Затем он удовлетворенно вздохнул.
лохмотьях. Едва заметное тепло ее тела смешивалось с его теплом в узком
пространстве между ними, она согрелась без костра. Она ощущала слабый,
чуждый запах его тела, напряжение ее спало, а потом улетучилось совсем.
собственный разум игнорировал требования тела, обыскивая, оценивая,
взвешивая все ее "я", Если она не решится войти в Источник или если она
осмелится и потерпит неудачу - что ей тогда остается? Прожить все время
здесь, в руинах, с Лунной Тенью, среди теней прошлого, все время вспоминая
о смерти и о закате человеческой цивилизации? И они не смогут изо дня в
день беседовать о прошлом. Она испытала связь, которая могла значить для
ее народа церемонию единения - но как им договориться о своем настоящем и
своем будущем? И будет ли вообще в состоянии его разум изучить снова ее
язык?
вернуться назад, затеряться в грезах и смерти - снова стать живым
мертвецом в хрустальном гробу. Что же лучше? Или хуже? Было бы лучше
признать эту преждевременную смерть только потому, что она представляет,
что это такое и уверена в этом? Или лучше взять свою жизнь в руки,
уступить неизвестному, где она может быть вознаграждена счастьем и
исполнением желаний - или где ее ждет ничто, небытие...
Тени. Ее страх, ее знания, ее смертность образовали сверкающую стену
вокруг ее отказа, говоря ей: она должна попытаться ради него и ради себя -
как ручательство жизни, вечной жизни. Но она была всего лишь Таравасси!
Таравасси, не Лунная Тень, не Шамадакс и не Базилион, не искупительница
чужих грехов, не спасительница чужой расы - только Таравасси. И это было
ее тело, это она поплывет в бесконечности сна - зеленой тьме Звездного
Источника, он отделит ее душу от тела и уже больше никогда не вернет
обратно. Если бы все было так просто, намного проще, чем если бы у нее
было достаточно сил, чтобы просто поверить, как это сделал он, Андар, и
она, Шамадакс. Если бы она только знала, что есть кто-то, кто снова
поместит ее душу в тело, как она отдаст себя призрачной таинственности
Источника. Победит дракона, и в темную бездну нырнет... Так просто, только
если она была бы уверена в этом. Но был ли кто-нибудь, кто был в этом
уверен, совершенно уверен? Можно ли знать будущее?
оценок не могли ответить на вопросы, была ли она готова принять правила
этой игры, готова ли поставить на кон свою жизнь ради жизней многих
других? И только ее собственное сердце могло дать ответ, только ее сердце
- и Звездный Источник услышит этот ответ.
белые снежинки падали, как светлая пыль прошедших столетий. Лунная Тень
медленно пошевелился, потом на время забыл о своих намерениях, он тер о
камень лезвие своего ножа, чтобы высекаемыми искрами наконец-то разжечь
потухший костер, который согрел бы их замерзшие тела.
выражение ее лица. Однако она прятала от него свои мысли, одобряя его
решение привести их жилище в порядок. Наконец, она коснулась его, чтобы
показать ему картину хрустального корабля, она ничего не обещала, сообщив
только то, что она сейчас уйдет.
перешла в глубокое понимание ее страхов. Она снова почувствовала, как
велика часть его в ней, принимающая участие в удаче или неудаче ее миссии.
навстречу своему невероятному будущему. Падающий снег окутывал ее своей
чистой белизной, застревая в ее ресницах и волосах, а так же и в мехе
Лунной Тени - все скрывающем одеянии. На мгновение мысли Таравасси
задержались на том моменте, когда ей придется пройти через Звездный
Источник - похудевшее, изможденное тело она оставит и войдет в новую
жизнь. Она знала, что тело было всего лишь оболочкой для той субстанции,
которая будет переброшена в глубины вселенной, оболочкой, которая снова
будет создана, конечно, без тех внешних признаков, которые добавила ей
рука, безжалостная рука жизни. Она видела лицо своей матери - здоровое и
волевое, как она этого ожидала - она ухватилась за это видение, чтобы не
думать о той бесконечной черноте, которая подстерегает ее в темной
беспредельности.
Она медленно вошла внутрь, чувствуя себя здесь чужой, Лунная Тень вошел
следом за ней. Она услышала неравномерную поступь своей раненой ноги,
обратила внимание на ее молчание, такое характерное для нее ранее, увидела
этот символ успеха, который был так неестественен среди аппаратуры внутри
купола. Никто ее не ждал, но бот стоял наготове. Она была рада этому,
никто не должен был ждать ее, она не хотела тратить время на раздумья и
колебания.
рядом с ней и рассматривал бот с выражением полного непонимания. Она
указала на опалового цвета небо над головой, однако он все еще не понимал.
Она протянула ему руку и показала на изображение маленькой жемчужины,
приближающейся к хрустальному кораблю, где их ждет Звездный Источник. Он
отступил назад, шерсть на его загривке стала дыбом при мысли о полете, и в
человеческом языке не было слов, которые были бы в состоянии передать его
страх. На мгновение выражение страха на его лице сменилось наслаждением,
но потом он снова с беспокойством глянул в сторону.
образом... Как-то они должны были оба пройти этот путь, который даст им
возможность разгадать эту последнюю тайну. Она сделала ему знак рукой,
чтобы он следовал за ней в бот.
внезапной решимостью. Лунная Тень ударил себя в грудь.
на корточки и жестом показал, что будет ждать. Что бы ни произошло, он
будет ждать ее возвращения.
Звездный Источник больше никогда не транспортировал туземцев. Она знала,
что путешествие было только делом, зависящим от ее решения, ее мужества и
ее сил, что их разделение было только той ценой, которую она должна была
заплатить, проверкой ее силы воли.
смущенно смотрел в ее сторону, пока она разглядывала его. Его голос был
очень тих и он повторял одно и то же:
оттолкнула его прежде, чем силы ее воли иссякли, и пошла внутрь бота. Она
смотрела на его серебристое лицо и спектр разнообразных чувств, которое
оно отражало, видела его недоверчивое удивление, когда он поднялся. Фигура
его исчезла, когда бот покинул купол и планета осталась внизу. Она
чувствовала, что часть ее осталась с ним, и одновременно чувствовала, что
часть его всегда будет в ее душе. И поняла, что она ошиблась, когда
думала, что она, может быть, будет забыта всеми... серый туман облаков
окутал бот.
шагали по хрусталю, голова ее была среди звезд. Где-то звучала музыка,
громко и мелодично. Поверхность стен была покрыта темными и
кроваво-красными пятнами. Она остановилась в хаотичном беспорядке, царящем
в комнате ожидания, закрыв уши, глаза ее были широко распахнуты. Что же
это было? Цветоорган? Невозможно было представить, что это создала Мирро!
Тогда она закрыла глаза, но не могла закрыть свой мозг от этой почти
невыносимой вибрации. ТЫ ЗНАЕШЬ, КАК ЭТО БУДЕТ! ТЫ ЗНАЕШЬ ЭТО ТОЧНО С ТОГО
САМОГО МГНОВЕНИЯ, КАК ТЫ УВИДЕЛА РЕЗУЛЬТАТ СВОЕЙ ИГРЫ. ИДИ ДАЛЬШЕ И
ВЗГЛЯНИ ПРАВДЕ В ГЛАЗА...
комнаты, где всегда играла Мирро, где она все еще ткала свою светозвуковую
паутину, окруженная диссонирующей звуковой завесой, являющейся для нее
прекрасным образцом совершенства. Таравасси, ужасаясь, стояла у входа, она
хотела закричать, хотела оторвать от пульта инструмента одинокую фигуру,
которая никогда не создавала настоящей музыки, хотела, чтобы она
прекратила играть... хотела, чтобы она прекратила... Но она знала, что
совершенно бесполезно бороться против действия читты, что она ничего не
добьется...
грез. Грезящие там лежали так же, как прежде или бесцельно блуждали
вокруг, с удивлением рассматривая далекие звезды. Некоторые из них
взглянули на нее, когда она вошла, но без всякого удивления или интереса.
Поношенная одежда мешками висела на их истощенных тенях-телах. Их лица,
которые она знала много лет, были похожи на маски, они казались чужими
лицами с запавшими глазами, ввалившимися и без различными ко всему. Запах
читты, человеческого тела и несвежей одежды вызвал у нее отвращение...
Кто-то, спотыкаясь, двинулся к ней. В приближающемся человеке она узнала
Сабовина, который, со своей стороны, узнал ее между долгими секундами
временного прояснения. Он легко коснулся ее, усмехаясь бездумно и
равнодушно.
Послушай меня. Ты не должен больше пить читту, вы все должны покончить с
этим! Читта приведет вас к гибели - вы должны умереть! Прошу, ПРОШУ ТЕБЯ,
выслушай меня! - внезапно она ясно вспомнила сумасшествие Андара.
Афанасьев Роман
Конан-Дойль Артур
Никитин Юрий
Прозоров Александр
Каменистый Артем
Смит Кордвейнер