постигли в психотехнике невероятных успехов, но больше мне ничего не
известно. Ведь я ничего не смыслю в этой науке. Точные знания можно
получить только от них, от жителей звезд.
еще даже не подозревают об их существовании.
вас, у меня никого нет. В чем дело, Дэвид?
тот. - Мы - иллюзии, плод воображения. Мы созданы тобой с единственной
целью: появляться и разговаривать с тобой, заменяя тебе настоящих людей,
общения с которыми ты лишен.
думать!
что хотел сделать. Впервые в жизни Инек попытался дотронуться до нее,
впервые за все эти годы он забылся.
чтобы это было возможно!
покачала головой.
слишком похожими на людей. Настолько похожими, что у нас появились все
человеческие качества. И теперь мы уже не марионетки, не красивые куклы,
мы - люди! Мне кажется, именно это мучило Дэвида больше всего - не то, что
он человек, а то, что, став человеком, он по-прежнему остается тенью.
Раньше, когда мы были куклами, это не имело значения. У нас не было тогда
человеческих чувств.
создал нас, потому что любил, и это прекрасно знать, что ты любима и
нужна.
сами, по собственной воле.
первой, Дэвид - вторым. Из всех, кого воскрешало его воображение, они были
ближе и дороже других.
Сколько лет провел он, изучая безымянную науку, созданную чудотворцами
Альфарда-22?
могло показаться ему черной магией, хотя черная магия была тут ни при чем.
Скорее, упорядоченные манипуляции некими естественными характеристиками
Вселенной, о которых человечество еще не подозревает. Может быть, оно
никогда их не откроет. Потому что на Земле просто не существовало - по
крайней мере в настоящее время направления научной мысли, необходимого для
появления исследований, которые могли бы привести к такому открытию.
вечно. Эти наши благочинные визиты... Рано или поздно должно было
наступить время, когда нам пришлось бы признаться себе, кто мы такие.
тебя.
грохотом, словно он сам остановился, а пространство и время все так же
несутся мимо него.
Мэри. - Тогда мы радовались своему существованию, эмоции наши были еще не
столь глубоки, и нам казалось, что мы счастливы. Как маленькие беспечные
дети, что играют на улице под яркими лучами солнца. Но потом мы
повзрослели. И возможно, я больше, чем другие.
когда мы встретились впервые. А может быть, и еще раньше.
признаваться тебе... Если бы ты не знал, что я тоже тебя люблю, тебе,
возможно, было бы легче.
не заслужили такой кары.
время, когда захочешь. Мы...
Мэри, и другие люди - тени появлялись в доме, чтобы повидаться с ним. Но
теперь они не вернутся. Сказочное королевство рассыпалось в прах,
волшебные чары развеялись. Отныне он будет одинок - более одинок, чем
когда-либо, более одинок, чем до знакомства с ней.
если бы он смог, - теперь мир теней и его любовь, единственная любовь в
его жизни, уйдут навсегда.
свист аппарата связи, требующего внимания к новому сообщению.
Что они думают о самих себе? Может быть, им известно больше, чем ему?
покинув эту комнату? Существует ли она сейчас?
кукла, в коробке, куда маленькие девочки прячут свои игрушки, убирая их в
шкаф. А рядом хранятся все остальные куклы...
измерение, и воображение рисовало ему серую пустоту, где его прежние
друзья существовали в небытии, где не было ни пространства, ни времени, ни
света, ни воздуха, ни цвета, ни видения - одна бескрайняя пустота, которая
простирается за пределами Вселенной.
больший грех, считая, что все понимает. На самом деле он понял самую
малость - ровно столько, чтобы заставить принцип сработать, - но он не
понял, не смог предугадать, какие будут последствия.
моральной ответственности за причиненное зло, но ничем не мог помочь, а
значит, был совершенно бессилен.
осуждать, потому что именно он вызвал их из небытия, показал им мир людей,
а затем вернул обратно. Он дал им все, чем располагает человек, за одним,
но самым важным исключением - им не дано было способности существовать в
мире людей.
нее он обрушил проклятье, ибо, вдохнув в нее все человеческое, он обрек
Мэри на любовь к сотворившему ее чудовищу.
придумал для себя, для собственного удобства, аккуратный ярлык, которым он
всех их пометил, чтобы как-то отличать, когда о них думал.
Выглядели его творения так же материально, как любые другие люди. И только
если попытаться прикоснуться, становилось понятно, что они нереальны: рука
не чувствовала решительно ничего.
сомневаться. Раньше они являлись, лишь когда он звал их, используя знания
и приемы, приобретенные за годы изучения работ чудотворцев с Альфарда-22.
Но в последние годы он ни разу не позвал их сам. Не приходилось. Они
всегда появлялись сами. Словно чувствовали, что вот-вот понадобятся. Они
предчувствовали, что он их позовет, знали это еще до того, как у него