Чтение 16–й страницы книги ~Глаз ночи~

- Хватить болтать! - прервал Зарудный собеседника. - Говорите, где и когда.

- Завтра утром в одиннадцать тридцать вы должны подъехать со стороны города на двенадцатый километр Киевского шоссе.

Вы должны быть на одной машине, понятно? На одной! Если машина будет не одна, никакой обмен не состоится!

В трубке раздался" сигнал отбоя. Зарудный злобно скрипнул зубами и швырнул мобильник на пол.

Этот козел позволяет себе диктовать условия! Да кто он такой? Что он о себе .воображает?

И Зарудный вынужден был ответить самому себе: в руках у этого гада камень, поэтому он и держится так нагло. Если бы не острая необходимость в свободных деньгах для погашения срочных долгов и для участия в крупной сделке совместно с влиятельными и очень опасными людьми - Зарудный не стал бы играть на условиях Дупеля... Ну ничего! Он снова скрипнул зубами. Завтра этому гаду мало не покажется! Он думает переиграть самого Зарудного? Посмотрим, кто кого! Против лома нет приема!

* * *

На следующее утро Зарудный был на ногах ни свет ни заря. Он распорядился, чтобы Миша Молоток отобрал лучших людей, лично раздал им оружие и бронежилеты, тщательно проверил "шестисотый" "мерседес", и за час до назначенного времени машина выехала на место встречи.

В "мерседесе" сидели Молоток, трое отборных бойцов из личной охраны Зарудного и сам шеф, который хотел непременно присутствовать при последнем акте драмы.

На условленном месте Дупеля пока не было - до назначенного времени оставалось почти полчаса. Зарудный вышел из "мерседеса", чтобы размяться и внимательно осмотреть место встречи, убедиться, что Дупель не устроил здесь какую-нибудь ловушку в своем духе.

Утро было тихое и солнечное, на редкость приятное для ноября. На шоссе было удивительно мало машин, необычно мало для такого часа, причем чем ближе подходило время встречи, тем пустыннее становилось шоссе.

Зарудный почувствовал легкое беспокойство. Обычно этот участок дороги, расположенный близко к городу и совсем рядом с международным аэропортом, был буквально забит машинами.

Еще раз оглядевшись, Артем подошел к "мерседесу" и окликнул Мишу. Молоток выбрался из машины и остановился перед боссом в ожидании распоряжений.

- Что-то больно машин на шоссе мало, - настороженно проговорил Зарудный.

- Сегодня в Питер президент Камеруна прилетает, - сообщил Молоток, - наверное, поэтому перекрыли движение.

- Перекрыли движение? - настороженно повторил Зарудный. - Ты что же мне про этого гребаного президента заранее не сказал? Ох, не нравится мне все это!

И в это самое мгновение из-за поворота, где ответвление шоссе уходило к терминалам аэропорта, показались "Жигули" с затемненными стеклами и милицейским маячком на крыше.

Зарудный и Молоток во избежание недоразумений сели в свою машину. "Жигули" с маячком поравнялись с "мерседесом" Зарудного, стекло на передней двери опустилось, и Зарудный увидел знакомую по ресторану "Золотой барашек" физиономию с клочковатой седой бородой.

- Здорово! - с наглой усмешкой приветствовал команду в "мерседесе" седобородый. - Деньги приготовили?

- Я смотрю, борода у тебя снова отросла? - ответил Зарудный. - Говори лучше, где камень!

- Камешек - вот он! - Бородач показал коробочку черного дерева, приоткрыл ее на несколько секунд.

Зеленое сияние чуть не ослепило Зарудного.

- Готовность номер один, - вполголоса произнес Артем, повернувшись к своим бойцам.

Они достали короткие десантные автоматы, приготовили их к бою. Миша Молоток открыл дверцу "мерседеса", вышел из машины с большим кожаным чемоданом в руках. Бородач выбрался из "Жигулей", открыл чемодан и поспешно ознакомился с его содержимым.

- Все готовы? - Зарудный снова повернулся к своим бойцам. - Сейчас Молоток возьмет камень, потом он пригнется, и вы сразу открываете огонь на поражение по машине и по этому бородатому козлу. Миша с камнем и чемоданом садится в машину, и мы в темпе удираем...

- Шеф, а это что такое? - испуганно проговорил шофер "мерседеса", показав рукой на дорогу к аэропорту. , С той стороны к шоссе приближалась вереница черных лимузинов, сопровождаемая эскортом мотоциклистов в бронекостюмах и с автоматами. До этой колонны оставалось не больше ста метров.

Зарудный заревел от злобы и бессилия, как раненый медведь. Устраивать перестрелку перед целой ротой правительственной охраны было равносильно самоубийству - их самих немедленно изрешетили бы пулями.

Миша Молоток тоже увидел приближающуюся колонну и замер в растерянности, переводя взгляд с дороги на "мерседес" шефа. Бородач, для которого происходящее явно не было неожиданностью, схватил чемодан с деньгами и бросил его на заднее сиденье "Жигулей".

- Камень! - заорал Зарудный Мише, чуть не по пояс высунувшись в окно "мерседеса".

Молоток кинулся к бородачу, угрожающе размахивая кулаками. Доставать оружие на глазах бойцов правительственной охраны он не решился - его бы тут же расстреляли.

Седобородый молча протянул Мише коробочку, вскочил в "Жигули", маячок на крыше машины заработал и раздался властный голос, усиленный мегафоном:

- "Мерседес", регистрационный номер такой-то, немедленно освободить проезжую часть!

Миша бросился к "мерседесу". Как только он вскочил в машину, шофер тронулся с места и съехал на обочину, освободив дорогу эскорту камерунского президента, впереди которого ехали "Жигули" с включенным милицейским маячком на крыше.

- Сволочь хитрозадая! - злобно проговорил Зарудный, провожая взглядом последние машины правительственной колонны, удаляющиеся в направлении города. - Опять он вывернулся!

- Но камень-то мы получили, - жизнерадостно отозвался Миша Молоток.

- Получили, - недовольно подтвердил Зарудный, открывая коробочку черного дерева, - камень получили, а деньги отдали...

Деньги большие, и, между прочим, чужие.

Пока еще я камень реализую, где деньги взять?

Миша Молоток промолчал, понимая, что босс разговаривает сам с собой и никакого ответа не ждет, но на лице телохранителя достаточно ясно было написано, что деньги - это проблемы самого Зарудного, а он, Миша, добросовестно выполнил свою часть работы.

Зарудный между тем вынул камень из черной коробочки и недоверчиво уставился на него.

- Что-то мне этот камешек не нравится, - проговорил он, холодея от недоброго предчувствия.

- Как? - всполошился Молоток. - Его же ювелир смотрел, старичок сказал - настоящий камень...

- Ювелир смотрел не этот камень, - с холодной яростью как недоумку, проговорил Зарудный, - ювелир смотрел камень в ресторане. Его после этого сто раз заменить могли.

- По-моему - хороший камень, красивый, - испуганно проговорил Миша. - Тот раз, когда был поддельный, так сразу видно было...

- Много ты понимаешь! - прошипел Зарудный. - К ювелиру! Немедленно!

* * *

Миша нажал на кнопку звонка. Брякнула заслонка глазка, и голос Парфеныча за дверью недовольно произнес:

- Вы почему без предупреждения?

- Парфеныч! - Миша подошел вплотную к двери. - Пропусти нас к Ивану Францевичу, очень нужно! Мы долго не задержим!

- Куда вы целой-то толпой, - недовольно пробурчал старик, - сейчас доложу ему, только сразу говорю - больше двоих не пущу. Остальные пускай вниз уйдут, а то я дверей не открою.

Зарудный кивнул, и бойцы спустились по лестнице. На площадке перед дверью остались только сам Зарудный и Молоток. Через минуту заскрипели засовы, и дверь приоткрылась.

Зарудный вошел в квартиру и сразу попятился: перед ним, рыча и вздыбив шерсть на загривке, стоял огромный пес - кавказская овчарка.

- Не боись, - усмехнулся Парфеныч. - Шторм - он ученый, он не тронет.., пока я не велю. Только оружия не любит и резких движений. Так что вы идите за мной, не торопясь, все и будет хорошо.

Парфеныч спокойно двинулся в глубину квартиры, Зарудный с телохранителем направились следом, грозный Шторм замыкал шествие.

Подойдя к кабинету хозяина, Парфеныч открыл дверь и пропустил гостей вперед.

- А мы со Штормом рядом будем, - напутствовал он Зарудного, - если что...

Иван Францевич сидел за массивным столом красного дерева и разглядывал через лупу какую-то старинную монету.

Посетителей он как будто и не заметил.

Зарудный невольно вспомнил давние советские времена, когда каждый начальник при появлении посетителя углублялся в бумаги и делал вид, что невероятно занят.

Наконец Иван Францевич поднял взгляд и удивленно уставился на гостей.

- Чем обязан? - проговорил :он с вежливой старомодной интонацией.

- Не посмотрите ли камешек? - Зарудный с удивлением расслышал в собственном голосе заискивающие нотки.

- Да я вроде уже смотрел ваш изумруд. - Ювелир откинулся на спинку кресла и удивленно воззрился на Зарудного. - Или у вас сомнения возникли?

- Вот я хотел уточнить, тот ли это камень, что вы смотрели? - Артем выложил изумруд на стол перед стариком.

Тот снова вставил в глаз монокуляр и наклонился над камнем.

- Неплохо, - пробормотал он себе под нос, - очень даже неплохо...

Зарудный почувствовал, как сжавшее его сердце ужасное подозрение понемногу отпускает.

Ювелир распрямился, поднял глаза на гостя и с одобрением произнес:

- Неплохая работа. Сразу видно - хороший грамотный мастер делал.

- То есть... - Зарудный растерялся:

Иван Францевич вроде бы одобрял увиденное, но говорил что-то не то, в его голосе не было прежнего священного восторга перед чудом природы, а только похвала какому-то неизвестному мастеру.

- То есть, - повторил Зарудный, чувствуя, как его сердце снова сжимает холодная рука ужасного подозрения, - это не тот камень, который вы смотрели прошлый раз?

- Да это вообще не камень, - пожал плечами ювелир, - это стеклянный страз, подделка, но очень хорошо изготовленная.

Передайте мастеру мои поздравления. Работа первоклассная.

- Поздравления? - прорычал Зарудный. - Да я бы этого гада задушил своими руками!

Дверь кабинета открылась, на пороге стоял Парфеныч, рядом с ним, натягивая короткой поводок, задыхался от ярости Шторм.

- Иван Францевич, как тут - все в порядке? - осведомился старый телохранитель. - А то я слышу - тут вроде голос повышают, а Шторм этого не любит...

- Все в порядке, - кивнул ювелир. - Наши гости уже уходят... Проводи их, Парфеныч.

* * *

Столик, за которым разместились Лола, Маркиз и Вячеслав Ангелов, обслуживал тот же самый усатый официант, который работал в тот вечер, когда Леня ужинал здесь с Татьяной Коноплевой. Маркиз заметил в глазах официанта узнавание, но дальше взгляда дело не пошло: узнавать посетителей можно только тогда, когда они сами этого хотят.

- Что вы скажете об эскалопе из телятины с сыром и лимоном? - обвел Леня взглядом своих соседей по столику.

- Прекрасный выбор, - скромно подал голос официант, - позволю себе предложить перед ним на закуску салат из морепродуктов под соусом карри с дольками ананаса и киви.

Ангелов равнодушно кивнул, а Лола посмотрела на Маркиза с любопытством:

- Ленечка, когда ты успел так поднатореть в итальянской кухне?

- В этом ресторане началась история "Глаза Ночи", здесь она и закончится. - Леня снова повернулся к официанту и сказал:

- Я надеюсь, у вас есть не только итальянские вина? Мы предпочли бы бутылку белого бордо.

- Конечно. - Официант слегка поклонился и исчез.

Маркиз поднял глаза на стеклянную крышу ресторана, проследил за полетом птицы и с удовлетворенным вздохом произнес:

- Итак, эта история закончилась. Вот здесь, Вячеслав, ваши дивиденды, треть от полученных нами денег, как мы договаривались, без налогов - триста тридцать три тысячи. - Он придвинул к стулу Ангелова дорогой коричневый портфель свиной кожи. - Кстати, этот портфель в свое время тоже сыграл роль в нашей истории...

- Это необязательно, - снова слегка поморщился Ангелов, - для меня важнее то, что известное нам лицо окончательно повержено и вряд ли сможет подняться на ноги.

Хотя, впрочем, деньгам всегда найдется применение...

- Еще бы. - Лола слегка блеснула глазами.

- Моральная выгода у нас тоже одинаковая, - усмехнулся Маркиз, - мы все очень рады падению "известного лица". А вы уверены, что он действительно в полном дерьме? Ведь, казалось бы, сумма по его масштабам не слишком большая.

- Уверен, - Ангелов чуть заметно улыбнулся, и Леня увидел по этой улыбке, что перед ним сидит такой же опасный хищник, как Зарудный, разве что более порядочный и обаятельный. - Когда ему понадобились деньги, он обратился в несколько банков, но я заранее переговорил с их руководством, и Артему всюду отказали, а собственных свободных средств у него не было. Тогда ему пришлось залезть в деньги своих компаньонов, а это, уверяю вас, публика на редкость кровожадная, и когда они узнают, что он спустил их денежки, от бедняги только перья полетят...

- Ну и поделом! - закончил Маркиз деловую часть разговора, заметив приближающегося к столику официанта.

* * *

Зарудный сидел в своем кабинете, тупо уставившись на картину художника Стрелкина, закрывавшую кабинетный сейф. На столе перед ним стояла наполовину опустошенная бутылка французского коньяку, а на душе у него было тускло и безрадостно.

Он понимал, что потерпел полный крах.

Конечно, ему принадлежали акции многих предприятий, топливных, транспортных и финансовых компаний, но свободных денег совсем не было, более того, он рискнул в операции с изумрудом чужими деньгами, деньгами могущественных и влиятельных людей, и если они сейчас потребуют возвратить свои деньги, он вынужден будет отдать свои акции за бесценок, и его финансовая империя рухнет, как падают от незначительного толчка поставленные в ряд костяшки домино...

Зарудный налил еще полстакана коньяку и только было поднес стакан к губам, как на столе у него зазвонил телефон. Ничего хорошего он от телефонных звонков не ждал и поэтому не сразу взял трубку.

- Что не отвечаешь? - раздался в трубке властный хрипловатый голос. - Скрываешься? От меня не скроешься.

Ладони Зарудного стали влажными: этого человека он боялся больше всех, в его руках были сосредоточены огромная власть, огромная сила и огромные деньги.., и его деньгами Зарудный тоже рискнул. Рискнул и проиграл.

- Что вы, Артур Филаретович, - дрожащим растерянным голосом проговорил Зарудный, - зачем мне от вас скрываться?

- Зачем? Это ты хорошо знаешь, зачем!

Что за бардак ты у себя устроил? В какую авантюру ввязался?

- Что.., что вы имеете в виду?

- Ты дураком-то не прикидывайся! Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду! Прокололся с камнем?

Зарудный закрыл глаза. Он был в отчаянии. Кто заложил его? Кто растрепал про его провал с изумрудом?

Человек с властным хрипловатым голосом почувствовал его отчаяние, его страх, и явно получил от этого удовольствие. В голосе его послышались довольные нотки хищника, играющего со своей жертвой.

- Что, думал, я не узнаю? Нет, шалишь, я все узнаю! От меня ничего не утаишь! Ну что, завтра приедешь ко мне в Юкки, поговорим, разберемся, как будешь долг отдавать...

В трубке послышались гудки отбоя.

Зарудный представил, как будут развиваться события. Завтра этот матерый хищник отберет у него за долги все имущество, а потом отдаст его, разоренного и выпотрошенного, на растерзание остальным кредиторам. Как в мире хищников - сначала насыщается лев, а потом он отдает остатки своего пиршества гиенам.

Зарудный застонал. Он нажал кнопку вызова телохранителя - ему хотелось приказать Мише Молотку разобраться со своим персоналом и выяснить, кто из охранников заложил шефа, кто передал его кредиторам историю с изумрудом.

На сигнал никто не появился. Чувствуя неладное, Зарудный начал подряд нажимать все кнопки вызова, наконец дверь кабинета приоткрылась, и на пороге появилась горничная - испуганная, растрепанная, с размазанной тушью.

- Где Молоток? - рявкнул Зарудный. - Почему не является на вызов?

- Михаил Евгеньевич час назад вещи собрал и уехал, - скороговоркой доложила горничная, - и ребята почти все с ним...

А кто не с ним, те тоже уехали... И нельзя ли мне, Артем Николаевич, получить за последнюю неделю? Я вообще-то хотела... меня к модельеру Стаканскому приглашали...

- Вон! - заорал Зарудный и запустил в горничную стаканом. - Все убирайтесь вон!

Сволочи! Крысы! Мерзавцы!

Он понял, что заложил его верный Миша.

* * *

Маркиз открыл дверь своим ключом, он был уверен, что Лола еще не вставала. Вчера она явилась поздно ночью, и когда Маркиз с Пу И выскочили ее встречать, Леня был поражен сиянию Лолиных глаз. Даже Пу И не пожелал с Лолой общаться - от нее за версту несло другим мужчиной. Еще от Лолы пахло счастьем и любовью.

Она была полна энергии и обожала весь мир, поэтому не заметила ни косых взглядов Маркиза, ни отчуждения Пу И. Примерно полтора часа она плескалась в ванной, напевая старинные романсы типа "Нет, не тебя так пылко я люблю..." и "Не говорите мне о нем...".

Маркиз был уверен, что Лола проспит часов до двух, но каково же было его удивление, когда он застал ее бодрствующей, умытой, причесанной и даже слегка накрашенной, а ведь на часах не было еще и одиннадцати.

- О, ты уже встала! - осторожно обрадовался он. - А я вот тут принес к завтраку...

Он протянул Лоле коробку, где лежали свежие круассаны из швейцарской кондитерской "Эклер".

- И еще кофе хорошего прихватил, арабика. - Маркиз остановился на полуслове, потому что ему очень не понравились какие-то суетливые нотки в собственном голосе.

Он кинул пакеты на стол в кухне и прошел в гостиную, заметив мимоходом в открытой двери Лолиной комнаты, что на полу лежит чемодан, наполовину заполненный вещами. Не напрасно он ожидал неприятных сюрпризов, они не заставили себя ждать. Маркиз сжал зубы и решил не помогать Лоле начать трудный разговор, пускай сама выкручивается как может.

- Леня, - начала Лола, появляясь на пороге гостиной, - я должна тебе сказать...

Маркиз молчал, демонстративно отвернувшись к стене, и Лола тотчас завелась.

- В общем, так, - сказала она звенящим голосом, - я решила изменить свою жизнь.

- Вот как? - Маркиз повернулся и поднял брови.

- Да, так. Думаю, с тобой мы в расчете, то есть я не имею в виду деньги, то есть насчет денег мы уже все выяснили.

- Верно, - не мог не признать Маркиз. - Деньги за последнюю операцию, тот миллион, мы поделили на троих по-честному.

- Дело совершенно не в деньгах! - возмутилась Лола.

- Вот именно, тем более что у твоего банкира их навалом, - невозмутимо, как ему казалось, заметил Маркиз.

- Ну хорошо, назовем вещи своими именами, - согласилась Лола, - я ухожу к Ангелову.

- Ты считаешь, что это кардинально изменит твою жизнь? - Маркиз снова приподнял брови.

- Послушай, мне всегда не везло в любви! - взмолилась Лола. - Вечно попадались какие-то козлы! Или идиоты! И вот когда у меня появился шанс связать свою жизнь с приличным человеком хотя бы на время, ты воспринимаешь это в штыки!

- Но, дорогая, - Маркиз уже полностью овладел собой, - что же ты так волнуешься? Если ты решила все окончательно и бесповоротно, я вовсе не собираюсь тебя разубеждать!