двадцатиметровой брешью между деревьями. Впереди не было ничего,
кроме двухсоткилометрового пространства.
Фемиды вперед. Там виднелась тонкая полоска тени, которая могла
быть такой же скалой, как и та, на которой они стояли. Над полоской
виднелась зеленая земля. Зелень постепенно блекла, переходя в белый,
затем в серый цвет по мере того, как взгляд Сирокко блуждал от склона к
полупрозрачному пространству, и превращалась наконец в сверкающий
желтый.
поверхность ее была зеленее, обнимающие ее белые облака поднимались
выше головы Сирокко. Как если бы она стояла на земной горной
вершине, за исключением одного. Земля казалась плоской лишь пока она
не смотрела влево или вправо.
пытаясь придать земле горизонтальный вид, отказываясь верить, что
вдали земля становилась выше, не поднимаясь.
четвереньки. Так она чувствовала себя увереннее. Она подползла к краю
пропасти и стала смотреть налево. Над той стороной, которую она
изучала, нависал затемненный участок. В ночи мерцало темное море,
море, которое непонятно как оставалось в пределах своих берегов,
разливаясь в ее сторону. По другую сторону от моря исчезло вдали
другое световое пространство подобное тому, которое находилось
впереди нее; видимость пересекала крыша, казалось, она вспухла
навстречу земле. Сирокко понимала, что это оптический обман; крыша
должна была казаться такой высоты только с того места, где она стояла.
над поверхностью земли начал появляться подернутый дымкой
терминатор, он не был так резко и отчетливо очерчен, как терминатор
планет. Он был шириной, как прикинула Сирокко, примерно тридцать-
сорок километров. За пределами этой зоны царила ночь, но она не была
непроглядной. В этой ночи находилось огромное море, оно было вдвое
больше того, которое лежало в другой стороне. Море было таким ярким,
будто его освещал яркий лунный свет, оно искрилось, как
бриллиантовое.
конечном итоге прилив превращался в реку, которая впадала в другое
море. Местность была гористой, неровной, как гладильная доска.
Сирокко не понимала, как река могла прокладывать свой путь через
горы, чтобы слиться с морем по другую сторону горного хребта. В конце
концов она решила, что ее вводит в заблуждение перспектива. Вода не
может течь в гору даже на Фемиде.
золотистей, чем та, которую Сирокко видала до сих пор. Она была
похожа на пески пустыни. Чтобы добраться туда, надо было преодолеть
замерзшее море.
пределы теории. Я говорила, что мы могли бы увидеть почти половину
поверхности Фемиды, но этого я уж никак не могла предвидеть.
чего-то, что выглядело как канаты, которые брали начало внизу, на
земле, и под углом поднимались вверх, к крыше. Три каната находились
на одной линии прямо напротив Сирокко и Габи, ближайший канат
почти скрывал два остальных. Сирокко видела их и раньше, но не
обратила на них внимания, так как не поняла, что это такое. Теперь она
рассмотрела их поближе и нахмурилась. Как и многое на Фемиде, что
наводило тоску и подавляло, они были огромными.
находился в пятидесяти километрах от них, но было видно, что он
состоял из по крайней мере сотни прядей, сплетенных вместе. Каждая
прядь была толщиной двести или триста метров. Остальные детали было
невозможно рассмотреть с такого расстояния.
высоту сто пятьдесят километров и более, пока не соединялись с крышей
в точке, где, как догадывалась Сирокко, должна была находиться одна из
спиц, видимая изнутри. Это был конусообразный раструб, похожий на
колокол трубы, который, расширяясь, превращался в крышу, и
сторонами обода колеса. Приблизительно в пятистах километрах от
колокола видны были еще канаты.
по прямой к арочному потолку и исчезали, проходя сквозь него. На
некотором расстоянии от них находились и другие рамы канатов,
которые под углом поднимались к отверстию, где находилась спица, не
видимому Сирокко с того места, где она стояла.
к широкому горному основанию.
в поддерживающих столбах. Канаты должны быть укреплены в центре.
Фемида является циркулярным подвесным мостом.
она посмотрела вниз на удаленную не менее чем на два километра
землю.
становилась неровной, она выступала наружу навстречу земле.
мысли об этом. Да и чем там лучше, чем здесь наверху? Тем более, что
мы убедились, что здесь можно выжить,- Сирокко замолчала. Что же им
делать дальше?
существование, если под безопасностью понимать постройку хижины из
прутьев и диету из сырого мяса и фруктов. Но она сойдет с ума через
месяц такой жизни.
самоцветы сверкали озера. Сирокко были видны колышущиеся луга,
густые леса. Далеко на востоке нависающее полуночное море. Было не
ясно, какие опасности таит в себе эта земля, но она словно манила
Сирокко.
указывая вытянутой рукой в сторону возможного спуска.
края обрыва свисали густые заросли. Из обнаженной горной породы,
крепко цепляясь корнями за камни, росли массивные деревья.
Собственно поверхность скалы была видна лишь небольшими
заплатами. Но даже они смотрелись совсем неплохо. Они выглядели, как
базальтовые образования в форме столбиков с широкими
шестиугольными платформами там, где столбики внезапно обрывались.
нелегко и небезопасно. Мы должны все хорошенько обдумать, прежде
чем предпринять эту попытку.- Она подумала, что ее влечет туда вниз
что-то большее, чем неопределенное желание.
сказала Габи.
спокойный голос.
медленно отодвигаться от края пропасти, пока не очутилась на
безопасном расстоянии.
ногами, сидел Калвин Грин.
Глава 7
кружок, и Калвин начал рассказывать.
рассказывал он.- Это произошло семь дней тому назад, вас я услышал на
второй день.
провода.- Я мог слышать вас, но не мог ничего передать. Я ждал,
питался фруктами, я просто не мог убить ни одного животного,- он
растопырил широкие ладони и пожал плечами.
засмеялась.- Великолепно, все это, как в сказке. Надеясь найти кого-
нибудь еще, мы не надеялись, что это будешь ты. Это было бы слишком
хорошо, чтобы быть правдой. Ведь так, Габи?
дней. Оказывается, это так приятно - слышать знакомые голоса.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Самойлова Елена
Березин Федор
Шилова Юлия
Витковский Евгений