения, заранее поставив на кухонный стол сахарницу и сливочник.
Домашние хлопоты успокоили его. Напрасно он запаниковал. Кэт же сказала,
что Конвери иногда заходит поболтать за кофе об окаменелостях - и
произошло именно это. Даже если Кэт вернется прямо сейчас, Конвери не
заметит ничего необычного, а Джона Бретона можно ждать не раньше, чем
через три часа.
серый курящийся пар. Конвери подлил сливок, но сахара не положил и
принялся прихлебывать с видимым удовольствием. Заговорил он о метеорных
ливнях, рассыпающих фейерверочные огни в ночном небе. Обрадовавшись этой
теме, которая уравнивала его со всеми обитателями вселенной Времени Б,
Бретон охотно побеседовал о метеорах.
Нам, слугам закона, не положено прохлаждаться за кофе. - Он встал и отнес
чашку с блюдечком в мойку.
пьяный от радости. Теперь он мог без задержки приступить к операции
замещения Джона Бретона. Прежде его удерживало опасение, сумеет ли он
пробить некоторое время в обществе знакомых Джона, не вызвав подозрений
или хотя бы недоумения. Но он отлично провел встречу с лейтенантом
Конвери, безупречно провел. Следовательно, дальнейшие отсрочки ничего не
дадут, тем более, что эмоциональная реакция Кэт все более усложнялась.
в недрах комода, и прижал к губам прохладный маслянистый металл.
ему, что глухонемые люди "разговаривают руками".
и для совсем нормального человека. И следующие три года малыш Конвери
каждый день, затворившись у себя в комнате, посвящал некоторое время тому,
чтобы постигнуть тайну. Уставившись на свою правую кисть, он по-всякому
сжимал и изгибал ее в надежде найти волшебное сочетание движений, которое
заставит заговорить его ладонь. В конце концов он столь же случайно узнал,
что его мать подразумевала язык жестов, и немедленно оставил свои
упражнения, не испытав ни малейшего сожаления. Он установил истину и был
доволен.
рисунок, состоявший из вписанного в круг квадрата, пересеченного двумя
диагоналями. Отец сказал, что можно повторить этот рисунок, не отрывая
карандаша от бумаги и не проводя его второй раз ни по одной из линий. В
свободные минуты Конвери на протяжении шести лет пытался решить эту
головоломку.
рисунок, соблюдая все условия, попросту невозможно, однако его отец,
который тем временем скончался, утверждал, будто видел своими глазами, как
это делается. И потому он продолжал возиться с головоломной. А потом
случайно прочел в журнале биографию великого математика XVIII века
Леонарда Эйлера, основателя топологии. В статье упоминалось, как Эйлер
решил задачу с семью кенигсбергскими мостами, доказав, что можно перейти
их все, причем дважды не проходя ни по одному. Далее в статье говорилось,
что эйлеровское доказательство позволило сразу определять, имеется ли
решение у подобной задачи или нет. Нужно только сосчитать линии,
сходящиеся в каждой точке рисунка, и если число их окажется нечетным более
чем в двух случаях, значить, повторить его, не отрывая карандаша от бумаги
и не проводя его второй раз по какой-либо из линий, невозможно.
что пришел к окончательному выводу. Вот так отшлифовывалась система
мышления, благодаря которой он стал полицейским особого типа.
академическую квалификацию - не сделал той карьеры, на которую, казалось
бы, имел все права. Хороший полицейский начальник выучивается ладить с
профессиональной статистикой. Он смиряется с тем, что большинство
преступлений раскрытию не поддаются, хотя есть и исключения, и
распределяет свою энергию соответственно: преувеличивает успех, занимает
Земляной Андрей
Андреев Николай
Конюшевский Владислав
Корнев Павел
Шилова Юлия
Плотников Александр