Чтение 16–й страницы книги ~Луна светит безумцам~

- Он узнал об их слежке сразу после того, как я свалил в тот день из гаража?

- Ну да. И приставил меня следить за ними, чтобы уверенность в твоей смерти была стопроцентной. Я увидел погрузку в багажник и подумал - ты мертв. Мы решили покончить с бандой, прежде чем Макфинн покончит с Марконе.

- Откуда вам стало известно об этом?

Харрис заворчал:

- Он сам сказал. Этот чертов троглодит на брюхе приполз в полицию за помощью.

Я не выдержал и улыбнулся:

- Неужели?

- Ей-богу! - Харрис приподнял голову и сжал кулаки. Я ощутил, как он весь напрягся. - Хватит разговоров. Если ты не намерен переходить на нашу сторону, то убирайся к черту. Или жми на курок. Только не трать мое время.

Я нажал пушкой парню на горло, маленько придушив.

- Я еще не закончил. Ты передашь Дентону послание. Мне надоело ходить вокруг да около. Скажи, что на восходе луны в доме Марконе ему предоставится возможность сделать свой выстрел.

Харрис извивался подо мной, корчился, хрипел, но, услышав мои слова, притих и ошарашенно выпучил глаза.

- Не надо быть гением, чтобы понять простую вещь - Дентон постарается оказаться там, где появится Макфинн. Очень удобно убрать свидетелей, став единственным очевидцем происшествия. Скажи, я тоже буду там. И еще скажи, я его не упущу.

С этими словами я резко убрал револьвер. Полузадохнувшийся Харрис крякнул что-то неразборчивое. Похоже, согласился передать... Я, не торопясь, поднялся с него. В одной руке пояс, в другой револьвер. При виде пояса Роджер жадно сверкнул глазенками.

- Зачем сказал? - просипел он. - Зачем предупредил?

Я внимательно посмотрел на него и тихо ответил:

- Я не в восторге ни от вас, ни от ваших действий. Вы не используете дарованную Силу; она использует вас. Вы превращаетесь в диких зверей, поддерживая мир с помощью страха. Настал ваш черед бояться.

Харрис распрямился. Волосы всклокочены, рожа в крови. Он отступил на пару шагов, опасливо стреляя глазами по сторонам.

- Мой пояс. Отдай.

- Забудь, сынок. Пояс ты не получишь. И мой тебе совет - беги к мамочке, запрись в своей комнате и не выходи, пока все не устаканится.

Он побелел как полотно и двинул на меня. Я наставил револьвер. Харрис застыл, сжав до хруста кулаки.

- Ты не уйдешь с этим, - прохрипел он. Голос от напряжения срывался на фальцет.

- На восходе луны, - напомнил я, повернулся и быстро зашагал из переулка. В носках да по гравию. Черт! Боюсь, что эта неимпозантная деталька плюс заметная хромота все-таки подпортили эффектный уход.

Метров через девять из тени материализовалась Тера и зашагала в ногу, держась достаточно близко, чтобы подхватить меня, если я вдруг надумаю свалиться.

- Ты ошибся, чародей, - сказала она.

Я посмотрел в ее бездушные янтарные глаза.

- О чем ты?

- Они не становятся животными. Животные такое не делают. Звери убивают, когда голодны, когда защищают себя или свою территорию. Не для удовольствия. Не из-за похоти.

Она оглянулась, потом снова встретила мой взгляд.

- Такое делают только люди, чародей.

Я скривился, но возражать не стал.

- Думаю, ты права.

- Конечно, я права.

Какое-то время мы шли молча.

- Ты постараешься помочь моему жениху?

- Постараюсь, - ответил я. - Только я не имею права отдать на откуп его проклятию новые жизни.

Глаза Теры потемнели, и она кивнула:

- Это не потребуется. Он всегда думает о других.

- Звучит приятно. Наверное, он хороший человек.

Она передернула плечами.

- А эти? Из ФБР? Они захотят помешать тебе?

- Да.

- И что ты сделаешь, когда...

- Я не могу заставить их передумать. Они не управляемы. Полагаю, теперь они так и будут убивать. - Я смотрел себе под ноги. - Когда они... Когда они встанут на моем пути, вот тогда мне и понадобится вся моя человечность.

Глава 26

Мы с Терой шли вдоль 49-й улицы по направлению к озеру. Нас поджидал старенький фургон, движок тихо работал. Фары мигнули навстречу, и водитель откатил боковую дверцу.

- О Господи! Гарри, что они с тобой сделали?

Сьюзен неловко скользнула ко мне. Я ощутил ее тепло и не удержался, здоровой рукой обнял за плечи, прижал к себе. Узкие джинсы подчеркивали красоту длинных ног, бордовый жакет выгодно оттенял смуглую кожу. Она стянула волосы сзади, и от этого обнаженная шейка казалась еще тоньше, еще беззащитней. Сьюзен была немыслимо нежная, теплая. От нее веяло таким чистым и по-женски прекрасным ароматом, что я против воли почти повис на ней. Вся боль, сидевшая внутри, взбунтовалась с новой силой, словно соперничая с нежностью моей подпорки.

- Избили, - пояснила Тера. - Я же говорила, не убьют его.

- У тебя не лицо, а ящик с раздавленными помидорами, - присмотревшись, сказала Сьюзен. На ее личике залегла глубокая тень.

- В твоих устах это звучит как музыка, - пробормотал я.

Они погрузили меня в фургончик, где скучилась "Альфа" - Джорджия, Билли и другие. Там же лежали, тихонько постанывая, голубоглазый парнишка и девушка с волосами цвета мышиной шкурки. Джорджия, как заправская медсестра, суетилась подле раненых друзей. Ребята облачились в купальные халаты, простые и неброские. Спасибо, хоть не сидят в чем мать родила. Обстановочка и без того порядком нелепая. Не хватало еще трястись в фургончике с компашкой голых и не слишком симпатичных школяров.

Усаживаясь, я начал застегивать ремень безопасности и заметил, что руки покрыты противными черно-багровыми пятнами. Трудно понять, где они начинаются, где заканчиваются. Не руки, а один сплошной синяк. Я привалился к стеклу, подперев голову кулаком вместо подушки.

- А ты-то здесь откуда? - спросил я Сьюзен, когда она забралась на водительское сиденье.

- Им был нужен шофер, и, как оказалось, только я достаточно стара, чтобы взять напрокат машину.

Я поморщился.

- Ох...

Сьюзен вставила ключ в зажигание.

- Рассказывай, не молчи. Я думала, умру, когда ты сиганул из машины. Мы выполнили твою просьбу, позвонили в полицию. Тера пошла взглянуть. Приходит и говорит, мол, так и так, полиция опоздала, "Уличные волки" тебя захватили. А почему пикап-то перевернулся?

- Не повезло. Покрышки взорвались.

Сьюзен искоса посмотрела на меня.

- Сволочи! Тебя будто поезд переехал. Лежи спокойно, Гарри. Мы найдем тихое местечко, ты отдохнешь.

- Давай лучше найдем поесть. Подыхаю с голоду. Тера, ты следишь за восходом?

- Слежу. Тучи рассеялись. Даже звезды видны.

- Фантастика, - пробормотал я и уснул.

Фургончик трясло, но мне было плевать. Я спал как убитый и проснулся лишь от крепкого аромата жаркого. Мы стояли возле закусочной. Сьюзен, груженная пакетами, отсчитывала наличные. Я высмотрел в одном пакете золоченую бумажную корону, лениво подцепил за ободок и водрузил ее себе на макушку. Сьюзен прыснула.

- Король бутербродов и повелитель сандвичей! - напыжившись, возвестил я.

Сьюзен засмеялась и покачала головой. Тера даже не улыбнулась. Я решил проверить состояние детишек и обнаружил, что все без исключения (даже раненые) демонстрируют волчий аппетит и лихо уплетают за обе щеки. Тера перехватила мой взгляд.

- Щенки, - прошептала она, будто этим все сказано. - Раны совсем не так опасны, но шрамы останутся. Будет, чем похвастаться.

- Рад слышать.

Я отхлебнул глоток колы и захрустел жареной картошкой. Горячая, еще с парком.

- Объясни, как твоя кровь попала в ресторан Марконе. Той ночью. Перед полнолунием.

Тера пальцами вытащила начинку из гамбургера и принялась грызть мясо.

- Спроси в другой раз.

- Другого раза может не быть.

Она достала новый кусок.

- Я знала, что парни, которые потревожили моего жениха, близко. Я вычислила, где они снова ударят, и отправилась туда, чтобы их остановить.

- Одна?

Тера хмыкнула.

- Мало кто из перекинувшихся волком знает, как следует жить в этом облике. Но почти все изначально хищники по натуре. Я прыгнула в окно и дралась. Числом задавили. Пришлось бежать.

- Ну а детишки? - спросил я.

Она оглянулась. Готов поклясться, глаза ее потеплели и засветились гордостью, даже лицо смягчилось.

- Дети с могучим сердцем. Они хотели учиться, и я учила. Попроси их рассказать свою историю.

Я прикончил картошку.

- Как-нибудь попозже. Куда мы едем?

- В укромное место. Вооружимся, подготовимся...

- Я вооружусь, я подготовлюсь. Ты со мной не пойдешь.

- Ошибаешься, чародей. Пойду.

- Нет.

Янтарные глаза сверкнули.

- Чародей, ты силен. Но я не позволю этим людям разлучить меня с женихом. И пойду с тобой, даже если ты убьешь меня, чтобы остановить.

Настала моя очередь первым отвести глаза. Я хмуро потягивал напиток. Тера безмятежно разоряла следующую булочку с мясом.

- Кто ты?

- Одна из тех, кто потерял слишком много близких.

Златоглазая устроилась поудобнее и погрузилась в молчание, давая понять, что беседа окончена.

- "Одна из тех, кто потерял слишком много..." - ворчливо передразнил я Теру, вернулся на место и скорбно ссутулился над своим бутербродом. - Как раздеться, так первая. Стриптиз изобразить - не вопрос. Вервольфов малолетних натаскать - раз плюнуть. А до дела дойдет, глазки в кучку, рожа кирпичом...

За спиной раздался странный шелест. Я обернулся. Тера грызла кусок мяса. Глаза ее сверкали и губы чуть кривились в уголках. Фыркая носом, волчица беззвучно смеялась.

"Укромным" местечком дамы обозвали огромный дом в окрестностях Золотого Берега, неподалеку от дворца в миниатюре, принадлежавшего самому Марконе. По меркам соседа, этот особняк не так уж и велик. Впрочем, с равным успехом можно сказать, что Эйфелева башня не так уж и велика, с точки зрения Годзиллы. Сьюзен уверенно направила фургончик через пролом в высоченной изгороди, потом по белой бетонной дорожке к шестиместному гаражу, двери которого величаво поднялись перед нами.

Я вывалился из фургона и во все глаза уставился на припаркованные в гараже "мерседес" и "субурбан".

- А мы где вообще? - выдавил я.

Тера открыла заднюю дверь нашего транспортного средства (после увиденного иначе не назовешь), и оттуда посыпалась ребятня, не забывая помогать раненым друзьям. Джорджия потянулась, и под халатиком проступили соблазнительные подробности ее телосложения. Девушка откинула копну рыжеватых волос.

- Это особняк моих родителей. Они в Италии. Вернутся на будущей неделе.

Я устало потер переносицу.

- Наверное, родители даже не догадываются о твоих вечеринках?

И в ответ схлопотал раздраженный взгляд из-под длинных ресниц.

- И не догадаются. Мы хорошенько вычищаем за собой всю кровь. Давай-ка, Билли, уложим этих двоих в постель.

- Ты иди, - отозвался парень, не сводя с меня глаз. - Я догоню.

Джорджия хотела возразить, но только головой мотнула и с помощью другого парнишки повела раненых бойцов внутрь. По-прежнему голая, будто так и надо, Тера шлепала следом. Оглянулась разок и исчезла в доме. Сьюзен встала передо мной, напрочь загородив обзор.

- Пять минут, Дрезден. Потом я.

- Угу, - был дан ответ.

Сьюзен испарилась, и мы с Билли остались вдвоем. Невысокий крепкий очкарик, засунув руки в карманы, хмуро на меня пялился.

- А что, нынче все чародеи разгуливают в детских коронах или это нам дико повезло?

- А что, нынче все оборотни разгуливают в очках и льют на себя водопад одеколона или это в честь полнолуния? - парировал я, стаскивая с головы корону.

Он усмехнулся. Ну вот, так-то лучше. На обиженных воду возят...

- Быстро соображаете. - Он протянул мне руку. - Билли Борден.

Мы обменялись рукопожатием, причем он явно пытался раздавить мою ладонь.

- Гарри Дрезден.

- Видок у вас помятый, мистер Дрезден. Надеетесь одолеть их?

- Нет, - честно признал я горькую правду.

Билли коротко кивнул и поправил съехавшие очки.

- Значит, мы вам понадобимся.

Опять двадцать пять! И бойскауты туда же. Мда-а, стороннички подбираются хоть куда. Чип и Дейл спешат на помощь!

- Ну уж нет. Фигушки.

- Почему?

- Видишь ли, малыш, ты не встречал подобных гексенвольфам. Не сталкивался с акулами вроде Марконе. И уж точно не представляешь, каков Макфинн в деле. А даже если представляешь, назови мне причину, по которой ты обязан прогуливаться поблизости?

Он очень внимательно выслушал мою тираду.

- По той же причине, что и вы, мистер Дрезден.

Я открыл рот... и закрыл.

- Разумеется, я знаю гораздо меньше вашего, - продолжил Билли. - Но я же не полный кретин. И у меня глаза имеются. Многие ведут себя так, словно ничего не происходит. Нацию губят, мистер Дрезден.

Вы в курсе, что за последние три года количество тяжких преступлений выросло на сорок процентов? Количество убийств, особенно в крупных городах и сельской глубинке, выросло почти вдвое, а похищений и бесследных исчезновений людей - на триста процентов?

Я тупо смотрел на мальчишку. Действительно, раньше цифры меня как-то не занимали. Мерфи и другие копы говорили, что на улицах становится все хуже и хуже. Я и сам чувствовал, как мир наполняется тьмой. Чувствовал не на уровне слов, а где-то на уровне подсознания или глубже. Проклятие! Теперь понятно, почему я весь вечер идиотские номера откалываю. Стараюсь по-своему поднять факел.

- Я пессимист, мистер Дрезден, и думаю, люди не способны сами себе нанести такой вред. В смысле если бы преступники трудились в три смены, не покладая рук, они бы и тогда не сумели выйти на триста процентов. В газетах разное пишут. Что, если Потусторонний Мир задумал вторжение и в этом все дело?

- А если и так? - вопросом на вопрос ответил я.

Хотя Билли избегал встречаться со мной взглядом, в его голосе звенела непоколебимая уверенность.

- Тогда каждый должен что-нибудь предпринять. Поэтому мы здесь. Вся "Альфа". Когда мы пересеклись с Терой при работе над Северо-Западным проектом, она предложила нам эту возможность. Конечно, мы сразу же ухватились.

Я смотрел на него и думал, что спорить бессмысленно. Я наизусть знаю, какие доводы посыплются. Сам такой. Будь я лет на десять моложе, на голову пониже и на пару килограммов полегче, может, мы бы и поговорили. К тому же малыш обладает Силой. Я имею в виду, волком перекинуться - не дешевый салонный трюк. И все-таки иного не дано. Я не хочу, чтобы на мне повисла кровь еще и этого паренька.

- Ты не готов играть наравне со взрослыми, Билли.

- Может быть, - ответил он. - Но скамейка запасных опустела.

Ну, что на это скажешь? Я давал ему шанс. Он принял решение.

- В таком случае, оставайся здесь. Ты нужен нам живой. Все может закончиться очень скверно. Тогда гексенвольфы придут сюда, и раненых придется кому-то защищать.

- Если они прорвут вашу линию обороны, нам тоже не выстоять. Лучше напасть всем скопом. С вами.

Я фыркнул.

- Смотрю, у тебя все козыри на руках?

- Ставлю на фаворита, - покачал головой Билли.

Мы помолчали. Я ничуть не сомневался в искренности парня. От него прямо-таки за километр шибало самым неподдельным чистосердечием, неопытностью и донкихотством. С этими качествами живется хорошо. До поры до времени, пока однажды они не обернутся против владельца. И потом невежество... Нет, не совсем так. Скорее невинность... Ведь парень не знает, на что идет. Сегодняшний день не в счет. Цветочки. Я поведу его за ягодками в опасный, жестокий и кровавый мир. А хуже всего то, что, как бы я ни поступил сейчас с Билли и его приятелями, эти невинные дети не доживут до рассвета.

Малец сказал истинную правду. Помощь действительно нужна.

- Каждый, кто пойдет, будет подчиняться только моим приказам, - сказал я, и глаза мальчишки засверкали. - Будете делать, что я скажу и когда я скажу. Подчиняться беспрекословно. Усек?

- Усек, - подтвердил Билли с дерзкой ухмылкой, которая никак не вязалась с сомнительной внешностью школьного зубрилы в купальном халатике. - Вы умный человек, мистер Дрезден.

Я зарычал на него, и тут свет, падающий из открытого гаража, куда-то делся. Мы услышали довольно гаденькое хмыканье, и свет снова зажегся. В дверном проеме, тонкая и гибкая, как тростинка, стояла Джорджия. В высшей степени раздосадованная.