для человека, его занимающего, или более безопасным для человека стороннего,
если оно сопряжено с невежеством. Я не знаю такого общественного положения,
которое давало бы монополию на образование, совершенствование и разумные
развлечения; или которое человек, попытавшийся эту монополию узурпировать,
мог бы долгое время сохранить.
заметить, что он мог бы с успехом выдержать сравнение со многими английскими
периодическими изданиями, хотя статьи в нем и написаны девушками после
тяжелого трудового дня. Приятно, что многие рассказы посвящены фабрикам и
тем, кто на них трудится; что статьи эти учат самоотречению и довольству
жизнью, внедряют мудрое правило доброго отношения к людям. Со страниц
журнала, словно струей животворного деревенского воздуха, веет любовью к
красотам природы, к тишине, которую писательницы оставили у себя на родине;
а в библиотеке вы едва ли найдете книги, где воспевалась бы красивая одежда,
красивые браки, красивые дома или красивая жизнь, хотя, казалось бы,
здесь-то и открывается благоприятная возможность для изучения таких
предметов. Кое-кому может не понравиться, что некоторые статьи подписаны
несколько претенциозными именами, но таков уж американский обычай. В одном
из округов штата Массачузетс законодательное собрание меняет некрасивые
имена на красивые, если дети хотят подправить вкус отцов. Поскольку изменить
имя стоит очень недорого или вообще ничего не стоит, десятки Мэри-Энн на
каждой сессии торжественно превращаются в Бевелин.
генералом Гаррисоном * (забыл которым, но не в этом суть) генерал этот целых
три с половиной мили шел меж двойного ряда дам с зонтиками и в шелковых
чулках. Но поскольку, как мне известно, самым страшным последствием этого
было внезапное повышение спроса на зонтики и шелковые чулки и, возможно,
банкротство какого-нибудь оборотистого обитателя Новой Англии, скупавшего их
по любой цене в расчете на спрос, который так больше и не появился, - я не
придаю этому событию особого значения.
передать то чувство удовлетворения, которое вызвал у меня этот город, ибо ни
один иностранец, которого интересуют и волнуют условия жизни трудового
народа у него на родине, не мог бы не почувствовать того же, - я старательно
избегал проводить сравнение между тамошними фабриками и нашими. Многое из
того, что годами оказывало серьезное влияние на жизнь наших промышленных
городов, здесь и не возникало; к тому же, в Лоуэлле нет, так сказать,
потомственных промышленных рабочих, ибо фабричные работницы (часто дочери
мелких фермеров) приезжают сюда из других штатов, несколько лет поработают,
а потом снова уезжают домой.
ибо это было бы противопоставлением добра и зла, животворного света и
глубокого мрака. Я воздержусь от сравнения, - мне кажется, так будет лучше.
Но тем настойчивее я призываю тех, чей взор привлекут эти страницы,
задержаться на них и подумать о разнице между описанным городом и теми
огромными массивами, где гнездится отчаянная нужда; вспомнить, если они на
это способны, в пылу перебранки и межпартийной борьбы о тех усилиях, которые
нужно сделать, чтобы избавить несчастных от страданий и опасности, а главное
- и последнее - не забывать, как- летит драгоценное время.
вагоне. Один из пассажиров так старательно и пространно объяснял моему
спутнику (не мне, конечно), почему именно англичане должны составлять
путеводители по Америке, что я прикинулся спящим. Но всю дорогу я краешком
глаза смотрел в окно, ибо зрелище, разворачивавшееся передо мной, способно
было приковать все мое внимание: костры, незаметные при дневном свете,
отчетливо выделялись сейчас в темноте, и мы ехали в вихре ярких искр,
которые падали вокруг нас, крутясь, точно огненный снег.
ГЛАВА V
другой железной дороге в Вустер, хорошенький городок в Новой Англии, где нам
предстояло пробыть под гостеприимным кровом губернатора штата до
понедельника.
считались бы деревнями) так же приятны и типичны для сельской Америки, как
их население для сельских жителей Америки. Здесь не видно ни аккуратно
подстриженных газонов, ни зеленых лугов нашей родины; трава по сравнению с
нашими пастбищами и декоративными лужайками растет здесь буйно, неровно и
дико, зато, куда ни глянь - глаз радуют живописные склоны, мягко
вздымающиеся холмы, лесистые долины и крошечные ручейки. В каждом маленьком
селении - своя церковь и своя школа, выглядывающие из-за белых крыш и
тенистых деревьев; каждый дом - белее белого; каждая ставня - зеленее
зеленого; в каждый погожий день небо голубее голубого. Когда мы высадились в
Вустере, резкий сухой ветер и легкий морозец так сковали дороги, что они
покрылись твердой коркой, а колеи их уподобились гранитным грядам. И
конечно, как и везде, все казалось совсем новым. Все строения выглядели так,
словно их построили и покрасили только сегодня утром и без особого труда
могут снести в понедельник. В свежем вечернем воздухе все очертания
выделялись в сто раз резче, чем обычно. Чистенькие картонные колоннады
обладали не большей перспективой, чем китайский мостик, нарисованный на
чайной чашке, и казались столь же малопригодными в жизни. Бритвоподобные
грани разбросанных в беспорядке коттеджей как будто разрезали самый ветер,
когда он со свистом обрушивался на них и потом с еще более пронзительным
плачем, стеная, мчался дальше. Взгляд словно пронизывал насквозь эти хрупкие
деревянные жилища, за которыми во всем своем блеске садилось солнце, и было
просто немыслимо хотя бы на минуту представить себе, что обитатель их может
укрыться тут от постороннего глаза или сохранить какие-либо тайны от широкой
публики. Если даже за незанавешенными окнами какого-нибудь дома вдали
блестел яркий огонь, казалось, он только что зажжен и не приносит тепла; и
вместо того чтобы пробудить в вас думы об уютной комнате, наполненной
красноватым сумраком от плотных занавесей и озаренной улыбками людей,
впервые увидевших свет у этого очага, зрелище это невольно вызывало
представление об еще не просохшей известке и сырых стенах.
ярко светило солнце, и в воздухе раздавался серебристый звон церковных
колоколов; ближняя улица пестрела праздничными нарядами степенно шагавших
горожан, которые вдали, на ленте дороги, казались просто яркими точками;
приятно было ощущать царившее во всем отрадное спокойствие воскресного дня.
Было бы, конечно, неплохо, если б тут виднелась старая церквушка, и еще
лучше - десяток-другой старых могил, но даже и без этого, после неугомонного
океана и суетливого города целительный покой и тишина этих мест оказывали
вдвойне благотворное действие на душу.
Оттуда до Хартфорда - места нашего назначения - всего двадцать пять миль, но
в это время года дороги так плохи, что нам потребовалось бы на это
путешествие, вероятно, часов десять-двенадцать. Однако, на наше счастье,
зима стояла необычайно мягкая, и река Коннектикут была "открыта", иначе
говоря, не замерзла. Капитан маленького пароходика собирался совершить в тот
день свое первое плавание в сезоне (мне кажется, это было второе плавание в
феврале на памяти человека) и ожидал лишь нас. Посему мы поднялись на борт,
стараясь мешкать как можно меньше. Капитан оказался верен своему слову, и мы
тотчас пустились в путь.
спросить, но, думаю, мощность его машины равнялась примерно половине силы
пони. Знаменитый карлик мистер Паап вполне мог бы прожить всю свою жизнь и
благополучно скончаться в каюте этого пароходика, где были обыкновенные окна
с фрамугами, как в жилых домах. Ярко-красные занавески на плохо натянутых
шнурах закрывали нижние половинки окон, и это придавало каюте вид
лилипутского трактира, который снесло наводнением или другим стихийным
бедствием и который плывет теперь неведомо куда. Но даже и в этой комнатке
имелось кресло-качалка. В Америке, куда ни зайди, всюду есть кресло-качалка.
поперек, - оно было такое коротенькое и узенькое, что термины "в длину" и "в
ширину" были здесь просто неуместны. Скажу только, что мы все держались
посередине палубы из опасения, как бы оно вдруг не перевернулось, и что
машины лишь посредством какого-то удивительного способа уплотнения были
втиснуты между палубой и килем, - в результате получился теплый сандвич
примерно в три фута толщиной.
может быть, кроме как на севере и северо-западе Шотландии. Река была сплошь
покрыта плывущими льдинами, которые непрестанно хрустели и трещали под нами;
чтобы не наткнуться на самые большие глыбы, которые несло течением посредине
реки, мы держались ближе к берегу, где глубина не превышала нескольких
дюймов. Тем не менее мы ловко продвигались вперед, и поскольку все были
хорошо укутаны, бросали вызов погоде и наслаждались путешествием. Река
Коннектикут - хорошая река, и я не сомневаюсь, что берега ее летом красивы,
- во всяком случае, так мне сказала молодая леди в каюте, а она должна быть
знатоком красоты, если обладание тем или иным качеством означает также и
умение ценить его, ибо я никогда не видел более прекрасного создания.
остановку в маленьком городке, где в нашу честь был дан салют из пушки
гораздо больших размеров, чем труба нашего пароходика) мы добрались до
Хартфорда и прямехонько направились в чрезвычайно комфортабельный отель, -
спальни там, правда, были, по обыкновению, неудобные и как везде, где нам
пришлось побывать, чрезвычайно располагали к раннему вставанию.
лощине, окруженной зелеными холмами; земля здесь щедрая, обильно поросшая
Лукин Евгений
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Володихин Дмитрий
Глуховский Дмитрий
Муркок Майкл