Чтение 16–й страницы книги ~Нарский шакал~

Среди всей этой грязи Ричиус заметил нищих. Они жались на каждом углу, у каждого здания. Более удачливые грелись у костерков. Глядя на них, он вспомнил, что во время первого приезда в Экл-Най тоже были нищие, но тогда их вид не вызвал у него тревоги. Все провинции Нара кишели нищими. Говорили, будто Черный Город ими наводнен. Не теперь, увидев их небывалое скопление, Ричиус почувствовал странное беспокойство. Да, их количество доходило до абсурда, но само по себе это еще не пугало. Причина была в чем-то ином, чего он прежде никогда не замечал. Однако он никак не мог определить, в чем дело, пока к ним не приблизилась какая-то бесформенная тень.

В полутьме Ричиус едва разглядел подошедшего; ему показалось, что этот нищий – низенький и сутулый старик, старик с белыми волосами. Но когда мужчина оказался перед ними, и поднял голову, и показались миндалевидные глаза, Ричиус понял, что цвет его волос определяется трийской кровью.

Всадники резко осадили лошадей.

– Жалуста тайте!

Ричиус покачал головой, глядя на протянутую к нему грязную руку. Несмотря на косноязычие, мольба была понятна.

– Нет, – сказал Ричиус, – уйди с дороги.

Триец упал на колени. Он стиснул костлявые руки и, словно молитву, еще настойчивее произнес:

– Тайте, жалуста тайте!

Ричиус застонал. Он не был чужд состраданию, но при нем почти не имелось денег, а по прошлому опыту он знал: если подаст милостыню этому нищему, то остальные не дадут им прохода.

– Мне очень жаль, – сказал Ричиус. – У нас ничего для тебя нет.

Динадин обнажил меч.

– Ты что, оглох? – закричал он, размахивая высоко поднятым клинком. – Убирайся с дороги, или я снесу твою уродливую башку!

Испуганный триец отшатнулся и поспешно убежал. Ричиус даже не подозревал, что нищий способен передвигаться столь быстро. Теперь на них таращилось множество глаз – и все они принадлежали трийцам.

– Глупые гоги! – бросил Динадин, возвращая меч в ножны. – Я приехал сюда, чтобы найти себе женщину, а не терпеть эту мразь!

Ричиус изумленно посмотрел на юношу.

– К чему все это? Бога ради, Динадин, это же просто нищий! Зачем ему так угрожать?

Динадин не ответил, но слишком выразительным было его осунувшееся лицо. На нем оставили свою печать горечь, ужас и гнев, накопившиеся за время войны в траншеях.

Всадники не двигались, пока Динадин наконец не заговорил:

– Проклятие, посмотри на этих чертовых гогов! Ты ведь понимаешь, что это значит, правда?

Ричиус прекрасно понимал, что значит присутствие такого количества беженцев, но не мог заставить себя произнести эти слова вслух. В отличие от Динадина он надеялся, что все рассказы о трийских нищих в Экл-Нае преувеличены. Теперь же, увидев все это воочию, он снова вспомнил, о чем говорил ему Динадин. Он чувствовал себя совершенно беспомощным, неспособным пошевелиться, словно мышь, заметившая тень падающего вниз ястреба.

– Ну, – промолвил наконец Динадин, – скажи что-нибудь!

Ричиус опустил голову.

– Что ты хочешь от меня услышать? Что ты был прав? Прекрасно: ты был прав. Ты доволен?

Динадин подъехал поближе к нему.

– И это все? Неужели ты не видишь, Ричиус? Война проиграна. Все здесь это понимают. А почему не понимаешь ты?

– Но здесь нет войск, Динадин! Разве ты их здесь видишь?

– Ричиус…

– Войск нет! Никто не отступает. Это все – ложь, слухи. Что бы изменилось, будь здесь даже миллион трийцев? Ничего. Для императора это не имеет значения!

Ричиус прижал ладони к вискам: казалось, голова вот-вот расколется. Он проехал многие мили в поисках ответа, но здесь его не было. И ему предстоит столь же долгий путь назад.

– Я хочу отдохнуть, – слабым голосом произнес он. – Давай зайдем в какую-нибудь таверну. Мы заплатим там за ночлег, а утром отправимся обратно в долину Дринг.

Он отвернулся от друга и встряхнул поводья, направляя лошадь в глубину грязной улочки. Ему хотелось сказать Динадину что-либо еще, убедить его, что у них нет иного выхода, как оставаться в Люсел-Лоре и воевать. Но теперь, после такого зрелища, ему будет трудно убедить в этом даже самого себя. Его опять охватило чувство безвыходности, и он безмолвно проехал мимо групп беловолосых нищих.

Они миновали несколько постоялых дворов с заколоченными окнами и дверями, пока наконец наткнулись на заведение, которое по-прежнему работало. Гостиница, расположенная на углу хорошо освещенной улицы, оказалась большим, крытым медными листами зданием; его огромные дубовые двери были распахнуты, пропуская ручеек посетителей.

– Попробуем это, – сказал Ричиус.

Едва заметным движением он снял с пальца перстень и спрятал его в карман. Динадин бросил на спутника встревоженный взгляд.

– Что ты делаешь?

– Никто не должен знать, кто мы, – объяснил Ричиус. – Если спросят, придумай что-нибудь. Скажи, что мы торговцы из Арамура или Талистана.

Ричиус знал, их одежда поможет не привлекать к ним внимания. Оставалось лишь надеяться, что борода хорошо спрячет его лицо, которое знают многие.

Охотно согласившись скрывать их имена, юноша спешился одновременно с Ричиусом. Во дворе гостиницы стояли лошади. Большинство были худы от недоедания. Ричиус заметил, что за ними ухаживает маленький мальчик-триец. Сунув руку в карман, он выудил оттуда монету.

– Ты говоришь на языке Нара?

Ричиус пригнулся, чтобы заглянуть мальчишке в глаза. Тот непонимающе посмотрел на него и произнес нечто непонятное. Ричиус повернулся к Динадину.

– Ты понял, что он говорит?

– Нет, но это не имеет значения, – заметил тот. – Дай ему монетку. Он присмотрит за лошадьми.

Ричиус снова обратился к мальчишке:

– Ты позаботишься о наших лошадях, правда?

Мальчик с энтузиазмом кивнул. Ричиус сомневался, что мальчишка знает, на что именно соглашается, но положил монету в протянутую ладонь.

– Не беспокойся, – уверенно сказал Динадин, пытаясь заглянуть в таверну, – с лошадьми все будет в порядке. Давай зайдем.

Ричиус привязал лошадь к коновязи. Закончив, выпрямился и стал искать взглядом Динадина. Его спутник уже стоял в дверях и подзывал его к себе. Когда они вошли, их приветствовал пухлый мужчина.

– Добро пожаловать, добро пожаловать! – воскликнул он, хватая Ричиуса за руку и энергично ее встряхивая. – Заходите и грейтесь.

Ричиус поспешно выдернул руку из влажной ладони.

– Вы – хозяин? – спросил он.

– Да, – ответил толстяк. – Меня зовут Тендрик. Там наверху есть чистые комнаты. И недорогие. – Он помолчал немного, потом засмеялся и подмигнул Ричиусу. – Но если вы захотите разделить ее с одной из моих девочек, то за это плата особая.

Ричиус собрался было ответить, но почувствовал, что Динадин легонько его подталкивает. Он застонал и промолвил:

– Нам нужны две кровати в отдельных комнатах. А об остальном мы позаботимся сами.

– Как пожелаете, – сказал хозяин. – Но у меня есть прекрасные женщины. И молодые к тому же. Советую вам подумать.

– Только комнаты, – заявил Ричиус. – Приготовьте их. Мы пока подождем внизу.

Он прошел мимо хозяина гостиницы и направился к бару. Рядом в камине жарко пылал огонь. Ричиус обрадовался теплу, с удовольствием ощущая, как прогреваются суставы. Комнату наполнял уютный запах горящего кедра. Он посмотрел на других посетителей – одинаково потрепанных. За одним столом неудачливые купцы шумно играли в карты. Несколько мужчин прогуливались в углу, лапая снующих мимо проституток. Динадин увидел девиц и зарычал. Они не были молодыми, как обещал хозяин гостиницы, но зато казались многоопытными.

– Бармен! – крикнул Динадин.

Еще один мужчина с комплекцией Тендрика посмотрел на него из-за стойки. Динадин швырнул несколько монет.

– Налей два пива. Арамурского, а не это талистанское пойло! – потребовал он.

Ричиус прошептал ему в самое ухо:

– Черт тебя подери, Динадин! О чем ты думаешь? Я же сказал тебе: не хочу, чтобы на нас обращали внимание. А теперь заткнись и послушай, что говорят кругом.

– Извини, – отрывисто бросил Динадин.

Бармен поставил перед ними два высоких стакана пива. Динадин жадно потянулся за стаканом и начал пить. Ричиус еще не успел пригубить свое пиво, как раздался изумленный возглас друга:

– О Боже, ты только посмотри на это, Ричиус!

Встревожившись, принц опустил стакан на стойку и проследил за взглядом Динадина, но ничего особенного не увидел. Когда сердцебиение немного унялось, он пожал плечами.

– Что такое?

Динадин указал пальцем.

– Вон там, рядом с менестрелем. Неужели ты ее не заметил?

Ричиус на секунду задержал взгляд на лютнисте. А потом словно занавес раздвинулся – он увидел ее. Ее кожа цвета слоновой кости сияла, подчеркнутая зеленым шелком платья. Молочно-белые волосы обрамляли фарфоровое личико с накрашенными рубиновыми губами. Миндалевидные глаза сияли всеми оттенками морской воды. Тонкие хрупкие руки, столь же нежные и хрупкие пальцы, длинные и стройные ноги. Она сидела на коленях игравшего в карты купца, позволяя этому животному забавляться с ней, словно с куклой. Улыбка на ее лице была натужной, как у проститутки.

– Она прекрасна! – пропел Динадин.

Такой нежности в его голосе Ричиус еще не замечал: он был даже нежнее, чем у менестреля.

– И она трийка! – изумленно добавил Ричиус.

Динадин кивнул.

– Я ведь говорил тебе, что они здесь продаются. – Он прикусил губу и гортанно зарычал: – Ну, эта как раз для меня!

– Полегче! – резко осадил его Ричиус. – Сначала мы должны закончить дела. И мне не нравится даже мысль, что ты возьмешь себе трийскую девицу. Я сказал: мы здесь для того, чтобы помогать этим людям.