ярости, думая о всех бедах, выпавших на ее долю, о невежестве и жестоком
фанатизме ее отца, заставившего Април спрятаться от реальности за жалким
фасадом ведьмы. Бэрби испытывал непреодолимое желание защитить Април Белл,
помочь ей вернуться из мира фантазии в мир живых людей. Ему было душно в
тяжелой атмосфере переполненного бара. Для виду закашлявшись, он низко
наклонил голову. Жалость могла только обидеть девушку.
и сказать. Ему надо было подумать... проанализировать это странное
признание, взвесить все безумные, и не столь безумные гипотезы на холодных
весах смерти доктора Мондрика. Он посмотрел на часы и кивнул в сторону
главного зала ресторана.
роскошной белой меховой шубкой, лежавшей на соседнем кресле.
заколке Април Белл.
только еще по бокалу... Он заказал еще пару дайкири, и в ответ на ее
недоуменно поднятые брови пояснил: - Уже поздно, а мне надо задать тебе
еще один вопрос.
тона. Ее лицо превратилось в безжизненную восковую маску. Темные,
настороженные глаза стали странно прозрачными. Бэрби даже представить себе
не мог, о чем она сейчас думает, что чувствует. Тонкий мостик доверия
исчез без следа, оставив после себя глубокую пропасть страха и тревоги.
в том безбрежном одиночестве, которое, как ему казалось, она должна
испытывать. Но его слова разбились о ледяные стены ее неприязненного
молчания.
Април, спросил он.
перекрикиваются с башен двух стоящих друг напротив друга крепостей.
доктора Мондрика? Каким образом он мог тебе чем-то повредить? Я еще
понимаю, если бы я хотел его убить... все-таки он когда-то прогнал меня из
тесного круга своих учеников. И потом, он же был совершенно безобидным.
Обычный ученый, ищущий истину о человеке.
Бэрби, меня всегда интересовал мой необычный дар. Мне хотелось знать, что
же я собой представляю. Я не изучала психологию в колледже - как мне
показалось, кое в чем профессора там ну ровным счетом ничего не понимали.
И что уж совсем глупо, и не хотели понимать. Но зато я прочитала все, что
только было опубликовано о таких, как я.
полированного малахита.
колдовству? Не удивляйся, это именно так. Он наизусть знал всю историю
средневековой борьбы с ведьмами, и еще многое, многое другое. Он изучил
верования и обряды, наверно, всех существующих и существовавших
первобытных народов. И видел он в них не примитивные сказки, а нечто
гораздо большее.
любовных связях могучих богов и дочерей рода человеческого. Почти у всех
греческих героев: у Геракла, Персея и многих, многих других по преданиям
текла в жилах не просто человеческая кровь, а с примесью крови бессмертных
богов. И все они обладали нечеловеческой силой и возможностями. Много лет
тому назад Мондрик написал большую статью, в которой проанализировал эти
самые мифы. Он рассматривал их с точки зрения расовой памяти о конфликте и
изредка случавшемся скрещивании двух доисторических рас. Высоких
кроманьонцев, так он предположил в своей самой первой работе на эту тему,
и зверопобных неандертальцев.
интересов. Он раскапывал могилы и измерял черепа, и составлял по черепкам
разбитые глиняные горшки, и расшифровывал древние рукописи. Он искал
различия в современных людях - изучал их кровь, измерял реакцию,
анализировал сны. В отличие от многих ученых, не желающих видеть того, что
не вписывается в их привычные представления, он ничего не отбрасывал. Он
стал признанным авторитетом по вопросам, связанным с экстрасенсорной
рецепцией и телекинезом. Причем задолго до того, как мир вообще узнал эти
слова. Он готов был идти любым мыслимым путем, лишь бы добраться до цели.
печать. Он скрывал свои истинные намерения. Скрывал за безвредным научным
жаргоном... видимо, чтобы не волновать людей. Во всяком случае, до тех
пор, пока он не получит неопровержимые доказательства. А потом, лет
десять-двенадцать тому назад, он вообще перестал публиковаться. Он даже
скупил и сжег все доступные ему копии своих старых статей. Но к тому
времени я уже знала, чем он занимается.
сдачу с двадцатки. Потом пригубила свой бокал. Третий, - подумал Бэрби, -
хотя нет, кажется, четвертый. Но алкоголь, похоже, ничуть не действовал на
Април Белл. Когда официант ушел, она продолжала, все так же холодно и
ровно.
испугало. Большинство так называемых современных ученых не удостоят
свидетельства нашего существования даже взглядом. А Мондрик... Он всю свою
жизнь потратил, пытаясь подвести под колдовство твердый научный базис. Он
и в Ала-шан поехал-то, надеясь найти там новые доказательства. И
сегодня... по тому, как все шло, по страху на лицах Мондрика и его людей,
по первым осторожным словам доктора... в общем, я поняла, что поиски
увенчались успехом.
не верит. В этом-то и кроется наше спасение - ведь мы враги людей. - Бэрби
не сдержал изумленного возгласа, и на ее алых губах появилась кривая
усмешка. - Ты и сам, наверно, понимаешь, почему нас всегда ненавидят. Наши
врожденные способности куда больше, чем у других людей... правда, их все
равно не хватает.
пустыми и безучастными, но Бэрби успел увидеть в них неприкрытую звериную
дикость и жестокость. Уставившись в стол, он поспешно осушил свой бокал.
Разоблачить, чтобы люди смогли покончить с нами раз и навсегда. Этого-то я
сегодня и испугалась. Может, он придумал какой-то научный тест, выявляющий
ведьм. Когда-то у него была статья о корреляции между группами крови и
склонностью к интроверсии. Это словечко - "интроверт" - один из безобидных
научных терминов, который он использовал, имея в виду ведьм.
исчезла из ее глаз. Может, алкоголь все-таки подействовал, разрушив
барьеры обычной сдержанности и осторожности?
жизнь? Неужели ты осудишь меня за то, что я воспользовалась своим слабым и
ненадежным оружием против такого сильного и коварного врага, как старый
доктор Мондрик? А он был именно врагом... Как, впрочем, и все обычные
люди. И знаешь, Бэрби, они в этом не виноваты. С другой стороны, а я разве
виновата?
первобытные люди поймали и забили камнями самую первую ведьму. И так будет
продолжаться, пока остается в живых хотя бы одна ведьма. Люди вечно будут
следовать той древней библейской заповеди:
гонимый враг всего человеческого рода. Старый Мондрик был беспощадным
охотником, ловко использующим все доступные современной науке способы
выследить и уничтожить меня и мне подобных. Можешь ли ты упрекнуть меня за
то, что я создала свое слабое заклинание, чтобы спастись от неминуемой
смерти? Можешь ли ты упрекнуть меня за то, что оно сработало?
вырваться из-под гипноза этих невероятных глаз, огненных волос и мягкого,
умоляющего голоса.