Чтение 16–й страницы книги ~Преданный враг~

Шмидт со своими людьми вышел из кабинета и плотно прикрыл за собою двери.

- Ну что скажешь, Пчелкин? - тихо спросил Белый.

Вдруг Пчела присел на корточки и обхватил руками голову, будто надеялся таким нехитрым способом укрыться от пистолетов. В кабинете стало так тихо, что Белову неожиданно показалось, что он слышит, как исступленно колотится и скачет в груди у Пчелы испуганное сердце.

Вдруг за дверью послышалась какая-то возня, чей-то взволнованный женский голос и невнятное басовитое бурчание охранников. В кабинет главврача кто-то рвался, и его, понятное дело, не пускали. Возня не стихала, и, наконец, дверь распахнулась. На пороге стояла запыхавшаяся молодая медсестра. Пылко и сбивчиво она затараторила:

- Извините, ребята, но... - тут она увидела пистолеты в руках мужчин и Пчелу, скрючившегося на полу, и испуганно осеклась.

- Что случилось? - спокойно спросил Белов.

- У нас осложнения, - взволнованно объяснила девушка. - Филатову срочно нужна кровь, группа редкая, а у нас запасов с девяносто первого года - ни капли. Есть кто-нибудь с третьей группой? Резус отрицательный...

Белов переглянулся с Космосом, потом посмотрел на уткнувшегося в пол Пчелу и сказал:

- Есть...

* * *

В операционной было тихо. Слышалось только попискивание приборов, подключенных к неподвижному Филу, и его тяжелое, свистящее дыхание. Голову раненого закрывала плотная белоснежная шапка из бинтов. На соседней с ним койке лежал Пчела. Их руки соединяло какое-то устройство с толстыми желтоватыми трубками, по которым текла кровь.

Пчела оторвал взгляд от бледного лица друга и, повернув голову, уставился в потолок.

То, что он прочитал в глазах Белова и Космоса, не оставляло сомнений - его участь предрешена. И никакие просьбы и уговоры не могут ничего изменить. Надеяться ему было не на что.

Правда, еще оставалась Оля... Но что она сможет сделать? О взрыве ей известно еще меньше чем ему, где и как она сможет найти доказательства его невиновности?!

Эх, Оля, Оленька...

Пчела вдруг вспомнил их недавнюю встречу в боулинге. Странно... Тогда он, видя как страдает Оля, всей душой хотел помочь ей, но реально ничего сделать не мог. Теперь - наоборот. В аптеке Оля тоже увидела, в какой переплет попал Витя, и тоже ничего не в состоянии сделать...

Как странно поворачивается жизнь...

* * *

Шмидт и трое его бойцов дежурили в коридоре возле операционной.

- Братва, что с Пчелой-то будет? - спросил один.

Шмидт, единственный, кто знал ответ на этот вопрос, промолчал. Ответил другой боец, лениво прохаживающийся по коридору.

- Иваны потрут... - кивнул он в сторону кабинета главврача. - Если сойдется, намажут ему лоб зеленкой.

- Да-а, блин... - задумчиво вздохнул тот, что спрашивал. - Вот так живешь, живешь... А прокололся раз - и уже не живешь.

К разговору подключился третий браток. Недоуменно пожав плечами, он спросил:

- Я одного не пойму: на черта Белому эти понты с переливанием? У меня, например, тоже третья отрицательная...

Шмидт пристально посмотрел на него и совершенно спокойно сказал:

- Глупый ты. Саша ему час жизни подарил...

* * *

В кабинете главврача надрывались телефоны. Поочередно звонил то один мобильник, то другой - на них не обращали внимания. Космос сидел на стуле, сцепив перед собой ладони и низко опустив голову. Белый полулежал в кресле и вертел в руках пистолет, заглядывая в черное отверстие ствола. Оба тягостно молчали. Снова зазвонил телефон.

- Выруби их на хрен все, - вполголоса попросил Белов. - Башка трещит...

Космос молча встал и отключил оба мобильника.

- Кос, у тебя дурь есть? - вдруг спросил Белый.

- Откуда, Сань? - пожал плечами друг. - Ты же знаешь, я завязал.

- Да не парь ты мне мозги, хирург! - поморщился Саша. - Давай...

Вздохнув, Космос достал из кармана пакетик с порошком и, надорвав его зубами, отсыпал дозу на календарный листок. Белый спрятал пистолет за спину и придвинул листок к себе. С некоторым любопытством он взглянул на горку кокса и усмехнулся:

- Столько лет на этой дряни лавэ делал, а так ни разу и не попробовал. Покажи хоть, как ее?

Космос пододвинулся ближе, сноровисто измельчил порошок перочинным ножичком, свернул еще один листок в тонкую трубочку и подал Саше.

- Прижми к ноздре... - деловито подсказывал он. - Да, вот так... И втягивай...

- Носом?

- Ну а чем еще? - усмехнулся Космос. - Ты глянь, как я...

Наклонившись к столу, он с шумным всхлипом вдохнул порошок. Следом за ним то же самое сделал и Саша.

- Ну и что? - недоуменно спросил он.

- Ну что, немеет нос-то? - улыбаясь, Космос потеребил пальцами свой шнобель.

- Да ни фига...

- А холодок чувствуешь?

- Хрен там, а не холодок. Ну-ка сыпани еще чуток... - попросил Белов.

- Во вторую? На... - Космос насыпал "а листок еще немного кокса.

Саша повторил процедуру другой ноздрей. То же сделал и Космос.

- Ну что?

- Да ни хрена!

- Ну тогда в десну попробуй. Вот так, - послюнив мизинец, Космос обмакнул его в порошок и стал втирать его в верхнюю десну.

Белый скопировал все его действия и, пошуро-вав пальцем у себя во рту, с брезгливостью сплюнул.

- Немеет? Как у зубного?

- Не-а... - покачал головой Белов.

- Ну я не знаю, Сань... - пожал плечами Космос. - Может тебя просто с первого раза не берет?

Саша откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Спустя минуту он открыл их и, подавшись к другу, прошептал:

- Кос, у меня рука не поднимется.

- У меня тоже... - согласно кивнул Космос. - Шмидту дадим.

- Я в принципе...

Космос помолчал и выложил еще один аргумент:

- Из ментовки звонили. По экспертизе, дистанционный заряд в салоне стоял. Так что это или сам Фил, или Пчела. Они с утра вместе ездили.

Саша молча покивал головой и, снова откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза...

* * *

А в операционной Пчела растерянно следил, как его кровь перетекает по желтым трубкам в неподвижное тело Фила. Вместе с кровью утекало и время и его, Вити Пчелкина, жизнь. Еще немного - десять, двадцать минут - и хорошенькая медсестричка отдаст его Шмидту. И тогда - все, конец!

Неожиданно ему подумалось: "А хорошо бы было, если б все осталось как сейчас. Чтобы о нем забыли на час или два. Он отдал бы Филу всю свою кровь и тихо угас, без страданий и мук. А в друга с кровью перешла бы его жизнь, и он бы поправился..."

Тихо открылась дверь, и в операционную вошла медсестра.

"Что?! Уже?!" - вздрогнул Пчела.

Но девушка лишь проверила работу приборов и, улыбнувшись донору, подбодрила его:

- Потерпите, осталось минут десять, не больше...

LII

Белова все-таки пробрало. Его подернутый мутной пеленой мозг стал осязаем, как рука или нога. Более того, Саша стал физически чувствовать, как в нем двигаются, растут и тают отдельные мысли. И хотя их было немного, это новое, удивительное ощущение было восхитительным.

Блаженно улыбаясь, он подошел к развалившемуся в кресле Космосу и попросил:

- Кос, дай еще, а?

- Сань, это все равно не поможет, - апатично возразил Космос. - Только хуже будет - я же знаю!

- Дай, я сказал! - он сел верхом на стул и привалился к столу.

С идиотской ухмылочкой Белый принялся требовательно стучать по столешнице. Космос рассмеялся, достал из нагрудного кармана пакетик с порошком и швырнул его Белому:

- Ну, как знаешь...

Вдруг распахнулась дверь. В кабинет стремительно ворвалась возбужденная Ольга с видеокамерой в руках, следом за ней вошел мрачный Макс.

- Саша, где Витя? - с порога выпалила она.

- Какой тебе еще Витя? - порохом вспыхнул Белый и закричал: - А ну рот закрой сейчас же!

- А ну не ори на меня! - закричала она еще громче - зло и презрительно. - Придурок чертов!

Побелев, Саша вскочил к ней навстречу. Стул из-под него с грохотом отлетел к стене.

- Ты что мелешь?! - задохнулся от ярости Белый и что было мочи завопил, указывая на дверь: - Заткнулась!!! А ну вон пошла! Вон! Я сказал - вон пошла!!!

Белый орал, брызгая слюной и выкатив на жену совершенно безумные, полные тупой звериной ярости глаза. Зрелище было настолько ужасное и отвратительное, что Ольге захотелось провалиться сквозь землю. Но вместо этого она сцепила зубы и изо всех сил врезала кулаком по этой омерзительной роже.

Белов взревел и кинулся на нее. Его успел перехватить Макс, но на того сзади бросился Космос. Белый выхватил из-за пояса свой "Глок"...

- Саш, послушай! - успел сказать Макс, и тут же Белый железной рукой вцепился в его горло.

- Ты! Тварь! В глаза! - с жутким оскалом ревел он. - А ну в глаза мне! Ты на кого руку поднял?! Падаль!

- Саш, опусти дуру, я все объясню... - хрипел Макс. - Я не при делах...

На шум прибежал Шмидт. Он с ходу перехватил руку Белого и задрал пистолет к потолку. И тут прорвало Ольгу.

- Мужики, вашу мать! - заполошно прокричала она. - Вы мужики или кто?

Ее неистовый вопль несколько отрезвил мужчин. Они замерли, повернувшись как по команде в ее сторону. Глаза Ольги пылали гневом, она хотела было еще что-то добавить, но лишь судорожно вздохнула. Положив камеру на стол, она резко развернулась и выбежала из кабинета.

Чуть помедлив, Белов опустил пистолет и, опустив голову, растерянно посмотрел вслед Ольге.

Макс сумел воспользоваться паузой и в двух словах объяснил, что удалось обнаружить Ольге.

- Покажи... - недоверчиво буркнул Белый.

Видеокамеру с откинутым миниатюрным монитором включили на воспроизведение и установили на столе. Кругом сгрудились Саша, Космос и Макс. Сзади тянул шею Шмидт, стараясь разглядеть экран через их плечи.

- Дату видите? Сегодня, одиннадцать тридцать, - комментировал запись Макс. - После съемок он отвез Ольгу в больницу, а потом поехал на встречу с Асланом.

Изображение на мониторе несколько раз перевернулось, чередуя землю и небо. Так бывает, когда невыключенную видеокамеру передают из рук в руки. Затем на экране появились шагающие ноги и муляж головы Фила, которую держала за волосы чья-то рука.

- Вот, видите? Он камеру забыл выключить, - пояснил Макс.

Картинка относительно стабилизировалась, и стало понятно, что по-прежнему невыключенную камеру положили внутрь машины, на полку за задним сиденьем. Издали послышался обрывок разговора:

- Валер, ты обедать будешь? - спросил какой-то мужской голос.

- А что там? - раздался до боли знакомый голос друга.

- Рыба, как обычно...

- Ладно, Миш, давай. Только скорее - мне ехать надо! - снова Фил...

На экране замелькали полосы - это Макс запустил перемотку записи вперед.

- Сейчас... - буркнул он и снова включил воспроизведение.

На первом плане, на заднем сидении, лежала сумка Фила, из которой торчал нос муляжа. В машине было пусто. Вдруг дверца автомобиля распахнулась, в кадре появились чьи-то руки. Они залезли в сумку Фила и вытащили его резиновую голову.

- Ага, сейчас... Вот, - бормотал Макс.

Перевернув голову шеей вверх, руки неизвестного аккуратно вставили внутрь полого муляжа опутанный проводочком продолговатый предмет, а потом что-то докрутили сверху.

- Пластид с радиодетонатором, - вполголоса пояснил Макс. - Вот он взводит устройство, и все, дело сделано. Теперь только на кнопку нажать...

Закончив операцию, руки ловко вернули муляж в исходное состояние. Холеная ладонь неизвестного осторожно похлопала резиновую голову Фила. А потом человек наклонился к муляжу и поцеловал его в щеку. Макс тут же нажал на кнопку. Изображение застыло в стоп-кадре.

На мониторе видеокамеры был продюсер картины и бывший любовник Ани Андрей Кордон.

- Твою мать!!! - жахнул кулаком по столу Белый.

Космос прорычал что-то нечленораздельное, отошел в сторону и несколько раз крепко приложился лбом о стенку.

- Так это он из-за Аньки, что ли? - растерянно спросил Белов.

* * *

"Как же так?" - не мог понять он. Ведь всего неделю назад, в боулинге, он спрашивал у Аньки о Кордоне. Она тогда ответила, что тот стал таким заинькой! Купил ей квартиру, дал роль в новой картине. Теперь у них исключительно деловые отношения: она - актриса, он - продюсер...

А он, Белов, в ответ еще, помнится, сострил:

- Анюта, бойся нанайцев, дары приносящих!

Выходит, эту метелку он предостерег, а сам...

* * *

- Неужели из-за Аньки? - повторил Саша, повернувшись к Космосу.

- Плюс он Филу с прошлых картин около ста штук должен, - веско добавил тот.

- Иуда! - прошипел сквозь стиснутые зубы Белов.

В дверном проеме появился охранник. Мотнув стриженной головой куда-то в сторону, он пробасил:

- Там это... перелили уже все... Куда Пчелу-то?

Белый с Космосом вскочили и бросились из кабинета.

По длинному больничному коридору навстречу им из операционной везли на каталке бледного Пчелу. Он повернул голову на шум шагов и увидел стремительно идущих к нему Сашу, Космоса и Макса.

Вдруг Космос не выдержал, выхватил пистолет и сорвался на бег. За ним бросился Белый.

- Космос, ствол убери, он же не знает! - закричал он.

Пчела в ужасе закрыл глаза и перекрестился дрожащей рукой. Двое санитаров в испуге вжались в стену.

Подбежав к каталке, Космос с размаху упал на колени. Ничего не соображающий Пчела попытался подняться, но его накрыла тяжелая рука Космоса. Рукояткой вперед он совал Пчеле своего "Стечкина" и исступленно кричал:

- Прости, прости, брат! Витя, на! Убей меня, убей меня, недоумка! Совсем я шизанулся, прости меня, брат, очень прошу! Бей меня, бей, бей, бей! - он схватил руку Пчелы и стал ею хлестать себя по щекам.

Сзади подошел Белый и положил ладонь на мелко вибрирующее плечо Пчелы.

- Прости, брат, - тихо сказал он. Ошарашенный таким поворотом Витя Пчелкин, ничего не понимая, молча переводил совершенно растерянный взгляд то на Космоса, то на Белова, то на санитаров, то на пистолет. Медленно и трудно в его подавленном сознании рождалось понимание - чудо произошло, он спасен!

LIII