издавна славятся этим.
Главная улица была очень оживленной. Село являлось центром объединенного
хозяйства, тут находились ремонтные мастерские, бухгалтерия, гаражи, службы
и канцелярии. Кроме того, маслобойная фабрика и фабрика по производству
тахан-халвы. Судя по всему, село богатое.
- С давних пор гулешане, - продолжал Пырван, - считаются предприимчивыми
людьми. Мой дед рассказывал, что в старые времена здешние мастера и лошадей
подковывали, и телеги чинили. Все караваны, которые шли из Сербии и
Македонии, останавливались здесь. Потом, после того как тут прошла граница,
работы поубавилось, ремесленники остались с пустыми руками. И тогда они
отправились на отхожий промысел. Эта привычка осталась у них и до сих пор,
они все думают, что в другом месте больше денег заработают. Или что женщины
там красивее, кто их знает... В сущности, так оно и есть, женщины тут худые
и усатые, а уж раз увидишь женщину с усами,знай, что она проклята.
- Ну, жизненного опыта у тебя хоть- отбавляй, - полушутя-полусерьезно
отозвался Димов.
- Так ведь это же мой район, я должен знать людей. И прямо вам скажу, мы
привыкли тут к неприятностям. Вороватые они, как сороки, да и воруют как-то
из любви к искусству. Им важно украсть, а пригодится это или нет - о том не
думают. И на кражу не жалуются. Да и наука здесь не в почете - село
большое, а высшее образование мало у кого. Знаете, товарищ Димов, что такое
гулеш?
- Даже и не слышал...
- Это такая рыбка, которую никто не ест. Маленькая, твердая, как корень, и
к тому же колючая. Даже не плавает, как другие, а лежит в песке в зарослях
у берега. И кто ее знает, ест ли она вообще что-нибудь. До сих пор мне
никогда гулеш на удочку не попадался. Вот уж только не знаю, то ли рыба в
честь села названа, то ли оно в честь рыбы. Надо спросить отца или лучше
деда. От деда я слышал такой наказ: "Будешь жениться, сынок, смотри, чтоб
только не из Гулеша была... Ведь они кривоногие, как паучихи, и злые, как
осы". Что я - сумасшедший, чтобы жениться на гулешанке?
- Ну, ты. не очень-то зарекайся, - улыбнулся Димов. - Не бросай вызова
судьбе.
- Да не слушайте его, товарищ капитан, - внезапно вмеч шалея шофер. - Наши
женщины - огонь, правду вам говорю. Мужчины, верно, немножко разбойники, но
женщины - огонь, любая сколько хочешь детей нарожает. И десятерых родит, а
все останется стройной, как девушка. Видел ты в нашем селе толстую женщину?
- обернулся он к Пырвану.
- Верно, я и забыл, что ты гулешанин, - смущенно пробормотал Пырван.
- А ваша родит одного и сразу на свиную колбасу похожа, - добавил шофер.
- Ну, свиная колбаса не хуже вяленой козлятины, - ехидно заметил Пырван.
Между ними началась яростная перепалка. Единственная польза от всего этого
разговора была в том, что они и не заметили, как добрались до города. В
участок новых сведений не поступало, и Димов снова раскрыл записную книжку
Евтима Дыбева. В последние дни расходы его были совсем мелкие. Одна только
более или менее крупная сумма - "З лева за вел. Ян.". Это, наверное,
означало "за велосипед Янко". Для мелкого ремонта - вполне нормальная
сумма, неясно лишь, почему он заплатил деньги, раз велосипед еще не готов.
Может, это залог? Но залог за ремонт такой дорогой вещи, как велосипед, не
берут. На всякий случай надо проверить. В конце концов, "Ян" из тех людей,
которые знали, что Дыбев будет возвращаться без велосипеда.
Стали подходить сотрудники. Они доложили Димову о том, что видели и
слышали, поделились своими предположениями. Последним вернулся Паргов,
страшно усталый, но в хорошем настроении, которое не смогли испортить даже
знаменитые гулешанские плакальщицы.
- Следует исключить какие-либо причины любовного характера, - начал он свой
доклад. - Жена его Рада - настоящая болгарка, здоровая, спокойная,
разумная, верная. Она хоть и была убита горем, но держалась твердо,
разрыдалась только тогда, когда гроб опустили в могилу... Люди просто
недоумевают, как это именно с ним могло случиться такое.
- Ну а по чьей вине у них не было детей?
- По ее, видно, хотя они к специалистам и не обращались. Евтим был мужчина
что надо, но верный семьянин. Она не помнит, чтобы он запаздывал с работы,
кроме тех случаев, когда на линии случались аварии. Он очень хорошо
относился к ней. В понедельник они собрались ехать в Сапарево. Рада велела
ему купить два килограмма мяса для фарша, бутылку оливкового масла и
немного помидоров, чтобы у них было что готовить в первые дни. Он очень
радовался, что они отправляются с женой отдыхать. Для бедного человека -
это большой праздник.
- У них были сбережения?
- Да, кое-что скопили, она работает в кукольном цехе швеей и зарабатывает
почти столько же, сколько он. Они копили деньги, чтобы построить новый дом.
Евтим собирал еще и на мотоцикл. Сберегательная книжка, разумеется, на имя
мужа, так уж у нас полагается, но распоряжалась деньгами она. Я подробно
расспрашивал, не было ли у Евтима каких-либо старых врагов. Мне кажется,
это исключается.
- А велосипед?
- Он его дал механику в Гулеше Янко Нестерову: сменить подшипник и еще
что-то, забыл, что именно. Когда я пришел к Янко, велосипед еще не был
готов, да и зачем он ему теперь?
- И это все?
- Нет, я не сказал самого главного... Все-таки двое видели Евтима на шоссе.
А один из них, наверное, видел и убийцу. Димов вздрогнул.
- Вблизи?
- Нет, не вблизи, да и не узнал он его, а то я бы начал с этого. Первый
встретил Евтима, когда тот выходил из Косера. Он шел один, нес в руке
сетку. Никого рядом не было. Но второй встретил его гораздо ближе к месту
убийства, недалеко от фруктового сада. Они поздоровались, и больше ничего.
Евтнм пошел дальше. Метрах в ста за ним шел второй человек. Спас,
свидетель, заметил его еще издалека: вроде бы молодой, в штатском. Спас не
помнит, но думает, что в темном. Во всяком случае, уверен, что на прохожем
не было светлой фуфайки.
- А может, фуфайка была под пиджаком?
- Может быть, и так, хотя в это не очень верится. Тогда что же - убийца
засунул кол под пиджак? Это выглядело бы очень подозрительно. Гораздо
естественнее держать кол под мышкой - скажем, чтобы отпугивать собак. Как
бы там ни было, Спас, когда разминулся с Евтимом, незнакомца уже не увидел,
словно тот сквозь землю провалился. И вообще о нем забыл. Только когда я
стал подробно расспрашивать, он вспомнил, что на шоссе был еще кто-то, в
этом он уверен
- Значит, это был убийца, - убежденно сказал Димов. - Иначе зачем бы ему
было прятаться? Но тогда мне совершенно непонятна эта история с фуфайкой.
- - Мне тоже. И вообще чем больше подробностей мы узнаем, тем больше
запутываемся. Как там с Кротевым?
- И с ним не ясно, - ответил Димов. - По его словам, он получил зарплату и
отправился на станцию. Почему на станцию, а не в город? Потому что, видишь
ли, на станции буфет открывается раньше. Сел за один из боковых столиков,
заказал смесь из анисовой и виноградной водки. Кротев утверждает, что
вообще не видел на станции Евтима Дыбева. Официант, который его обслуживал,
помнит, где он сидел и что пил, но не помнит, когда ушел - в шесть или в
семь. И вообще, не уверен, что тот не уехал с рабочим поездом.
- А Кротев что говорит?
- Кротев говорит, что ничего не помнит. Еле-еле вспомнил, что после этого
направился в ресторан "Новый Гамбринус", где встретил приятелей. Отыскали
этих приятелей, но они не могут сказать точно, в котором часу он пришел.
Один говорит - в девять, другие - в половине десятого. Но все единодушно
утверждают, что он был очень пьян. Заказывал, угощал, платил, развезло его.
В половине одиннадцатого приятели едва вытащили его, отвели домой.
Орлов Алекс
Махров Алексей
Прозоров Александр
Маккарти Кормак
Пехов Алексей
Смит Кордвейнер