Капитану в море еще много чего придется сказать, ну, а когда он в первый раз
ступает на палубу, спешить не надо, а надо сказать такое, чтобы запомнили.
Чтоб прониклись.
пошатываясь. А я взял лопату, пошел к бочке с солью и стал ее сыпать.
Новенький, а знаю. И он тоже знает. Это один гений в газете написал, что от
соли настил гниет. И напечатали. Не спросили только - а чем ее, палубу в
море поливает, не солью? Потому что - борец за экономию. Как будто, если я
ее песком посыплю, это дешевле выйдет. Песок зимой дороже, чем соль. А летом
и посыпать не надо.
комингс трюма перекурить. Кто-то выполз из кубрика, пошатался в капе, к
трюму подошел и встал над люком. Я вскочил и отодвинул его на полшага.
всем клепкам. Не знаю, отчего, так же и другие падали. Наверное, обруч был с
перекалиной.
гнилью зубной, да с перегаром.
трезвого. И так смотрел из-под серых своих бровей, с такой медвежьей злобой
- просто убить хотел.
братовья.
Зато поднес кулак к самому лицу. - Убивать таких братовьев.
Тот, в трюме, спросил:
чего не поделили? Так лучше не ходить вместе.
понравились двое друг другу на пароходе. Не из-за бочки, конечно, а просто
рылами не сошлись. В море и те, кто нравится, в конце концов надоедают. А
тут мы рейс начинаем врагами и врагами, конечно, разойдемся. Даже не поймем,
отчего. Может, и правда, не ходить с ним?
спьяна сказал человек.
Есть захотелось.
прорва бездонная на траулере.
картошку. Сам кандей собачку кормил из миски - рыженькая такая, пушистая,
глазенки выпуклые, лобик с зачесиком. Она не ела, а чуть отведывала и ушками
все прядала и поджимала лапку. Не верила, что все так хорошо.
пойдешь.
Тюве-губе она, конечно, сбежит. Не такие они дураки, портовые песики, с нами
в море идти. У них программа четкая - за кем-нибудь увяжутся, чуют судового
человека, и по нескольку дней живут на пароходе в тепле и сытости, только бы
уши не оборвали от широты душевной. А в Тюве - сбегают на берег и на
попутных возвращаются в порт. Я все понять не мог, как они различают, кто в
море идет, кто в порт, - ведь к одному и тому же причалу подходят. А
наверно, по запаху - с моря-то трезвые возвращаются. И настроение совсем не
то.
кастрюли кус мяса и завернул в газетку с буханкой черного.
все равно мне новый варить.
морщинах. Язву, наверное, нажил на камбузах.
Каждый глазок они вырезали. Это у кандея и завтра не будет готово. Они,
конечно, старались, но - медленно. А мы не работаем медленно. Мы, черт меня
задери, все делаем быстро. Потому что удовольствия мало картошку чистить.
Или бочки катать. Вот узлы вязать - это иное дело, это я люблю. Но тут ведь
все удовольствие - что делаешь это быстро. А картошка - это, как говорил наш
старпом из Волоколамска, "не работа для белого человека".
белесую прядь. Он славный был, но дитя еще пухлогубое.
нет зазорного.
с одного боку, чирик с другого - и в бак.
кочергу и сунул в топку. Потом посчитал, сколько нас тут на камбузе.
угрюмый, сунул мне пятерню. - Фирстов Серега. Компоту оставь запить.
А Шура там уже распечатал ящик с "Маками" и сливал из флаконов в чистый
котелок. Двадцать четыре флакончика стограммовых - это команде на бритье, но
никто еще с ними не брился, все палубные выпивают в день отхода. Штурмана на
это не посягают, у них свое законное - спирт из компаса, три с чем-то литра
на экспедицию, потом они всю дорогу механикам кричат: "Топи веселей,
картушка* примерзает!"
в незамерзающей жидкости - обычно в разбавленном спирте.
тем временем шлюпочный ящик вскрывал, с галетами.
его плечо.
видела одного. Ну, я б на ее месте тоже по сторонам не заглядывался - такой
красивый был парень, просто первый сорт, - глазастый, темнобровый, зубы -
как жемчуг. Он, поди, и сам своей красоты не знал, а то бы девки за ним по
всем причалам пошли толпою. А может, и ходили. Но все равно, наши ребята
себя не знают. Вот и Серега был бы ничего, - хотя не сравнить его с Шуркой,
- черен, как деготь, и синеглазый, это ведь редко встретишь, но уж как рыло
свое угрюмое наморщит, лет на десять ему больше дашь.
мне весело. Вот с ним-то мы поладим. И с Серегой, наверное, тоже. Не знаю,
как объяснить вам, отчего я это почувствовал.
она тоже пригубила из его кружки и сморщилась, замахала рукою около рта. Мы
слегка пригорюнились, быстренько запили компотом и потянулись за галетами.
Корнев Павел
Лукин Евгений
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Майер Стефани
Апраксина Татьяна