защиты от солнца, но забыла завязать ленты, и они болтались по плечам. Сия
музейная редкость сохранилась у нее одной во всем Милвилле (а быть может,
и в целом свете), и старуха ужасно этим чванилась, словно щеголять в
головном уборе, в каких разгуливали модницы прошлого века, - признак
величайшей добродетели. Следом шагал пастор Сайлас Мидлтон, на лице его
застыла гримаса брезгливого осуждения, и все-таки он влился в общий поток.
Продребезжал древний "форд". К рулю пригнулся сумасбродный мальчишка
Джонсон; в машине полно было его приятелей, таких же хулиганов, они
вопили, свистели, мяукали - словом, рады были случаю пошуметь. Спешили еще
и еще милвиллцы, наперегонки мчались дети и собаки.
другие, я ведь уже знал, из-за чего тревога, и меня угнетало и давило еще
многое, чего пока не знал никто. Главное - Таппер Тайлер: как он связан с
тем, что происходит?
не обошлось, каким-то образом он заварил эту кашу.
не укладывается в голове, и не за что зацепиться... За этими мыслями а не
услышал, как сзади, словно крадучись, подкатила машина. Очнулся, только
когда щелкнула распахнутая дверца.
большая, мощная, верх опущен; с непривычки как-то чудно мчаться в открытой
машине, когда над головой ничего нет.
глотки - и вот все оборвалось коротким жалобным стоном и смолкло. Настала
тишина - огромная, давящая, под ее необъятным грузом глубоко в мозгу еще
таился слабый рыдающий отзвук. Словно вой не совсем кончился, а лишь
отодвинулся куда-то очень далеко.
Глупо: будто, пока выла сирена, у нас была цель, было зачем и куда
стремиться. А смолкла она - и непонятно, куда идти и что делать.
Ничего другого не подвернулось, а что-то сказать было необходимо.
шуршали шины по асфальту.
валяется разбитая, а тебя нигде нет. Это не из-за твоей аварии запустили
сирену? И еще, говорят, на шоссе пробка, застряла масса машин...
только по тротуарам, но и по газонам перед домами, и прямо по мостовой.
Нэнси сбавила скорость, машина теперь еле ползла.
нее, а человека она не пропускает. Подозреваю, что она не пропустит ничего
живого. Заколдованная стена, как в волшебной сказке.
толпа, все время подходили еще и еще люди. Подбежал Джордж Уокер, мясник
из магазина "Рыжий филин": край белого фартука заткнут за пояс, белый
полотняный колпак съехал на ухо. Норма Шепард, секретарша доктора Фабиана,
забралась на какой-то ящик посреди тротуара, чтоб лучше видеть, что
творится вокруг; Батч Ормсби, хозяин заправочной станции напротив
муниципалитета, стоял у обочины и усердно тер комком ветоши перепачканные
смазкой ладони, словно знал, что вовеки не ототрет их дочиста, а все-таки
обязан стараться.
человек. Наклонился, оперся скрещенными руками о дверцу.
понял.
дороге и назваться-то не успели.
Но Бред мне не рассказывает.
нет, наезжаешь на пустое место, а оно тебя не пускает - все равно как в
каменную стену уперся. Проехать нельзя, а видно все насквозь.
пьян. Думают, я до того допился, что боюсь ехать, вот и отсиживаюсь
где-то. Думают, я сочинил эту дурацкую историю себе в оправдание.
обидно, что им такое в голову пришло. Я ж непьющий. И ничего за мной
худого не водится. Я же три года кряду премии получал за классную езду.
не выберусь из этого городишки. Никакого просвета нет. В какую сторону ни
подамся - всюду стена. До моего дома пятьсот миль, жена одна осталась, на
руках шестеро ребятишек, меньшой еще в пеленках. Ума не приложу, как она
там управится. Она, понятно, привыкла, что я уезжаю. Так ведь я всегда за
три дня оборачиваюсь, на худой конец - за четыре. А ну как застряну тут
недели на три, а то и на все три месяца? Что ей тогда делать? Денег взять
неоткуда, а за квартиру плати да шесть ртов прокорми.
подбодрить. - Может, кто-нибудь сообразит, как этот барьер одолеть. А
может, он пропадет сам собой. И потом, мне кажется, компания пока будет
выплачивать ваше жалованье жене. Ведь вы-то не виноваты...
шатию.
случилось, надо сперва разобраться...
со многими толковал, которые тоже попались. Вот только что у
парикмахерской мне один говорил - у него жена лежит в больнице... в этом,
как бишь его...
вдруг не сумеет ее навестить. Все твердит - хоть бы это поскорей
уладилось, хоть бы ему отсюда выбраться. Видно, жена очень плоха, он ее
навещал каждый божий день. И она его ищет и наверняка не поймет, чего он
не едет. Вроде она малость не в своем уме, и ей не втолкуешь. И еще тут
один. У него вся семья гостила в Йеллоустоуне, и как раз нынче он ждет их
домой. Приедут, говорит, усталые, дорога-то не близкая, а домой не
попасть. Он их ждет среди дня. Решил выйти на дорогу и ждать у самого
барьера. Встречай не встречай, толку-то чуть, но он говорит - больше
ничего придумать не могу. Потом тут куча народу работает на стороне, и
теперь они не могут попасть на работу. А еще, кто-то рассказывал, одна
здешняя девушка собирается замуж за парня из Кун Вэли - есть такое место
поблизости, - и они хотели завтра обвенчаться, а теперь, понятно, свадьбы
не выйдет.
мэр Хигги Моррис и замахал руками, чтоб все замолчали.
собрании; от такого голоса сразу начинает тошнить. - Сограждане, призываю
вас соблюдать тишину и спокойствие!
наверно, уже слышали. Не знаю, что именно вы слышали, ходит уйма всяких
сплетен. Я и сам не знаю точно, что случилось. Прошу прощенья, что
пришлось пустить в ход сирену, но это был самки быстрый способ созвать вас
сюда.
Хигги!
выразиться - в общем, мы отрезаны. Нас огородило каким-то непонятным
забором - ни к нам, ни от нас ходу нет. Не спрашивайте, что это за забор
такой и откуда он взялся. Понятия не имею. Наверно, сейчас ни одна душа
этого не знает. Может, в нем ничего страшного и нет, и нечего нам
волноваться. Может, это ненадолго, может, оно и само исчезнет. А я вот что
хочу вам сказать: сохраняйте спокойствие. Мы все вместе очутились в этой
ловушке, и надо всем вместе искать выход. Пока бояться нечего, опасности
никакой нет. Мы отрезаны только в том смысле, что сами не можем выбраться
из города. Но связь с внешним миром у нас есть. Телефон работает, газ
подается, электричество не выключилось. Запасы продовольствия у нас есть,