Я снимал все ту же комнату, привел в порядок свою одежду, заказал себе у
портного новый костюм. Одна из служанок пришла ко мне как-то вечером и
предложила зачинить все, что мне понадобится, но я был настроен шутливо и
показал ей, как ловко я сам управляюсь с починкой: вот, посмотри, какая
аккуратная заплатка, а эта еще лучше. Через некоторое время на лестнице
послышались мужские шаги и кто-то тряхнул мою дверь: "А ну открой!" -
закричали за дверью. "Это Хенрик, сплавщик один!" - объяснила служанка. "Он
что, твой жених?" - спросил я. "Скажешь тоже! - запротестовала она.- Да
лучше в девках остаться, чем за такого выходить". "Кому говорят, открой!" -
надсаживался человек за дверью. Но девушка была не робкого десятка. "Пусть
себе орет!" - сказала она. Мы дали ему всласть накричаться. Вот только дверь
моя несколько раз прогибалась, если он наваливался на нее всем телом.
она выслала меня посмотреть, нет ли кого в коридоре и можно ли ей без опаски
уйти. В коридоре никого не было.
несколько сплавщиков. "А, вот и он пожаловал!" - вскричал один, завидев
меня. Наверно, это и был Хенрик, и он решил подбить своих приятелей. А
Гринхусен от них не отставал и все пытался вывести меня из терпения.
прочухаться. Он снова повстречался с инженером Лассеном, они вместе
отправились вверх по реке, посидели и поболтали часок-другой, совсем как в
тот раз, а вернувшись, Гринхусен показал нам еще две кроны. Он, разумеется,
тут же набрался и громко хвастал таким доверием. Нынешним вечером он тоже
был победоносно пьян, как полярный зимовщик, вернувшийся в порт. Нынешним
вечером Гринхусен не дал бы спуску и самому королю.
когда Гринхусен заметил это, он тут же перекинулся и, желая раздразнить
меня, начал рассказывать про инженера и его кузину.
что сейчас будет.
Можно сказать, я узнал это раньше всех на свете, а ведь ни словечка не
проронил. Инженер меня начал расспрашивать. "Дай мне совет, Гринхусен, ежели
только ты согласен остаться в городе вместо человека, которого я рассчитаю".
"Как прикажете, господин инженер, так я и сделаю". Это я ему сказал. Прямо
слово в слово. А ведь вы-то от меня ни звука не слышали.
Гринхусен.- Он без моих советов шагу не ступит, когда мы с ним последний раз
к верховьям-то ходили, он прямо за голову хватался, когда о ней говорил.
Да-с. А почему - сдохнете, не догадаетесь.: Ей подавай и еду, и вина, и все
самое дорогое, денег уходит пропасть каждую неделю, а уезжать она не желает.
"Тьфу!" - это я ему сказал.
меня стало, другие обрадовались, что я уезжаю. Какой-то сплавщик надумал
меня угостить, велел служанке принести еще стакан - да смотри, чтоб чистый,
поняла? Даже Хенрик и тот больше не держал зла и чокнулся со мной. Мы долго
еще после сидели и беседовали.
ли явится к тебе с поклоном. "Ему кое-что с меня причитается,- так сказал
инженер,- только пусть он не воображает, что я к нему явлюсь с поклоном и
покорнейше попрошу взять расчет".
VIII
Казалось бы, чего еще желать? Но я не искал этой победы, мне она была ни к
чему.
принесли для тебя письмо.
удивился, но отвесил ей поклон и застыл у дверей.
письмо.- Вот, пожалуйста. Да ты садись, садись, здесь и прочтешь, а я тем
временем подсчитаю, сколько тебе следует.
вдруг стали такие обходительные и к каждому слову прибавляли "пожалуйста"?
Загадка разъяснилась тотчас, письмо было от капитана Фалькенберга.
насмешливое.
не получил зажитое. Если я вообразил, будто у него денежные затруднения,
будто он не сможет до осени со мной расплатиться, и потому так внезапно
уехал, это было ошибкой с моей стороны, сейчас он просит меня как можно
скорее вернуться в Эвребе, коль скоро я не связан другими обязательствами.
Надо выкрасить дом и надворные строения, потом начнется осенняя пахота, и,
наконец, он был бы рад заполучить меня на рубку леса. Сейчас у них очень
хорошо, на полях - высокий колос, в лугах - густые травы. "Не задержи ответ.
С приветом. Капитан Фалькенберг".
потом, словно вспомнив что-то, опять уткнулся носом в бумаги. Он явно
нервничал. Фру, стоя, разглядывала кольца у себя на руке, но, по-моему, она
все время украдкой наблюдала за мной. Здорово оба струхнули!
Фалькенберга, ну, как он там поживает? Я, собственно, узнал почерк.
письмо.
через его плечо.
хотел было вернуть письмо мне.
дрожало у нее в руках.
деньги. Не знаю, право, угодил ли я тебе,
речь идет только обо мне и больше ни о ком; на радостях он решил позолотить
пилюлю:
ты знаешь, где меня найти. Сплавной сезон все равно закончился, засуха какая
была, сам видел.
она просто устремила взгляд на письмо и о чем-то думала. Интересно, о чем
она могла думать.
человек ждет.
- Я просто забылась.
на выданье, дети; я дожидаюсь позднего часа, когда мост опустеет, я тоже иду
туда, останавливаюсь, внимая рокоту, и стою час, а то и два. Собственно, мне
больше нечего делать, кроме как слушать шум потока, но мозг мой настолько
освежен праздностью и хорошим сном, что сам изыскивает бесчисленное
множество мелочей, которыми можно заняться. Вчера, например, я вполне
серьезно решил сходить к фру Фалькенберг и сказать ей: "Фру, уезжайте отсюда
первым же поездом!" Сегодня я высмеял себя за эту сумасбродную идею и
выдвинул другую: "Мой милый! Лучше сам уезжай отсюда первым же поездом. Кто
ты ей, друг и советчик? Отнюдь, а человек должен вести себя сообразно своему
положению".
напевать, но сам почти не слышу своего голоса - его заглушает рев водопада.
"Смотри же, всякий раз, когда вздумаешь петь, ступай к водопаду",- говорю я
себе уничижительным тоном и тут же смеюсь над собой. Вот на какие ребячества
я убиваю время.
прибой может усиливаться и ослабевать, а шум водопада - это как бы туман для
слуха, его монотонность невероятна, бессмысленна, это воплощение идиотизма.
Который час? Нет, что вы! Что сейчас, день или ночь? Да, конечно, Если
положить камень на двенадцать клавиш органа, а потом уйти своей дорогой,
получится то же самое. Вот на какие ребячества я убиваю время.
читала письмо мужа, можно было предугадать, что она пойдет еще дальше.
Белоусов Валерий
Посняков Андрей
Русанов Владислав
Бажанов Олег
Шилова Юлия
Беляев Александр