Чтение 16–й страницы книги ~Внеклассное чтение (том 2)~

* * *

Сознание вернулось к нему сразу, без каких-либо прелюдий. Николас услышал мерный стук, открыл глаза, увидел белый потолок с трещиной вдоль шва и рывком сел.

От резкого движения комната покачнулась, он испугался, что снова, как на Кимринской улице, соскользнет по наклонной поверхности в черную дыру, но, немного покачавшись, мир встал на место. Стук, правда, остался, он доносился из открытой двери.

Комната была знакомая - та самая, откуда Мира разговаривала по телефону с отцом.

- Что это? - кривясь, спросил Фандорин про стук, отдававшийся эхом в затылке.

- Девчонка бесится, - мрачно ответил Макс. - Минут десять, как очухалась. Сначала кричала, теперь просто в дверь колотится. Ничего, здесь звукоизоляция.

Он стоял у окна и смотрел вниз, на улицу. Второй расположился на стуле у двери, чистил ножом ногти.

- Обманули, - констатировал Фандорин.

- Это точно, - подтвердил Макс. - Кинуто красиво. Вам по телефону что говорили?

- Кто? Секретарь Мирата Виленовича? Что идет представление участников тендера.

- Ага, представление. - С кривой улыбкой Макс повернулся, но лица его было не видно - сзади сияло солнце. - Мозги он вам пудрил, вот что. Аукцион продолжался одну минуту. Назвали стартовую цену - восемьдесят миллионов, Куценко сразу бухнул: сто. всех заткнул. Продано! Ну, Жанна и приказала: "Шесть-шестнадцать". Это значит, вернуть обоих на место. Такие дела, Николай Александрович.

Николас затряс головой.

- Не может быть! Этого просто не может быть! Жанна врет! Ваш работодатель нарушил договоренность!

Макс смотрел на Фандорина с сочувствием. - Непохоже. Я с Жанной второй год работаю, никогда у нее такого голоса не слышал. Еще бы, для нее это облом неслыханный. Сюда едет. Уже два раза звонила с дороги. Вся на нерве, бешеная. Жалко мне вас. Ну вас то она, наверно, просто пришьет, а на девчонке отыграется по полной. Жанна, она знаете какая. Верно, Толь?

Утконос, которого, оказывается, звали Толей, не поднимая головы, кивнул. С левой рукой он покончил, взялся за правую.

Николас пытался собраться с мыслями, но голова была какая-то свежемороженная, мысли в ней прыгали, как пельмени в пачке, только что вынутой из морозилки.

- Чем это вы меня?

- Стрельнул ампулой ликвозола. Ничего, мозги сейчас оттают. Только чувствительность не сразу восстановится. Может, оно и к лучшему? - Макс вздохнул. - Хотите вколю еще дозу, послабее? Пока она не приехала. Мало ли что ей в голову взбредет. Не так больно будет. Помнишь, Толь, как она того, лысого?

Утконос снова кивнул.

- Я на что уж всякое повидал, и то после спать не мог.

Разговорчивый охранник передернул плечами, сел рядом.

У него в кармане зазвонил телефон.

- Я, - сказал он в трубку. - Всё нормально... Да, оба... Окей. Фандорину пояснил:

- Она. На Дмитровское повернула. Время уходило, неостановимо утекало меж пальцев. По сравнению с чудовищем, которое неслось сейчас на север по Дмитровскому шоссе, сторожившие квартиру убийцы казались Николасу чуть ли не добрыми знакомыми. По крайней мере, один из них, в ком жестокая профессия не до конца вытравила живое, человеческое. Ах, если бы поговорить с ним наедине, чтоб в двух метрах не сидел этот угрюмый австралопитек со своим узким, длинным ножом!

Но выбора не было.

- Послушайте, Макс, - быстро, но всё же стараясь не глотать слова, начал Фандорин. - Я не знаю, какую жизнь вы прожили и почему занимаетесь тем, чем занимаетесь. Наверно, вам за это хорошо платят. Наверно, вам нравится ощущение риска. Не сомневаюсь, что у вас есть веские основания относиться к человеческому роду с презрением. Всё так. Но ведь у вас есть душа. Это не выдумки, она действительно есть! И ваша душа подсказывает вам, что можно делать, а чего ни в коем случае нельзя. Вы, конечно, не всегда ее слушаете, но всякий раз, когда вы идете ей наперекор, вам потом бывает скверно. Ведь так?

Черт! Снова телефон! Как не вовремя!

- Я... Сейчас. - Макс щелкнул пальцами Утконосу. - Толь, проверь, тут ванная со звукоизоляцией или как... Сейчас, Жанна... Да, оба очнулись.

Утконос отсутствовал меньше десяти секунд. Вернулся, кивнул.

- С изоляцией, - сказал в трубку Макс, и разговор закончился.

Пряча телефон в карман, пояснил:

- На светофоре стоит, Петровско-Разумовское проехала. Ну, гонит!

- Вы же понимаете, зачем ей это нужно, - еще быстрей заговорил Николас. - Она собирается истязать девочку. Даже не ради того, чтобы выпытать какую-то информацию. Какую информацию может знать ребенок? Нет, ваша начальница просто выместит на ней свою ярость. Может быть, сейчас вам кажется, что это неприятный инцидент, не более. Но пройдут месяцы, годы, а это ужасное злодеяние будет висеть на вашей совести камнем. Вы будете слышать крики, видеть искаженное болью лицо ни в чем не повинной девочки. Вы не сможете это забыть! Опять звонок.

- Я... Сейчас... Толя, сходи, посмотри, а розетка там есть?

- Есть, я смотрел, - впервые за всё время раскрыл рот Утконос.

- Есть, - доложил Макс. - Вы где? Ясно.

Положил телефон на стол.

- Уже свернула на Кимринскую. Сейчас будет. Несется, как ведьма на метле! Мне жаль, Николай Александрович. Правда, жаль, но...

- Да вы не меня жалейте! - перебил его Ника. - И даже не девочку. Вы себя пожалейте! Если в вас остается хоть кусочек живой души, вы же потом сами себя изгрызете!

- Нет, не могу. И кончайте вашу пропаганду, не то надену железки и рот заклею. - Макс встал, выразительно позвенел прицепленными к поясу наручниками. - Если Жанна прикажет, я вас лично лобзиком на бефстроганов настругаю, при всем хорошем отношении. Я не слюнявка, а профессионал, ясно? Вы бы лучше насчет ликвозола подумали, а то поздно будет.

Из передней донесся скрежет ключа. Ничего ужаснее этого обыденного звука, такого мирного, домашнего, Николасу доселе слышать не приходилось.

- Ну вот, опоздали, - развел руками Макс. - Толя, пригляди-ка за ним.

И вышел в холл.

Жанна ворвалась в комнату со стремительностью гоночного автомобиля. Волосы новоявленной Медузы топорщились черными змейками, лицо застыло в маске ярости, а зрачки сжались в крошечные точки. Нанюхалась кокаина, догадался Николас, пятясь к стене.

Он был готов к тому, что кровожадная мстительница сразу кинется на свою жертву - собьет с ног, вцепится в горло, а то и выстрелит, но Жанна на него даже не взглянула. Остановилась и медленно, даже несколько заторможенно, произнесла:

- Сегодня день моего позора. Моя репутация погублена, восстанавливать придется долго. Но ничего, я уже придумала, как извлечь из этого разгрома пользу. Такое устрою - легенды будут рассказывать. Ни одна тварь не посмеет со мной шутки шутить.

- Что делать-то? - нервно спросил Макс. - Ты говори.

Она кивнула в сторону холла.

- Там у меня в сумке магнитофон. Буду работать с девчонкой в ванной и записывать. Потом пошлю кассетку Куцему. Хотела на видео, но аудио лучше. Можно и по телефону запустить, и по офисной трансляции - отовсюду. Он у меня, сука, от любой техники шарахаться будет. Что бы ни включил - отовсюду вопли доченьки. Ночью, днем. Здесь, за границей. Денег и времени я не пожалею. Представляете? - Ее губы раздвинулись в стороны, но это трудно было назвать улыбкой. - Включает Куцый утром электробритву, а оттуда писк: "Па-апа! Па-почка! А-а-а-а!". Я знаю, как это устроить - вопрос техники.

- Послушайте, вам сейчас не об этом нужно думать! - громко, словно к глухой или буйнопомешанной, обратился к ней Фандорин. - Ваша главная проблема - Ястыков. Вы его подвели, ваш план не сработал. Он захочет с вами рассчитаться. Не отнимайте жизнь у других, лучше спасайте свою!

Жанна развернулась к нему всем телом, и Николас вжался в стену.

- А, мастер разумных советов! Спасибо за рекомендацию, но с Олежеком я уже поговорила, проблем не будет. Как же мне быть с вами, добросердечный Николай Александрович? - Она посмотрела на него взглядом повара, решающего, как бы ему приготовить кусок мяса. - Нет, током в чувствительные места я вас жучить не стану. Есть идея получше. Для начала вы послушаете, как визжит и орет ваша Мирочка. А потом я организую вашему семейству инсценировку по Эдгару Аллану По. Читали про дом Эшеров? Мое любимое литературное произведение.

Она засмеялась, довольная произведенным эффектом. Потом деловито приказала:

- Девчонку раздеть, запястья и щиколотки сковать. Рот не затыкать - пускай солирует.

- А этого? - спросил Макс, показав на Фандорина.

- Пускай бегает вокруг, машет руками. Работать веселей. Если размашется слишком сильно, стукните разок-другой, но не сильно, чтоб не отрубился. Давайте, парни, давайте!

- Сейчас сделаем.

Макс вышел из комнаты и направился к двери, о которую упрямо и безнадежно билась Миранда. Второй охраннник почесал ножом бровь, поднялся со стула, но дальше не двинулся - видимо решил, что напарник справится и один.

Выскочив в холл следом за Максом, Фандорин крикнул только два слова:

- Ради Бога!

Жанна и Утконос стояли у него за спиной, но магистр их не замечал. Его взгляд был прикован к крепкой, поросшей рыжеватыми волосками руке, которая тянулась к засову - миллиметр за миллиметром, нескончаемо. Время растягивалось, будто резиновое, секунда всё никак не желала кончаться.

И вдруг оказалось, что Николас существует в другом временном масштабе, что он может поймать эту нескончаемую секунду за гуттаперчевый хвост, удержать, вернуть обратно.

С истошным воплем, которого сам он не слышал, Фандорин ринулся вперед. Неуклюже согнувшись, двухметровый магистр пересек неширокий холл и с неостановимостью мяча, летящего к баскетбольному щиту, ударил охранника головой в позвоночник.

Столкновение было такой силы, что Макс вмазался лицом в дверь и, полуоглушенный, сполз на пол. Временно утративший рассудок и цивилизованность Ника рухнул на врага сверху, схватил его руками за горло.

Откуда-то сзади, словно сквозь перегородку, донесся женский голос:

- Стоп, Толя. Не надо. Дай посмотреть корриду.

Автоматическим, но безупречным по точности движением Макс ткнул Фандорина пальцем в солнечное сплетение и, воспользовавшись тем, что хватка всхрипнувшего магистра ослабла, высвободил шею. Рванулся вбок, сбросил с себя противника, да еще врезал ему ребром ладони пониже затылка - так, что Николас упал лицом в пол.

- Браво, - сказала Жанна, но Фандорин уже ничего не слышал. Он увидел прямо перед собой ногу в черном ботинке и полусползшем носке, зарычал, извернулся и вгрызся зубами в сухожилие (кажется, оно называлось ахиллесовым).

- А-а-а! - взревел Макс и присел на корточки, чтобы дотянуться до головы осатаневшего заложника.

Выплюнув кровь и лоскут кожи вместе с нитками, Ника вслепую выбросил руку, схватился за что-то. Это был ворот рубашки. Тогда Фандорин вывернулся своим длинным телом по какой-то немыслимой траектории, противоречившей законам анатомии, и со всей силы рванул Макса на себя.

Потерявший равновесие охранник с тупым стуком ударился лбом о паркет, Николас же вцепился и второй рукой - но не снизу, а сверху, в воротник, и исступленно принялся колотить головой врага по полу.

Бум! Бум! Бум!

На четвертом или пятом ударе Макс обмяк, завалился на сторону, но Николас не сразу понял, что схватке конец - всё тряс и тряс бесчувственное тело, никак не мог остановиться.

В себя его привел отчаянный крик из-за двери:

- Гады! Гады! Что вы с ним делаете?!

- Всё в порядке, Мирочка, всё в порядке, - прохрипел Фандорин, с ужасом и недоверием глядя на дело своих рук - неподвижного человека, из-под лица которого резво выползали два языка крови.

Поднялся на ноги, шарахнулся от подбиравшегося к ботинку красного ручейка, замахал руками и увидел, что руки тоже в крови.

Сзади раздались громкие хлопки. Это аплодировала Жанна.

- Редкое зрелище, - сказала она, зачем-то снимая пиджак. - Чтоб бык забодал тореадора. Я читала, что таким героическим быкам ставят памятники. Но коррида продолжается. Впервые на арене Северного округа столицы женщина-матадор Жанна Богомолова.

Она вскинула руку, имитируя приветствие матадора. Отшвырнула один за другим туфли на высоком каблуке. Вжикнула молнией юбки, сбросила и ее. Осталась в черных колготках, шелковой блузке.

- Ну-ка, чемпион реслинга. - Жанна сделала манящий жест. - А теперь одолейте слабую женщину. Если получится - отпущу и вас, и сиротку. Соглашайтесь, приз серьезный.

Приступ безумия, на минуту превративший выпускника Кембриджа, отца семейства и убежденного противника насилия в дикого зверя, закончился. Николас неловко выставил руки вперед - не для того, чтобы драться, а чтобы защититься от удара. Жанна же чуть согнула колени, опустила голову и сделалась ниже своего визави на добрых полметра.

Утконос Толя наблюдал за невиданной сценой, поигрывая ножиком. На туповатом лице не отражалось никаких эмоций - ни волнения, ни даже любопытства.

- Послушайте... - начал Николас - и поперхнулся, получив удар ногой по плечу.

Схватился за ушибленное место, а быстрая, как рысь, противница уже ударила его с другой стороны - под колено.

Фандорин грохнулся на пол. Только приподнялся - новый удар, тоже ногой, но теперь в лоб.

Стукнулся затылком о галошницу, на миг потемнело в глазах.

Кое-как поднялся, ткнулся спиной в висящую на вешалке одежду.

- Ну же, ну, - поманила его Жанна. - Бодни меня, бычок, как бедного Макса.

Она протянула руку, чтобы взять Николаса за полу пиджака. Он хотел отбросить узкую, быструю руку, но только рассек рукой воздух, а наманикюренные пальцы цепко ухватили его за нос и дернули книзу, так что магистр сложился пополам.

Второй рукой Жанна ухватила его за ремень брюк, оторвала от пола, швырнула на живот.

Ударившись локтями и коленями, он перевернулся на спину, но встать не успел. Маленькая ступня прижала его к паркету, вырваться из-под этой стальной пяты было невозможно.

Как кошка с мышонком, мелькнуло в голове у пропадающего Николаса. Силы в руках уже не оставалось.

- Бык повержен, - объявила Жанна. - Внимание! Завершающий удар.

Села побежденному на грудь. Наклонилась, шепнула:

- Сейчас умрешь. Поцелую, а потом умрешь.

Он ощутил на горле ледяные пальцы и увидел совсем близко два неистово сверкающих глаза с черными змеиными точками посередине.

Просипел:

- Я бы предпочел наоборот. Шутка, прямо скажем, была не Бог весть, даже с учетом крайних обстоятельств, но Жанну она почему-то ужасно развеселила.

Женщина-вамп издала горловой, булькающий звук, глаза ее расширились, как бы от радостного изумления, а красные губы приоткрылись, и из них на под бородок полилась алая, пузырящаяся жидкость.

Не пытаясь разобраться в природе этого загадочного явления, а лишь пользуясь тем, что хватка на горле ослабела, Николас отдернул голову, чтобы кровь не пролилась ему на лицо.

Увидел сверху, над Жанной, Утконоса. Он стоял и, наморща лоб, смотрел на свою правую руку.

В руке у Утконоса был всё тот же ножик. Только лезвие из светлого стало темным.

Он вздохнул, наклонился, рывком поставил Фандорина на ноги. Жанна опрокинулась на пол, ее рука откинулась в сторону, блеснув серебристыми ногтями.

- Вы работаете на Мирата Виленовича, да? - спросил Николас убийцу.

Тот помотал головой, вытер нож о блузку мертвой женщины. На белом шелке осталось две длинных алых полосы.

- Тогда... тогда почему?

Утконос почесал бритый затылок, нехотя ответил:

- Не знаю... Наверно, потому что хреновый из меня профессионал. Вот Макс - другое дело.

Он склонился над своим поверженным напарником, стал щупать ему пульс на шее.

- Я не понимаю, - всё не мог опомниться Ника. - Так вы не человек Мирата Виленовича?

- Нет. Я просто человек. Сам по себе.

Угу, вроде жив...

- Правда? - обрадовался Фандорин. - Я его не убил?

- Нет. Оклемается.

- Коля! - закричала через дверь Миранда. - Ты живой? Коля!

- Да-да, - нетерпеливо откликнулся он. - Анатолий, почему вы это сделали? Я думал, вы...

Фандорин не договорил, потому что не сумел подобрать правильных слов, но Утконос понял и так.

- Ты думал, я пень безухий? Нет, Коль, я давно к тебе приглядываюсь. Правильный ты мужик. Пацаненка тогда на шоссе спас. И вообще. Говоришь по делу. Правду ты сказал - потом сам себе печенку выгрызу. Главное, девчонка-то чего ей далась? Ну, замочи ее, чтоб не заложила или в отместку. А мучить зачем?

Толя открыл комнату, где была заперта пленница, и немедленно получил удар дверью по носу. В холл стремглав вылетела Мира, мельком взглянула на следы побоища и бросилась к Николасу.

- Уроды! Козлы! Что они с тобой сделали! Тут больно? - Она потрогала его щеку, отняла пальцы - они были красными. - А тут?

- Да ерунда, ссадины, - ответил Ника, чувствуя себя персонажем из голливудского фильма. (Are you okay? - I'm fine. И небрежно размазать кровь по лицу.)

- Валить надо, - сказал Толя. - Ты правильно говорил. Ястыков за облом с нас спросит.

Мира посмотрела на Утконоса, перевела взгляд на Фандорина.

- Он что, за нас? Николас кивнул. - Его папа подослал, да?

- Нет. Твой папа... купил Ильичевский комбинат...

Сказал - и отвернулся, чтобы не видеть ее лица. Мира шмыгнула носом. Плачет?

Нет, ее глаза были сухими, только блестели ярче обычного.

- Тогда почему он нам помог? - шепнула она Николасу на ухо.

- Потому что слово эффективнее кулака, я тебе это уже объяснял.

Она взяла его за руку, посмотрела на разбитые костяшки:

- Оно и видно. - И вдруг поцеловала его окровавленные пальцы, а потом расплакалась.

Толя тронул Фандорина за плечо.

- Всё, ноги. Макс пускай сам. Он скоро очухается. Калач тертый, выкрутится.

У подъезда Утконос быстро повертел головой вправо-влево, сунул Николасу пятерню.

- Ладно, Коля, бывай.

- Ты куда теперь?

- На Кавказ подамся. К абхазам или в Махачкалу. Там работы много.

Он поднял воротник куртки, кивнул Мире и, перепрыгнув через заборчик, двинул прямо сквозь голые кусты. Закачались ветки, потом перестали. От плохого профессионала по имени Толя осталась только цепочка рифленых следов на снегу.

- А мы куда? - спросила Мира, размазывая слезы. - К папе, да? Или куда?

К папе хорошо бы - чтоб задать ему пару вопросов, подумал Николас. Но сказал не так:

- Пока не знаю. Главное - подальше отсюда.

Быстро шли по Кимринской улице. Мира еле поспевала за размашистым шагом учителя, вынужденная то и дело переходить на бег.

Фандорин через шаг оглядывался назад, голосуя автомобилям.

Первым остановился фургон "газель".

- Куда надо? - спросил шофер. - Куда-нибудь подальше, - пробормотал Николас, нервно глядя на вылетевший из-за поворота черный джип. Вспомнив, что по мобильному телефону можно определить местонахождение, вынул аппарат из кармана, потихоньку бросил под колесо.

- За стольник докачу хоть до Ерусалима, - весело предложил водитель. Джип пронесся мимо.

- Куда-куда? - уставился Ника на шутники. - До Иерусалима?