силой своего авторитета вернуть заблудшего юношу в лоно церкви, не вынося
размолвку за ее стены. В этом смысле церковь мало чем отличается от светских
институтов, для которых честь мундира важнее всего. Будь на месте Авдия
Каллистратова человек более опытный в житейском плане, он так бы и воспринял
отеческое намерение Координатора, но Авдий совершенно искренне не понял
видного церковника, чем сильно осложнил его расчеты. Авдий был вызван на
беседу к отцу Координатору в середине дня и пробыл при нем часа три, никак
не меньше. Поначалу отец Координатор предложил помолиться совместно у алтаря
в академической церкви, устроенной в одном из залов главного корпуса.
разговор, однако не будем спешить, соблаговоли проводить меня к алтарю
Божьему, - попросил он Авдия, глядя на него выпуклыми красноватыми глазами,
- чувствую, нам надо вначале помолиться совместно.
меня молитва есть контрапункт постоянных размышлений о Всевышнем. Мне
кажется, мысль о Боге-современнике никогда не покидает меня.
Координатор, поднимаясь с кресла. Он даже пропустил мимо ушей дерзновенную
фразу о Боге-современнике, о контрапункте, многоопытный клирик не пожелал
обострять разговор с самого начала. - Помолимся. Должен тебе сказать, -
продолжал он, - чем больше я живу на свете, тем больше убеждаюсь в благости
Божией, в беспредельной его милости к нам. И счастлив, что дано это
почувствовать в самозабвенной молитве. Бесконечно всепрощение Господне.
Поистине Всевышний бесконечен в любви своей к нам. Возможно, наши молитвы
для него всего лишь легкомысленный лепет, но в них наше нерасторжимое
единство с Богом.
приличием паузу в беседе и сразу выложил свой козырь:
поскольку мысль на земле развивается от познания к познанию, напрашивается
вывод: Бог тоже должен иметь свойство развития. A как вы думаете, владыка?
оправляя на себе плотное облачение. - Не пристало так судить о Боге, пусть и
по молодости. Нам не дано познать предвечного Творца. Он существует вне нас.
Даже материализм признает, что мир существует вне нашего сознания. А Бог и
подавно.
сознания Бога нет.
небольшую учебную дискуссию. К ней мы вернемся после молитвы. А пока, будь
милостив, проводи меня в храм.
вместе в академической церкви, по логике вещей должен был быть понят как
знак доброжелательства, и семинарист, которому угрожало исключение, казалось
бы, должен был воспользоваться этой благоприятной для него ситуацией.
Авдий Каллистратов. Глядя на прямую осанку владыки, на его уверенную
поступь, на черную, свободную, ниспадающую до полу рясу, придававшую ему
особую величественность, Авдий почувствовал в нем ту сложившуюся веками
силу, которая в каждом человеческом деле, охраняя каноны веры, прежде всего
соблюдает собственные интересы. С ней-то, этой противостоящей силой, и
предстояло ему столкнуться на пути поисков истины в жизни. Но пока они оба
шли к Тому, в которого верили, каждый по-своему, и именем которого обязаны
были внушать другим людям общие для всех мысли о мире и месте в нем
человека. И тот и другой уповали на Него, поскольку Он был всезнающ и
всемилостив. Итак, они шли...
такой уж малой. В остальном это была церковь как церковь, разве что в
глубине притемненного алтаря лик Христа в строгом обрамлении потемневших
волос, с пристальным, взыскующим взглядом слишком уж белел, выхваченный
матовой подсветкой. К Нему обратили взоры и мысли оба коленопреклоненных
человека - пастырь и молодой обученец, пока еще не лишенный свободы
собственного суждения. Каждый из них пришел сюда в надежде как бы на
персональную беседу с Ним, ибо Он мог вести синхронный диалог в любое время
суток с неисчислимым количеством желающих к Нему обратиться, практически со
всем человечеством одновременно в любых точках земного пространства. В этом
и была Его вездесущность.
вместе с тем и свои тревоги, и печали, и оправдания своих действий,
исходящих из веры в Него, и каждый попытался соотнести себя с воображаемой
вселенной, в которой он занимал столь микроскопическое место на столь
микроскопический срок, и каждый, осеняя себя крестом, благодарил Творца за
то, что ему суждено было родиться на свет, и каждый просил, когда настанет
последний из последних дней, дать ему умереть с Его именем на устах...
состоялся открытый разговор с глазу на глаз.
начала отец Координатор, располагаясь поудобней в кожаном кресле напротив
Авдия Каллистратова, сидящего на стуле, смиренно положив руки на худые
колени, остро выступающие из-под серого семинаристского одеяния.
не увидел в глазах владыки ни гнева, ни иных недобрых побуждений, наоборот,
отец Координатор внешне был весьма спокоен.
Такие примитивные способы воздействия не для тебя. Но те речи, что ты себе
позволяешь - и не так по легкомыслию, как по горячности, - не могут не
вызывать досады. Но и при этом ты, наверно, заметил, что я говорю с тобой
как с равным. Более того, ты достаточно умен... Скажу тебе откровенно: в
интересах церкви, чтобы ум твой не противостоял ее учению, а служил бы
безраздельно и безусловно заветам Господа. И я не скрываю этого. Хотя мог бы
и за уши отодрать тебя по-отечески, поскольку хорошо знавал твоего покойного
батюшку и в добром был с ним взаимопонимании. Человек он был воистину
христианских добродетелей и к тому же весьма образованный. Но вот судьба
свела и с тобой, Авдий, с сыном покойного дьякона Иннокентия Каллистратова,
выражаясь канцелярским языком, многие годы бывшего служителем церкви. И что
же выходит? Не скрою, вначале был весьма наслышан о тебе с положительной
стороны, но привели меня сюда теперь, как сам понимаешь, обстоятельства
тревожного свойства. Получается, что ты встал на путь ревизии вероучения,
будучи, если взять твой статус, всего лишь обученцем. Из твоих даже чисто
случайных высказываний я успел убедиться, что заблуждения твои, пожалуй,
больше возрастного характера. Хотелось бы так думать. Дело в том, что
молодости в силу целого ряда причин свойственна особая самонадеянность,
которая по-разному проявляется у разных лиц в зависимости от темперамента и
воспитания. Слышал ли ты когда-нибудь, чтобы пожилой человек, изведавший
немалые жизненные муки, разуверился бы в Боге к концу жизни или стал бы
толковать на свой лад божественные понятия? Нет, такое если и случается, то,
несомненно, случается крайне редко. Суть божественного все глубже познается
именно с возрастом. Ведь все европейские философы, в частности так
называемые французские энциклопедисты, начавшие в смутную предреволюционную
эпоху атеистический штурм религии, который длится уже двести с лишним лет,
были, кстати сказать, молодыми людьми, не так ли?
эдакий - модное сейчас слово - экстремизм, прежде всего потому, что это ее
возрастная особенность?
экстремистами, имели, скажем для справедливости, к тому же еще довольно
основательные убеждения, - вставил Авдий.
это особый вопрос. Во всяком случае, они не были священнослужителями, их
отношение к религии было их частным делом, с них другой и спрос, а ты, сын
мой, будущем пастырь.
верить мне и моим познаниям.
толк сказанное мной для твоего же блага, давай поговорим по-другому. Ну,
во-первых, не тобой первым, не тобой последним овладевает дух противоречия
на стезе постижения веры. Таких, как ты, засомневавшихся, церковь на своем
веку знавала немало. Ну и что? В каждом великом деле неизбежны издержки.
Такие преходящие моменты, случайности были и будут. Важно то, что они имеют
совершенно неизбежный исход: или решительный отказ субъекта от своих
сомнений и решительный его поворот с еще большим усердием и рвением к
неукоснительному признанию истинной веры, из чего вытекает прощение его
вышестоящими отцами, или, в случае его упрямства и несогласия, исторжение
оного еретика из лона церкви и предание его анафеме. Тебе ясно, что третьего
пути не дано, что третий путь исключается? Новомыслие твое не может быть
принято. Тебе ясно?
самой церкви.
такое нагородить! - воскликнул он и с горьким злорадством предложил: - Так
изложи, будь милостив, что это за третий путь ты уготовил Священной церкви.
Уж не революцию ли какую? Ведь такого еще не знала история...
предоставление человеческому духу свободы в познании Бога как высшей сути
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Свержин Владимир
Андреев Николай
Грабб Джеф
Афанасьев Роман