перестав стенать,- не вам обсуждать, чего достоин граф - он святой!
аббата, прижимался к нему плотно, дышал тяжко.
Перастини:
несчастью?
Перастини. - Отзывчивость - это наша национальная черта. Если итальянец
узнает, что кто-нибудь остался без партнера, то он сразу все бросает и бегом
к страдальцу. На все пойдет, чтобы того утешить, хоть исподнее с себя
снимет!
престола сообщает итальянцам такое сострадание к мукам ближнего?
Римского и берем пример. Он ведь у нас как - бывало, служит мессу, а тут ему
сообщают, что кардинал такой-то отдал душу свою Господу, а отрок невинный,
младой секретарь его осьмнадцати лет рыдает безутешно, припав к груди
патрона. И Папа наш сострадательный тотчас бросит все - и к одру смерти
спешит. Придет и ободряет близких и отрока безутешного.
садится и прижимается тесно и дышит жарко?
добросердечный пастырь наш Папа? И прижимается, и отрока наставляет: не
ропщи, чадо! Чай, я тоже молодым был,- уж знаю, что значит остаться без
партн... то есть, без патрона!.. и слезки своей рукой с его шейки отирает...
а шуйцей-то...
нашего - все итальянцы подражают ему в милосердии к отрокам малыим!
Облако всеобщего сочувствия окутало аббата. Безутешная императрица сказала:
навестить ее как-нибудь, чтобы скоротать время в сладостной печали
воспоминаний об общем друге.
дворе парочку святых, но все не удавалось. И вот, в кои веки такой святой
нашелся - и на тебе, тотчас исчез.
недоумевал владыка Некитая. - Ах, какие бы милости пролил я на него
теперь!..
графа?
пытались наверстать упущенное, осыпая милостями того, кто был ближайшим
соратником скрывшегося святого. Крюшона ублажали так, что теперь уже он мог
обмазать трон соплями вместо графа,- впрочем, делать это аббат не спешил -
то ли сказывалось присущее всем иезуитам самообладание и умение противиться
искушению, то ли аббат просто приберегал это напоследок. Зато палач как-то
подошел к аббату и пробубнил, не глядя ему в глаза, что, дескать, он теперь
тоже не возражает - если хочет, то аббат тоже может разок постоять на
фелляции.
осталось ни малейшего запаха. Тапкин и Пфлюген не смели и пикнуть, даже
когда аббат наложил на них епитимью: британцу он велел сбрить бакенбарды и
поститься, то есть не есть скоромного, каждую пятницу-субботу-воскресенье-
понедельник-вторник-четверг, а Пфлюгену вменялось выучить итальянский под
началом де Перастини, а еще совершать естественные отправления исключительно
стоя на голове.
паству, император, желая сделать приятное последнему из некитайских
французов, отрядил ему в постоянное пользование двух некитайских рикш. Один
из них неотличимо походил на прусского посла барона фон Пфлюгена-Пфланцена,
а другой был вылитый лорд Тапкин. Даже в одежде эти двое рикш ухитрялись
полностью копировать европейцев: двойник Тапкина носил белый смокинг в
красный горошек и шаровары, а подражатель барона Пфлю одевал расклешенное
трико и великолепную бухенвальдскую пижаму в черно-белую клетку. Разумеется,
оба не забывали и про галстук - эта деталь европейского костюма была у обоих
рикш образцово элегантна.
все хотел показать Тапкину и Пфлюгену эту поразительную способность
рикш-некитайцев к мимикрии, но это ему из раза в раз не удавалось. Крюшон
обычно звал с собой де Перастини и, сев с ним в коляску, спешил к дому
Пфлюгена.
ему слепо подражает,- заранее радовался аббат.
фон Пфлюгена нет дома.
твердо условились вчера, что я за ним заеду.
господина барона пусты.
пожалуй, тоже схожу поищу нашего дорого Пфлю. А то этот Гринблат опять
упустит куда-нибудь заглянуть.
он, так как де Перастини так все и ходил с черной повязкой на глазу,- трое
глаз в таком деле лучше, чем двое.
открытые окна разносился шум поисков.
восклицания Гринблата.
и нервно переступать на месте.
поискать барона в спальне? Может быть, он спрятался под кроватью или в
шкафу?
показывая из окна свой торс в расстегнутой рубашке - в пылу поисков он
неизменно упревал и расстегивался. - Ну, конечно, мы сейчас с В... с
Гринблатом перенесем наши поиски в спальню.
слышу чьи-то стоны. Вы там случайно не прищемили в шкафу барона?
тащусь!... хорошо мне!..
его с помощью острого стимула. А меж тем у де Перастини - очевидно, под
влиянием тяжелого физического усилия,- начинались галлюцинации, и из окон
спальни фон Пфлюгена звучало нечто и вовсе странное:
уверенностью. - Ох, Шуберт!.. не знаю кто!..
удила, вставал на дыбы и бешено мотал головой. Крюшон начинал торопить де
Перастини:
занервничал...
выражением на лице. В окно ласково махал рукой Шуберт-Гринблат.
не удалось найти барона?
он прячется в уборной?
Гринблатом искали его там.